Но Грег предотвратил побег, мягко обхватив пальцами ее запястье. Джеки внезапно вновь оказалась в притягательной близости от его незастегнутой рубашки и всех этих мускулов.

Грег наклонился и заговорил тихо, не отводя от нее взгляда:

— Я просто хочу понять, что сегодняшний вечер значит для нас и какими будут наши отношения, когда наступит понедельник.

Понятно, он выясняет, как это отразится на его служебном положении.

Джеки прикрыла глаза, спасаясь от магнетического притяжения Грега, и открыла дверь.

— В понедельник мы снова превратимся в двух профессионалов. Мне даже не обязательно присутствовать, когда ты будешь демонстрировать ролик. Можешь позвонить, если Шеймус решит, что песня подходит. А я буду появляться в студии по мере надобности.

Она вышла. Грег последовал за ней, металлические зажимы подтяжек позвякивали в его кармане.

— Тебе непременно нужно быть здесь в понедельник. Неужели ты готова пожертвовать моментом триумфа только потому, что стремишься убежать, словно сегодня ничего не произошло?

Чего еще он от нее хочет? Не стесняется расспрашивать ее и при этом ни словом не обмолвился о собственных чувствах…

— Нет. — Она прошла между треножниками и остановилась перед декорацией, тоскливо глядя на лиану, на которой висела всю неделю. Тело все еще помнило ласки Грега. Джеки набрала воздуха. Надо надеяться, за неделю она приобрела достаточно актерского опыта, чтобы произнести эту фразу — ложь, которой требует данный эпизод.

— Я просто успокаиваю тебя. Разумеется, сегодняшний вечер ничего для нас не меняет.

Ничего не меняет…

Прошло двенадцать часов, а эти слова по-прежнему жгли Грега, вызывая боль и обиду. Он открыл личную ложу в Фенвей-Парк и пожалел, что обещал встретиться с Майком на игре «Ред Сокс». Спорт вообще и бейсбол в частности никогда не были для Грега притупляющим мысли и чувства наркотиком.

Он хотел только Джеки.

Грег вошел в ложу. Одной из привилегий работы на Би-Си-Ай был доступ к удовольствиям вроде этого. По современным стандартам ложа не была суперроскошной, но здесь имелись диван, кушетка, три телевизора, если захочешь посмотреть другие игры, и ряд кресел перед окнами.

Неплохие условия для сына разнорабочего, поднявшегося к корпоративным высотам с улиц Южного Бостона.

Грег прилагал все усилия, чтобы расслабиться. Он открыл окна, впуская запах ход-догов и шум толпы. Светило солнце, и «соксы» впервые играли на своем поле против «янки». Сегодня ему следовало отдыхать и развлекаться, а не прокручивать без конца в голове слова Джеки о ночи, проведенной с ним.

Это ничего не меняет.

Он достал пиво из заполненного до отказа холодильника. В конце концов, далеко не у каждой пары бывает такой накал страсти. Не исключено, что, вступив в интимные отношения с другим, Джеки была бы ужасно разочарована…

Впрочем, эта мысль его отнюдь не успокоила.

Напротив, она разбудила такую ревность, какую Грег вряд ли когда-либо испытывал.

Больше он не успел ни о чем подумать. Дверь в ложу отворилась, и появился его брат. На нем был свитер с эмблемой «Ред Сокс», и улыбался он так широко, словно ему была предоставлена честь первого броска.

— Привет, Грег! — крикнул он, держа дверь открытой. — Ничего, что я пригласил Ханну присоединиться к нам, а?

— Разумеется, ничего. — Что ж, сегодня Грегу придется играть роль пятого колеса в телеге. Да и вообще, после заявления Джеки, что их ночь ничего для нее не значит… Ладно, он как-нибудь переживет. — Ханна почти член семьи.

Майк втащил Ханну в ложу. Он стоял, обнимая ее за талию.

Улыбка у обоих была до ушей.

Грег рискнул предположить, что уроки обольщения Джеки не пропали даром. По крайней мере хоть кто-то сегодня улыбается.

— Привет, Грег. — Ханна помахала ему и внимательно оглядела ложу. — А где Джеки?

Он передал открывалку брату и жестом показал на холодильник, приглашая Майка угощаться.

— Я не в курсе, какие у нее планы на сегодня. — Ему даже в голову не пришло пригласить ее на игру. — Мы решили отложить разговор до понедельника, когда я покажу рекламный ролик заказчику.

Грег все еще не мог поверить, что она не придет на показ.

Майк и Ханна обменялись быстрыми взглядами, понятными только влюбленным.

— Что? — Не на его ли счет эти переглядывания? — Думаете, надо было позвать ее?

Джеки все равно дала бы ему от ворот поворот. Ведь так?

Майк подал Ханне пиво, и они одновременно пожали плечами.

Ханна села на кушетку.

— Просто Джеки похожа на любительницу бейсбола. Мне кажется, она бы с большим удовольствием провела день на стадионе, чем на каком-нибудь чопорном светском рауте, которые ты обычно посещаешь по выходным.

Грег нахмурился. Он-то считал, что Джеки отказывается от светских развлечений просто из принципа.

Ханна вскочила, отчего коса у нее взметнулась.

— Пойду позвоню ей. — Она бросила слегка осуждающий взгляд на Грега и подмигнула Майку. — Должна же она узнать, какой хорошей ученицей я оказалась.

Грег с удивлением заметил, что его брат, записной покоритель женских сердец, покраснел и довольно ухмыльнулся.

— Так свадьба все-таки состоится? — Грег бросил Майку пакетик орешков.

Майк разорвал пакетик и плюхнулся на сиденье в первом ряду.

— Я побоялся спросить, но, кажется, все наладилось после сегодняшней ночи. Когда буду готов, повторю предложение.

— С каких это пор ты стал романтиком? — Грег занял место через два сиденья от брата и сосредоточился на игроке, собирающемся сделать бросок.

— С тех пор, как чуть не потерял любовь всей жизни, братец. Улавливаешь? — Майк бросил орешек прямо Грегу в висок. — Кстати, ты, похоже, пресекаешь свои новые отношения прямо на корню.

Грег швырнул орешек в Майка. Однако точное попадание между глаз не доставило ему удовольствия.

— Я не принимаю советов от младших братьев.

Майк громко и протяжно засвистел, когда подающий сделал первый бросок.

— Я думаю, что ты боишься слишком сблизиться с Джеки после того тарарама, который устроила та метеорологиня.

— Она едва не стоила мне работы, Майк. Я знаю, тебе было бы наплевать, но я испугался до смерти. — Он был бедным и знает, каково это.

— А мне показалось, ты с удовольствием проработал режиссером всю прошлую неделю. — Майк помолчал, наблюдая, как мяч, описав дугу, ушел на трибуны. — Давненько ты не стоял за камерой.

— Я абсолютно счастлив там, где я есть, и не собираюсь снова рисковать только потому, что меня, похоже, влечет к самой сумасбродной из всех бостонских женщин.

Майк одобрительными возгласами поддержал парня на трибуне, который во второй раз поймал улетевший мяч.

— Ты прав — в конце концов, Джеки бывшая стриптизерша, и окрутить парня ей наверняка раз плюнуть.

Грег знал, что Майк подначивает его, и все же замечания брата заставили его задуматься: а не переборщил ли он прошлой ночью, пытаясь добиться от нее, чего она хочет?

Проклятье!

Он должен поговорить с ней. Сейчас же.

Грег поднялся со стула и оставил свое почти нетронутое пиво на подносе у двери.

— Я ухожу, Майк, а вы оставайтесь сколько хотите.

Майк вскинул большие пальцы кверху.

— Иди, тигр, покори ее.

И покорит.

Грег поправил галстук, выходя из ложи. Он никогда не встречался с проблемой, задачей или женщиной, которую не мог бы решить, выполнить или очаровать. И чуждая условностей Джеки Брейди со всеми ее гармониками и кошачьими усами не станет исключением.

Пока она не разгуливает перед ним в замшевом бикини или не роняет свой кошачий костюм, он в полном порядке.

Джеки прикрыла глаза от яркого апрельского солнца, наслаждаясь музыкой «Пети и волка». Сегодня утром она сбежала из своей квартиры, ища относительного успокоения на общем заднем дворе дома.

Она любила работать на открытом воздухе в теплую погоду и впитывала солнце, словно какая-нибудь южанка — в оранжевом бикини, знававшем лучшие времена.