«Я остаюсь», - сказал Факер.

«Да, пускай остается», - сказала жена прокурора.

«Ты гонишь», - кто-то снова заныл.

«Иди на хуй», - отрезал Факер.

Его товарищи, злобно вращая глазами, дабы не выдать собственную трусость, ушли.

Они остались вдвоем. Прокурорша достала из холодильника шампанское. Факер подумал, что после водки будет точно заебись. Она включила радио. Заиграла попса, но ему было всё равно. Он умел абстрагироваться.

«Пошли, потанцуем», - жена прокурора потянулась к Факеру, но тот отпрянул.

«Я не танцую», - огрызнулся он.

«Так ведь песня прикольная», - она выглядела чересчур потрепано.

«Что это за хуйня?» - хмуро спросил Факер.

«Тю. Как что? Стас Михайлов», - на полном серьезе обиделась она.

«Не, не слышал», - пожал плечами он.

Прокурорша встала перед ним на колени, с немым призывом дать ей отсосать.

«Ладно уж», - Факер накатил бокал шампанского, и расстегнул ширинку.

***

Факер всегда жалел женщин. Они слишком быстро увядали. Редко кто дотягивал до сорока, после в отношениях была уже неискренность и готовность броситься на первую встречную первокурсницу – сочную и нежную.

Мужикам повезло больше. Не считая инфарктов и прочих прелестей, если удавалось дожить до старости – ебаться можно было и в восемьдесят лет.

Факер лично знал таких экземпляров.

Только и нужно - вовремя заняться здоровьем – йога, правильное питание и прочее говно. Никакого алкоголя и сигарет. Только так, и не иначе.

Главное - не сдохнуть.

Жалея женщин за их недолговечность, он одновременно презирал большинство из них. Факер люто ненавидел толстых, небрежных и небритых. Попросту недалёких. Его тошнило от девушек – и молодых, и старых, - не стремящихся к совершенству. Остановившихся на определенном этапе по какой-то причине, чаще всего – от врождённой животной лени.

Прокурорша выглядела неплохо, но не идеально. Причём, Факер – как всегда честный с собой, - отметил, что на этот раз он не выёбывается, как бывает порой, а говорит объективные вещи. Её не спасала даже модельная молодость, настолько безнадёжна была её провинциальность.

Выебав прокуроршу, он почувствовал себя очень неуютно. От бухла и её несвежего запаха его начало подташнивать. Ещё и эта сука завела пластинку о какой-то своей мещанской мути: «Бла-бла-бла муж, бла-бла-бла сын, бла-бла-бла на работе».

Факер старался не слушать её.

Он не выспался.

Его мутило.

«Скорее отсюда», - судорожно думал он, стараясь не ударить зудящую ему на ухо мразь.

Факер молча начал одеваться.

«Ты куда?» - спросила прокурорша обижено.

Он посмотрел на неё выразительно.

«Пошли бы погуляли, погодка сегодня – на загляденье», - не переставала фонить сука.

Факер глянул в окно. Вроде как распогоживалось. Взяв со стола бутылку минералки, он громко выпил и вышел, не прощаясь, навсегда оставляя ей за бортом своей жизни.

***

«Сколько таких было», - думал Факер с сожалением, идя по пьющему весеннему городу, чувствуя на себе всю грязь мира.

От одной только мысли о том, что он только что трахался с прокуроршей, от одного только воспоминания о ней его громко вырвало.

Проходящие мимо старухи перекрестились.

«Нажрался уже», - плюнула в него одна.

«Я сейчас милицию вызову», - вторила другая.

Хватаясь за жизнерадостно желтую стену дома, он заполз за угол и рухнул на сырую, приятно освежающую деревянную лавку. Вспомним, что дома вовсю продолжают бухать несколько уже ужратых рыл, Факер передумал возвращаться. Тем более, очистив желудок, он чувствовал себя уже не так мрачно.

«Принять бы душ», - подумал он.

Дверь подъезда напротив с шумом отворилась и из неё вывалился мужик - крепыш в кепке и с усами.

«Сама иди на хуй!» - зычно гаркнул он в темноту парадной и с грохотом захлопнул дверь.

Мужик быстро глянул на Факера, развалившегося на лавке в блаженстве полузабытья.

«Не здешний, что ли?» - спросил его крепыш.

Факер лениво глянул на него. Не дожидаясь ответа, мужик подошел ближе и, расстегнув плащ, достал бутылку водки и два пластиковых стаканчика.

«Будешь?» - спросил он.

«Холодная?» - прищурился Факер.

«Холодная, еле успел схватить», - мужик демонстративно высморкался и погрозил кулаком двери подъезда.

«Давай», - согласился Факер, подумав, что сейчас лучше всего – снова выпить.

Глядишь, и полегчает.

«Отсюда нужно уходить. Так сказать – сменить дислокацию», - сказал его новый товарищ, побаивающийся жены, несмотря на попытки выглядеть круто в постыдной ситуации, когда тебя из собственного дома выгнала какая-то баба.

Факер подумал, что пройтись сейчас – самая тема. Они двинулись прочь – через дворы к набережной. Мужик принялся костерить жену, рассказывая Факеру, как она пьёт его кровь уже тридцать с гаком лет.

Он зачем-то вспомнил дыхательную гимнастику Александры Северновны Стрельниковой, и быстро зашмыгал носом, принявшись раскачиваться при ходьбе, будто собирался провести по невидимому сопернику невидимый хук.

«Чего это ты?» - мужик напрягся и отошел на шаг в сторону, едва не попав под колеса велосипедиста, в последний момент давшего крюк влево – на проезжую часть.

«Баран!» - кинул тот нервно.

«Смотри куда едешь!» - мужик забыл о подозрительно шмыгающем Факере, и погрозил здоровенным кулаком удаляющемуся парню.

«Дорожки постройте, как в Европе!» - кинул тот через плечо, не без пафоса.

«Праздник, а он трезвый. Живут же люди», - задумчиво молвил Факер.

***

На набережной было пустынно. Оглядевшись, и не увидев на горизонте ментов, Факер пожалел, что не прихватил с собой косяк.

Воды неизвестной ему реки с грохотом били о каменную стену, брызжа пеной, но не долетая до них. Факер глубоко вдохнул влажный воздух и тревожно всмотрелся вдаль, будто собираясь увидеть там что-то определенно важно, на самом деле занимаясь внутренним позёрством перед собой – любимым из любимейших людей на свете.