— Вам? Почему? — удивилась Камилла.

— Я же сказал, мы были друзьями.

— А вы обычно распутываете все подобные дела своих друзей, не так ли?

Ладно, пусть иронизирует, думал Айвор. Очевидно, это еще одно оружие из ее арсенала.

— Я стараюсь помогать людям.

— Вы дипломированный следователь?

Поджав губы, Айвор изучал кончик своей сигары.

— Причем тут диплом? Я направил по следу людей и вроде что-то нащупал здесь, на севере. Затем Корриганы получили письмо от Малышки Мелоди.

Сжав сигару зубами, он вытащил из внутреннего кармана куртки сложенный вчетверо листок цветной почтовой бумаги.

— Будет быстрее, если вы сами прочтете, — сказал он, передавая его Гейджеру. Камилла встала, подошла к капитану сзади, положила руку ему на плечо и склонилась к письму.

Это довольно интимный и все же совершенно не сексуальный жест, решил Айвор. Пожалуй, он говорит скорее о дружбе и доверии.

Почерк был чисто девичий, корявый, как у ребенка. Впрочем, содержание, как увидела Камилла, не имело ничего общего с цветочками, ленточками и детскими фантазиями.

Дорогие мистер и миссис Корриган!

Я встретила Рут в Биллингсе. Она отличная девочка. Я думаю, она сожалеет, что сбежала из дому, и вернулась бы при первой возможности. Хотелось бы помочь ей, но мне самой надо бежать из города. У Рут неприятности. Надо бы обратиться в полицию, но я очень боюсь и думаю, что мне не поверят. Она не подходит для этой жизни, но они ее не хотят отпускать. Она такая юная и хорошенькая, а они зашибают на кино очень много денег, я знаю. Я этой жизнью жила пять лет, и до сих пор мурашки бегут по коже от тех штучек, что они заставляют нас делать перед камерой. Похоже, одну из девочек убили, так что я хочу удрать, прежде чем меня тоже убьют. Рут дала мне ваш адрес и попросила написать вам и сказать, что она очень сожалеет. Она по-настоящему напугана, но я надеюсь, что вы ее найдете в порядке.

Мелоди.

P.S. У них есть место в горах, где они снимают свое кино. И квартира на Пятой авеню.

Гейджер не отдал письмо, а положил его к себе на стол. У него самого была дочь. Он подумал о Джессике, шестилетней, ласковой как щеночек, и почувствовал, что горло его сдавила жестокая ярость.

— С этим надо было прийти ко мне. Ты должен был прийти ко мне.

— Я привык работать один. — Айвор вынул изо рта сигару и погасил ее. — Во всяком случае я собирался прийти к вам после того, как свяжу концы с концами. Я нашел «кота» Мелоди и хотел немного потрясти его.

— А теперь он мертв, — спокойно сказала Камилла, отвернувшись и глядя в окно.

— Ага.

Айвор изучал ее профиль. В ее голосе он услышал не только гнев. Там было что-то еще.

— Ясно одно: он знал, что я ищу его, и был готов поговорить со мной. Сдается мне, что мы имеем дело с хорошо организованной шайкой, которая может убить не моргнув глазом.

— Это дело полиции, Айвор, — тихо сказал Гейджер.

— Не спорю, — с готовностью ответил тот, махнув рукой. — Но это и мое личное дело. Я собираюсь копать глубже. И мне этого никто не запретит. Я представляю интересы Корриганов, можете считать меня их адвокатом.

— Ты действительно адвокат? — бесцветным голосом спросила Камилла, поворачиваясь к нему. — В самом деле?

— Да, когда меня это устраивает. Я не хочу пересекаться с твоим расследованием, — заявил он Гейджеру. — Мне нужно, чтобы ребенок вернулся к Синтии и Гилтону, причем целым и невредимым. Я готов к сотрудничеству. Все, что мне известно, вы тоже будете знать. Но здесь не должно быть никаких недоразумений. Гейдж, выдели мне полицейского для совместной работы над этим. — Айвор слегка улыбнулся — только уголки губ искривились, — словно удивляясь самому себе. — Ты лучше других знаешь, что я терпеть не могу официальных партнеров в работе. Но здесь дело касается Рут. Ты знаешь, я умею работать. — Он наклонился вперед. — Ты знаешь, я не отступлюсь. Дай мне своего лучшего работника, и мы возьмем этих ублюдков.

Гейджер прикрыл ладонью усталые глаза и вздохнул. Он мог бы, конечно, приказать Айвору отступиться. Можно было отказаться сотрудничать с ним и делиться внутренней информацией. Но Айвор все равно будет работать. Да, он знал, что Айвор умеет работать, и имел представление о работе, которую тот выполнял на службе в армии.

Наверное, это был первый случай, когда Гейджер Темплтон решился нарушить правила. Поколебавшись, он махнул рукой в сторону Камиллы:

— Вот мой лучший работник.

Если человек хочет иметь партнера, к этому надо отнестись с пониманием. В любом случае Айвор не намеревался работать совместно с Камиллой, а рассчитывал на ее участие. Она должна была стать каналом, связывавшим его с официальным расследованием. Он сдержит свое слово — он всегда держал его, за исключением особых случаев, — и будет снабжать ее той информацией, которую ему удастся добыть. Он не ожидал от нее многого.

Айвор относился с уважением лишь к небольшому числу копов во главе с Гейджером. Что до лейтенанта Паркер, то он рассматривал ее как декоративную фигуру, от которой мало прока. Впрочем, ее официальные атрибуты — значок, удостоверение и сарказм — могут оказаться полезными при установлении кое-каких связей.

Наконец, ему надо было как следует выспаться — хотя бы часов шесть. Айвор не возражал, когда Гейджер стал требовать от него выписаться из отеля и остановиться в доме Темплтонов. Ему нравилась семейная жизнь — по крайней мере чужая, — и было любопытно взглянуть на жену Гейджера. Он не был на их свадьбе. Хотя его и приглашали со всем радушием, но он не смог приехать. Уж очень далек путь от Южной Африки до Биллингса, а в то время он занимался местными террористами.

Эвлин восхитила его. Она и бровью не повела, когда муж привел домой чужого мужчину в два часа ночи. Закутавшись в махровый халат, она показала ему комнату для гостей и напоследок посоветовала сунуть голову под подушку, если он захочет утром выспаться. Дети, видите ли, встают в семь и собираются в школу.

Он спал как убитый, а когда в семь его разбудили звуки голосов и топанье ног, последовал совету хозяйки, накрыл голову подушкой и проспал еще часок.

Теперь, подкрепившись отличным завтраком и тремя чашками первоклассного кофе, сваренного служанкой Темплтонов, он был готов на подвиги.

Соглашение с Гейджером обязывало его сделать первую остановку в полицейском участке. Ему надо было поговорить с Камиллой, выудить у нее все связи Хоппера и уж затем действовать самостоятельно.

Похоже, у старого друга была хлопотливая работа. В участке стоял обычный шум от телефонных звонков, стука пишущих машинок и громких голосов. Как всегда, пахло кофе, освежителем воздуха и потом. Но во всем чувствовалась атмосфера деловитости и организованности.

У дежурного в списке имя Айвора значилось, он дал ему гостевой значок и направил в кабинет к лейтенанту Камилле Паркер. Дверь была закрыта. Айвор постучал и вошел. Он понял, что она на месте, еще не видя ее. Он ощутил ее запах. Как волк чует запах своей волчицы. Или жертвы.

Шелка уже не было в помине, но тем не менее она выглядела слишком модной штучкой для полицейского. Хорошо сшитый брючный костюм табачного цвета не придавал ей ни капли мужественности. Наоборот, она выглядела очень женственно в нежно-розовой блузке и с драгоценной брошкой на лацкане пиджака. Грива рыжих волос была собрана на затылке и перевязана узорчатой тесьмой, в ушах покачивались тяжелые золотые серьги.

Самая строгая тетушка одобрила бы этот наряд, но все равно она была сногсшибательно сексуальна.

Пожалуй, будь на его месте другой мужчина, он бы не удержался от комплимента.

— Привет, Паркер.

— Привет, Найт. — Она показала рукой на стул. — Присаживайтесь.

Айвор повернул стул спинкой вперед и сел на него верхом. Он заметил, что ее кабинет раза в два меньше, чем у Гейджера, зато в нем царил идеальный порядок. Картотечные ящики тщательно закрыты, бумаги аккуратно сложены, карандаши остро заточены. Цветок, стоящий на столе, наверняка тщательно полит. Никаких фотографий родных или друзей. Единственным ярким пятном в маленькой комнате без окон была абстрактная картина, выполненная в синих, зеленых и красных тонах, которые контрастировали, не переходя друг в друга. Инстинкт подсказал ему, что эта картина соответствует мироощущению хозяйки кабинета.