— Здесь кое-какая одежда на случай, если ты передумаешь относительно Дэвида. Или, может, ты наденешь ее, когда пойдешь куда-нибудь с Грегори, — прошептала Дейдра на ухо Джеки, пока мужчины обменивались рукопожатием. — И еще мы хотим тебе подарить… — сказала она погромче, глядя на Найала, чтобы привлечь его внимание.

—…вечеринку! — пропели они хором.

— В следующую субботу в саду, милая. — Отец наклонился, чтобы поцеловать дочь на прощание. — Грегори, вы, безусловно, приглашены, будем рады видеть вас.

Джеки старалась не скрежетать зубами, пока Грег заверял их, что сделает все возможное, чтобы прийти. Она никак не могла поверить в его предательство. Он ведь понимает, что она сочиняет тайком. Зачем же было объявлять об этом родителям? Она бы еще могла его простить, если бы знала, что Грегу нет дела до условностей, что его больше заботит внутренний мир человека, а не показная внешность; но, глядя, как Грег чмокает воздух возле щеки Дейдры, Джеки поняла, что он впишется в пряничный мир ее родителей без малейшего напряга. Он ведь бросил творческую работу, которую любит, ради кресла в пентхаусе.

Конечно, пока ему нравится ее замшевое бикини с бахромой, но она готова поклясться, что он не захочет показаться на людях с такой непредсказуемой спутницей.

Так не лучше ли расстаться сейчас, чем стеснять и разочаровывать его потом?

Грег мысленно похвалил себя, выпроводив родителей Джеки за дверь. Учитывая все обстоятельства, импровизированный визит прошел совсем неплохо.

И теперь, когда блестящая чета Брейди удаляется по коридору, ему нужно быстренько закрыть дверь и продолжить с того, на чем они остановились.

Грег горел от нетерпения. Последние полчаса чуть не убили его, ему с трудом удавалось удерживать нить беседы, поскольку единственное, о чем он мог думать, — это ноги Джеки, обвивающие его талию.

Ее прерывистые вздохи и ищущие пальцы.

Ее мягкие груди.

Закрыв дверь на ключ, Грег протянул руки к Джеки и с изумлением обнаружил, что она удаляется.

Наверное, нужно восстановить атмосферу, предшествовавшую приходу родителей.

Пока Грег раздумывал, как бы лучше к этому подойти, Джеки повернулась к нему, стоя в другом конце гостиной.

— Не думаю, что из этого что-то выйдет. — Она сложила руки на груди и вздернула подбородок.

Грег шагнул ближе, уверенный, что ослышался.

— Не надо. — Она выставила вперед ладонь, останавливая его. — Если мы встанем слишком близко друг к другу, я потеряю ход мыслей.

Отступая на шаг, Джеки задела журнальный столик, придержала его и взяла в руки стакан.

Полнейшее замешательство овладело Грегом, пока он наблюдал, как она вертит эту штуковину в руках. Неудивительно, что все его попытки завязать отношения оканчиваются провалом — даже когда он нашел свою женщину, он не в состоянии постичь, что у нее на уме.

— Я не понимаю. — Он сделал глубокий вдох. Похоже, она хочет, чтобы он выложил карты на стол. — Я пришел сюда сегодня совсем не для того, чтобы соблазнить тебя, Джеки. Мы несколько сбились с курса до прихода твоих родителей, но на самом деле я собирался предложить тебе продолжить наши отношения.

На мгновение ему показалось, что такая прямота сработает, — рот у Джеки удивленно округлился.

Но не успел Грег закрепить успех, как она уже качала головой.

— У нас ничего не получится.

У него отвисла челюсть.

— Ты сделала такой вывод после нашего великолепного секса? Или потому, что мы слишком хорошо сработались? — Пожалуй, это прозвучало несколько саркастично, но, черт побери, у нее нет никаких причин давать ему отставку.

Джеки выдвинула стул и опустилась на мягкое виниловое сиденье. Со стуком поставив стакан на стол, она подняла на Грега спокойный взгляд.

— Я поняла, что у нас ничего не выйдет, увидев, как ты себя вел с моими родителями.

— Ты увидела, что я умею располагать к себе даже самых важных людей? — Грег вытащил стул и сел наискосок от нее. Теперь он в положении, хорошо ему знакомом, — лицом к лицу за столом переговоров. Теперь он справится. Должен справиться. — Просто умелое использование обаяния, ничего больше.

— Ты прекрасно вписываешься.

— Разве это плохо?

— Я не вписываюсь, Грег, и никогда не вписывалась.

На какую-то долю секунды Грег успел заметить другую Джеки, уязвимую женщину, чей дух свободы подавлялся слишком часто.

— Твоя карьера зависит от умения ладить со всеми, быть милым, безупречно вежливым, всегда корректным. Я же то и дело шокирую людей.

Он даже не знал, как опровергнуть столь незначительный аргумент.

— Но это такая мелочь, Джеки, мы наверняка с этим справимся.

И снова она покачала головой прежде, чем он успел закончить фразу.

— Для меня это не мелочь. Я так часто разочаровывала родителей — во всех смыслах, — что больше не хочу никого разочаровывать. Ты уверен, что не будешь ужасно разочарован, если я неумышленно поставлю тебя в неловкое положение на одном из твоих светских телеприемов?

Грег на секунду задержался с ответом. И презирал себя за это.

Он взвешивал возможные последствия ее непредсказуемости, а должен был ответить немедленно.

Мягкие губы Джеки скривились в улыбке.

— Так я и думала.

— Боюсь, ты делаешь из меня большего пуританина, чем я есть, — возразил Грег. Мысль, что он может потерять ее, причиняла больше боли, чем он ожидал. Черт возьми, он тоже может быть раскованным.

В нужное время.

— Просто я считаю, что ты слишком держишься за свое высокопоставленное кресло, которое ко многому обязывает. — Джеки ткнула пальцем в его подтяжку. — Я понимаю больше, чем ты думаешь.

Проклятье!

Грег даже не знал, что сказать. Он не сомневался, что завоюет ее расположение сегодня, но, похоже, сел за стол переговоров неподготовленным.

— По крайней мере обещай мне, что придешь завтра на просмотр, — попросил он, цепляясь за свой единственный, последний шанс встретиться с Джеки, пока она окончательно не исчезла из его жизни.

— Не думаю…

— Это моя вина, что ты не получила работу у нас. Приходи и насладись триумфом, которого заслуживаешь. — Он наблюдал за Джеки, напряженно отыскивая на ее лице признаки положительного ответа. — Пожалуйста.

Он ждал, надеялся.

Она медленно кивнула.

— Отлично. Спасибо, Джеки. — Грег резко поднялся. Если он сейчас же не уйдет, то может потерять и ту часть плацдарма, которую только что удалось отвоевать.

Она тоже встала.

— Что ж, тогда до завтра.

Грег повернул дверную ручку.

— Но как только мы пожнем лавры, я исчезну. — Джеки шла за ним к двери, зеленые глаза смотрели с тем несгибаемым упрямством, которое, похоже, помогает ей преуспевать во всем — будь то пение, танцы или сочинительство. — Ни обид, ни разочарований.

И никаких отношений.

Теперь Грег ясно видел всю картину, но это вовсе не означало, что он согласен с ней.

Дабы избавить себя от каких-либо обещаний, которых не сможет выполнить, Грег просто подмигнул.

Итак, она попалась на удочку.

Сидя за столом в конференц-зале на шестом этаже Би-Си-Ай в понедельник, Джеки не переставала удивляться, как ловко Грегу удалось убедить ее прийти сегодня.

«Насладись триумфом», — сказал он.

Знал, на что подцепить.

Она смотрела окончательный вариант рекламного ролика и убеждала себя, что находится здесь как профессионал, а не потому, что втайне надеется вдохнуть мускусный аромат одеколона Грега.

Когда затихла ее песня, Джеки взглянула на Шеймуса и обрадовалась, увидев, что тот кивает седой лохматой головой.

— Очень, очень неплохо. — Он улыбнулся Грегу и подмигнул Джеки. — Тема джунглей великолепна, песня бесподобна. Вы определенно на правильном пути.

На правильном пути?

Это не совсем те лавры, на которые она надеялась.

Грег уселся во главе стола. Выражение лица у него было озабоченным, но не встревоженным и явно не оскорбленным скупой похвалой Шеймуса.