— Да, представляю. Это… Это был мальчик.

— Ты узнавал? — Она взглянула на него и подлила себе еще вина.

— Да, нам сказали в больнице. Мы хотели назвать его… Гм… Фрэнком в честь деда Коуссона. Кстати, у твоего сына интересное имя. Почему ты назвала его Крисом?

Флоренс напряглась, почувствовав смутную тревогу, словно над ней нависла какая-то опасность.

— Сразу после свадьбы мы с Остином ездили во Флориду…

— А… Понятно. Это имя распространено во Флориде.

Ты злишься, бессовестный, подумалось ей. А помнишь, как я любила тебя? Сейчас думаешь о том, что в том путешествии могли быть мы с тобой? Жаль, что отказался от того, что я тебе предлагала?

Но он снова посмотрел на нее, и стало ясно, что все это совершенно его не волнует. Она не значила для него ничего. Хотя он немного разозлился, но их беседа походила просто на праздный разговор соседей по купе.

— Мы с Долли тоже ездили во Флориду пару раз. Прекрасное место, но Ямайка куда лучше. Мы провели там медовый месяц. На Ямайке чудесно в октябре.

Множество картин пронеслось в воображении Флоренс: Дуглас и Долли бегут по берегу океана, Дуглас и Долли ужинают в роскошном отеле, Дуглас и Долли любят друг друга. И все это через несколько недель, всего лишь через несколько недель после того, как он уверял, что они поженятся.

Вдруг расхотелось продолжать эту игру. Стало слишком трудно. Если продолжит, то вполне может проиграть.

— С твоего разрешения, все же пойду спать. Я и правда очень устала, а Крис просыпается рано. Но я очень рада, что мы поговорили. Разговор был… очень приятен.

В голубых глазах появилась насмешка.

— Конечно, разговор получился просто прелестным.

— Спокойной ночи, — только и смогла ответить она, но улыбнуться все же удалось.

Он негромко рассмеялся и откинулся на спинку стула — темноволосый мстительный демон.

— Приятных сновидений, Флоренс.

Она поспешила вверх по лестнице, но еще до того как дошла до своей комнаты, слезы затуманили ее взор.

По подоконнику барабанил дождь, шумел ветер, капли стекали по стеклам дома. Но, открыв глаза, Флоренс увидела пробивавшееся сквозь занавески солнце. Его лучи скользили по светлой стене и незнакомой мебели. Проснувшись окончательно, она вспомнила, где находится.

Но дождь продолжал барабанить. Она лежала неподвижно, прислушиваясь. Звук доносился из комнаты Дугласа, звук печатной машинки. Он говорил о работе, которую нужно сделать этим летом, но что именно не сказал. Может быть, готовится к следующему семестру? Или пишет статью в журнал? Флоренс зевнула и решила не задаваться такими вопросами. Совершенно не интересно, чем занимается Дуглас Лоран.

Вчера она очень устала, но прошло несколько часов, прежде чем удалось заснуть. В тишине дома прислушивалась ко всему: к шагам Дугласа, к капанью воды из крана, к дыханию Криса, спящего на соседней кровати. Около одиннадцати вечера хлопнула входная дверь. Дуглас ушел, и она не смогла уснуть до тех пор, пока он не вернулся. Все это время она размышляла над их разговором и над тем, о чем они не обмолвились. Особенно над этим. Смешно, ведь он тоже вспоминал их последнее лето. Иначе быть просто не могло. Но никто не коснулся этой темы, словно того лета просто не было. Ладно. Может быть, так даже лучше. Наверняка лучше. Нельзя же все время возвращаться к прошлому.

Она убрала упавшие на лицо волосы и взглянула на часы. Боже мой! Уже четверть девятого! Крис обычно просыпается около семи.

Флоренс повернулась на бок. Кровать сына была пуста, игрушки валялись на полу. Флоренс вскочила, сбежала по лестнице и помчалась через холл, забыв, что на ней всего лишь ночная рубашка.

— Крис! — Позвала она, стараясь не волноваться. Никогда не простит себе, если с ним что-нибудь случилось, пока она спала.

В углу садика начиналась крутая деревянная лестница, ведущая прямо к пруду. Внизу обычно причаливали несколько соседских лодок. Разве можно придумать более интересное место для любопытного пятилетнего ребенка. И более опасное — ведь он не умеет плавать.

Сердце бешено забилось, она выбежала во двор и остановилась. В укромном уголке, за кустами жимолости, Крис в песке играл с машинками. Флоренс подошла к нему и опустилась на колени.

— Крис, ты перепугал меня до смерти! Я не слышала, как ты встал. Почему ты не разбудил меня?

Ребенок пожал плечами. Он до сих пор был в пижаме.

— Бррр-м, — игрушечная машинка карабкалась на песчаный холм.

— Ладно, в следующий раз, если я просплю, разбуди меня, хорошо? — Он кивнул. — И никогда, никогда не уходи из этого садика один. Слышишь?

— Угу. — Он взглянул на нее с обворожительной улыбкой, и Флоренс не смогла удержаться, чтобы не обнять его и не поцеловать в щеку.

— Бедняжка! Ты, наверное, умираешь с голоду! Ведь вчера ты проспал ужин.

— Я съел два печенья.

— Два печенья! И это весь твой завтрак? — Она вздохнула и посмотрела на окна второго этажа. Там качнулась занавеска, словно кто-то только что выглядывал оттуда. Конечно, она не надеялась, что Дуглас накормит Криса, но мог бы по крайней мере разбудить ее.

— Сейчас приготовлю завтрак, а ты пока поиграй. Позову тебя минут через пятнадцать.

Позавтракав, они с Крисом отправились на пляж, прихватив с собою ленч. Дом остался в полном распоряжении Дугласа. День выдался прекрасный — солнечный и жаркий.

Крис никогда раньше не видел океана, поэтому сначала испугался волн. Но вскоре привык и плескался в воде, словно жил на острове всю жизнь. Они строили песчаные замки, собирали красивые ракушки, а после ленча снова купались.

К полудню решили, что на сегодня достаточно. Дело было не в том, что солнце слишком пекло, просто рядом с Крисом не было сверстников, и они быстро исчерпали все возможности развлечений.

Но Флоренс еще не была готова вернуться в коттедж. Боялась снова увидеть Дугласа, боялась новых воспоминаний. Чувствуя себя дезертиром, она повезла Криса в Бар-Харбор.

В начале века этор был красивый тихий городок. Теперь здесь располагались многочисленные кафе и магазины сувениров, и назвать его тихим было уже трудно. И все же городок нравился Флоренс. Нравились извилистые булыжные улочки, небольшие особнячки с готическими окнами, маленькими балкончиками и цветочными ящиками на подоконниках. Даже Крис заметил их сходство с кукольными домиками.

Но у него разгорелись глаза, когда Флоренс привела его к «Летающим лошадям», решив, что это — конечная точка их сегодняшнего путешествия. Ярко раскрашенная карусель, одна из старейших в стране, была местной достопримечательностью.

Флоренс помогла Крису устроиться на деревянной лошадке, потом села сама. Заиграла музыка, карусель закружилась, и они полетели нескончаемыми кругами.

Мальчик смеялся, и Флоренс радовалась, что ему по-настоящему хорошо. Но ей было грустно. Неужели опять это состояние подавленности? Нет, ее печаль как-то связана с этим местом, с каруселью… Дуглас привел ее сюда впервые, когда ей было шестнадцать лет и она злилась на весь мир… Следующим летом здесь же Дуглас, привстав на карусельной площадке, читал ей Байрона, по одной строчке всякий раз, когда его лошадка проплывала мимо. А она стояла и смеялась… Тем последним летом Дуглас взял ее на руки, усадил на карусель и нежно поцеловал пальцы, прежде чем она взяла в руки уздечку. Вдруг Флоренс почувствовала, как слезы застилают ей глаза, а они все ехали круг за кругом, никуда не приближаясь.

Она испытала облегчение, когда карусель наконец остановилась. На берегу они нашли открытый ресторанчик и заказали великолепные гамбургеры с жареным картофелем, но аппетит пропал при одной мысли, что пора возвращаться домой. Флоренс потрясла головой и потерла виски. Однако это не помогло — голова раскалывалась от навязчивых мыслей.

— Флоренс? Флоренс Кларк?

Флоренс подняла голову, непроизвольно прореагировав на свою девичью фамилию. К ней направлялась полноватая рыжеволосая девушка лет двадцати пяти.