— Вы уезжаете?! — с ужасом воскликнула Келли.

— Каждый год на две недели я уезжаю в Санта-Крус. Да не беспокойтесь вы! Не усложняйте ситуацию! Вы сами говорите, что он с уважением относится к вашим намерениям. Придерживайтесь их строго, когда следующий раз встретитесь с ним. И никаких поцелуев при прощании.

Строго придерживайтесь! Келли в своем офисе репетировала предстоящий разговор со Стивом. Целую неделю она готовилась к встрече с ним, вооруженная инструкциями Марты Куртис.

— Ишь ты, никаких поцелуев на прощание, — прошипела Келли, просматривая целую кипу статей для очередного номера «Вестника политических итогов». Ей все равно, каким особым манерам обучила Стива его мать, но следующий раз за такси она будет платить сама.

Трясущимися руками Келли набрала номер телефона Стива и позвонила ему, чтобы позвать на ленч. Это была ее первая инициатива за время знакомства. Баскетбольная игра, с точки зрения безопасности, была хорошим местом для свидания. У Келли и Стива, окруженных его коллегами, не было бы никакой возможности нарушить пункты контракта. Ей пришлось трижды обращаться к секретарям разного уровня, пока она узнала, что Стив на совещании. Она попросила, чтобы, освободившись, он позвонил ей.

Звонок раздался через два часа. Келли с двумя подшивками «Международных морских сообщений» стояла на расшатанной стремянке под самым потолком в своем небольшом, суматошном кабинете. Телефон зазвонил снова, призывая ее от верхней полки.

— Так вот где ты спрятался! — воскликнула Келли. Она выронила найденный листок, и он медленно спланировал на пол.

Третья подшивка была зажата у нее между коленей, поэтому она смогла ответить только на третий звонок.

— Отдел исследований, — прощебетала Келли, держа телефонную трубку плечом около уха.

— Келли!

— Стив! — Стремянка зашаталась.

— Узнала с полуслова?! Весьма польщен. Получил твое сообщение.

Оставив газеты на верхней ступеньке стремянки, Келли скатилась вниз. Она взглянула на настенные часы в виде кота с бегающими глазами — забавный подарок ее коллег к прошлому Рождеству. Они показывали два часа.

— Так закрутилась с работой, совсем забыла, что я тебе звонила. — Это была почти правда. Она рассердилась сама на себя за то, что потеряла представление о времени.

— Так что ты хотела? — По телефону его голос звучал по-деловому. Келли приняла это к сведению.

— Я хотела перекусить. Но уже два часа, поздно для ленча. Нет причин для тревоги.

— Как раз не поздно. Я тоже еще не ел. Совещание затянулось.

— Тогда, может, пошлешь за сандвичами, хотя бы в Макдональдс?

Он усмехнулся.

— Только не в этой компании. А как ты?

— Мне? Мне все равно. С утра, кроме ломтика хлеба с малиновым джемом, во рту не было ни крошки.

Стив хотел сказать что-нибудь по поводу того, что она может испортить фигуру, но не хотел себя волновать воспоминаниями о ее фигуре, пока он на работе. Об этом пофантазирует лучше позже.

— Скажи-ка ты мне, тыковка, у тебя что, личный офис?

— Квадратная нора, напиханная книгами.

— Отлично. Жди меня через полчаса.

Келли положила трубку. Хм, тыковка?! Он обращается с ней, как с ребенком. А может, ей увильнуть от этого ленча? Потом можно сказать, что ходила в университет, в библиотеку за дополнительными материалами. Она часто так делает. Встретит его у входа…

— Нет, Келли, — оборвала она сама себя. — Никаких попыток уйти от встречи с мужчиной. Пусть приходит сюда.

Она обежала крохотную комнату, рассовала подшивки газет, пачки книг. Выбросила в мусорную корзину три пакета от бутербродов, валявшиеся с прошлой недели. Кто бы мог подумать, что исследовательская работа совершенно заурядное дело.

В это время к ней зашел старший научный сотрудник с тремя статьями. Ему хотелось, чтобы Келли их просмотрела. Как надоела эта работа! Она кивнула ему так, как будто собиралась сразу же броситься читать, твердо зная, что, может быть, когда-нибудь возьмет их домой, хотя и не была уверена, что они будут готовы для мартовского номера «Вестника политических итогов».

— Надеюсь, тебе понравится жареный цыпленок.

Келли подняла голову от стола. Освещенный бронзовой настольной лампой, в дверном проеме стоял Стив. Кот-часы со стены подмигнули ей. Ровно половина третьего.

— Я даже не объяснила тебе, как пройти!

— Колумбию и то легче найти, — сказал он; проходя в комнату.

Стив обвел взглядом горы бумаг на ее столе, переполненные папки входящих и выходящих материалов, подшивки газет на полу и решил, что только ярким и образным языком Диккенса можно описать кабинет Келли.

— Тебе здесь не тесно?

Он заполнил собой оставшееся пространство офиса. Келли вдруг увидела эту комнату его глазами: запыленные полки, высокая до потолка старая печь с железными дверками. Она покраснела. Ей стало жарко, душно, захотелось открыть окно. И только, когда встала, Келли вспомнила, что в комнате нет окон. Она сверкнула глазами и засмеялась.

— Садись, пожалуйста.

— Ты любишь жареных цыплят? — Он посмотрел на нее с сомнением.

— Конечно!

— Я купил их тут у вас на углу, в индийском ресторанчике.

Келли проглотила слюну. Индийский ресторанчик на углу был известен неописуемой остротой специй и блюд.

Увидев пальто Келли на вешалке возле двери, Стив снял свое, повесил его на спинку деревянного стула, а сам сел напротив Келли. Между ними оказался массивный металлический письменный прибор, что было весьма удобно для безопасности обоих.

Каждый взял по пакету. Они раскладывали салфетки, пластиковые стаканчики, исследовали содержимое белых коробочек.

— Ты это здорово придумала, — сказал Стив.

— Спасибо, не ожидала, что ты так быстро справишься, но я очень рада этому.

— И я тоже.

— Как там погода? О Боже! — Она не смогла сдержать своих эмоций по поводу экзотических блюд.

— Отличная. Довольно тепло для середины февраля.

— Я заметила, ты в плаще.

Она замечала все, что он носил. Только самые большие начальники «Вестника» носили такие же отлично сшитые костюмы, как у Стива.

Келли набрала побольше воздуха, сложила руки на столе.

— Причина, по которой я позвала тебя сегодня, Стив… — Она взглянула на него. Стив тоже посмотрел на нее. Они оба рассмеялись.

Стив вытер салфеткой рот и поморщился.

— Что ты так официально?

— Хорошо. Я думала, я надеялась, что наши отношения теперь станут более официальными.

Он долго смотрел на нее, обгладывая куриную косточку, потом облизал губы.

У нее возникло чувство, что Стив нарочно долго держит паузу.

Он выбросил косточку в пустую банку.

— Я так понимаю — воскресенье отменяется.

— Нет, я сказала, что пойду.

— С гримасой раздражения на лице и со стиснутыми зубами, не так ли?

— Ты преувеличиваешь.

«А ты убегаешь», — подумал про себя Стив. Он молча страдал. Хотя субботним вечером она так страстно целовала его, не надо ему было ее останавливать. Это насторожило Келли. Если он не будет внимательным, она уйдет. И эта встреча будет последней.

— Насколько официальными? — спросил Стив.

Она вздохнула, переплела пальцы рук.

— Никаких прощальных поцелуев! — Кто может представить, что для обыкновенной самозащиты можно сказать так по-дурацки? Если только он засмеется, она бросит в него банку с соусом.

Но Стив не засмеялся, лишь глубоко задумался. Собрал пустые банки, коробочки и предложил ей:

— Последний кусочек?!

— Нет, спасибо.

— Не будешь против, если я доем? — Он доел куриную ножку в молчании. — Я согласен.

Келли расправила плечи с надеждой.

Стив подумал, что иногда Келли бывает так открыта, что можно прочитать ее мысли. Тут она проигрывает. Стив выпрямился, откашлялся и протянул через стол руку для пожатия, сказал:

— Это договор!

— Прекрасно, — сказала она, улыбаясь.

Его сердце билось со страшной силой. Он едва сдерживал себя, чтобы не пойти дальше рукопожатия. Ее улыбка была необыкновенной. В круге света от настольной лампы глаза казались темными и манящими.