— Я скучаю по нему, но все же лучше, когда только ты и я.

— И я так думаю, моя маленькая.

Тем не менее она позвонила Карол и Берту и пригласила их на обед. Они решили все вместе посмотреть фотографии оленей, которые сделал Берт.

— Мне бы очень хотелось познакомиться с твоей подружкой, но Берт уже пригласил Тэннера на кружку пива. Может быть…

Не раздумывая Милейн включила и его в список гостей. Она не виделась с ним и не разговаривала после поцелуя на стоянке, а в присутствии Эдмондсов и Эмбер ей наверняка будет легче преодолеть смущение. В любом случае надо уловить минуту и сказать ему, что такое больше не должно повториться.

Целуя Тэннера, она испытала столь противоречивые чувства, что так и не смогла в них разобраться.

Тэннер не особенно задумывался над тем, какой будет его встреча с девочкой. Его гораздо больше привлекала возможность повидаться с Милейн.

В доме вкусно пахло едой и еще лавандой.

Лавандой?

Когда же длинноногая и длиннорукая девочка с распущенными по плечам светлыми волосами и застенчивой улыбкой протянула ему руку, он понял, что запах исходит от нее. Но он не сказал ей, что душиться лучше поменьше.

— А я знаю, кто вы, — заявила Эмбер, разглядывая его из-под ресниц, которые, несомненно, приводили в восторг мальчишек. — Милейн сказала, что вы заботитесь о лыжниках. Вы правда взрываете горы динамитом?

— Приходится. Но это только часть моей работы.

— Знаю, — понимающе кивнула Эмбер. — Вы ищете потерявшихся людей, сообщаете им о лавинах… А у вас есть собака?

Покоренный наивным восторгом Девочки, Тэннер уселся на кушетку и стал серьезно отвечать на вопросы. Когда Милейн принесла ему пиво, он посмотрел на нее поверх головки Эмбер, однако не прервал беседы с девочкой. Он мало имел дела с детьми, но понимал, как важно для нее его внимание. С Милейн они могут поговорить и потом… Если найдут о чем.

После обеда Милейн принесла фотографии, которые они сделали с Бертом, и стала рассказывать, что они испытали тогда.

— Я не верила собственным глазам! Столько оленей за раз я никогда не видела. — Она подала Тэннеру две фотографии. — Смотри, какие большие. И сильные.

Тэннер поддакнул. Он тоже хотел бы быть с ними и видеть оленей своими глазами.

— Как только увижу оленя, так сразу вспоминаю Бемби. Мне было лет семь-восемь. Мама повела меня и соседских детей в кино. Я слышал, как она плакала, когда умерла олениха, и сказал себе, что плакать не буду. Но все же заплакал. Пришлось уйти из зала.

Улыбка Милейн была достойной платой за этот маленький детский секрет. Его мучило, что у нее не было в детстве ничего подобного. Чтобы позабавить ее и, может быть, себя тоже, он рассказал о своей единственной попытке поохотиться. Только он поднял на оленя ружье, как понял, что ни за что не выстрелит.

— Отец очень расстроился. С нами был его брат. Знаете, эти мужские разговоры и всякие охотничьи байки, а тут я не хочу стрелять. К счастью, отец был отходчив.

Улыбаясь, Милейн придвинулась ближе.

— Бемби виноват. Это он помешал тебе выстрелить. А я рада.

Тэннер краешком глаза наблюдал за девочкой. Наверняка Эмбер не осознавала всей сложности их отношений, но по тому, как она напряглась, стало ясно, что это от нее не укрылось. Надо было бы пойти малышке навстречу и отнестись к Милейн просто как к хозяйке дома, но он не мог.

Карол выбрала пару фотографий, которые решила увеличить, и спросила Эмбер, какая ей больше нравится.

— Ты могла бы повесить ее здесь или дома.

— Здесь, — заявила Эмбер. — Мне больше нравится олененок.

— И мне, — сказала Карол, а потом вдруг сообщила девочке, что у нее будет малыш.

Наверное, с минуту Эмбер молча смотрела на ее живот.

— Вы его чувствуете? — спросила она.

— Нет еще.

Тэннер посмотрел на Милейн и понял по ее лицу, что она тоже мечтает о ребенке, о своем ребенке.

Потрясенный открытием, он постарался сосредоточиться на вопросах Эмбер. Хочет Милейн ребенка или нет — это не его дело. И все же он был поражен, когда понял, что не прочь выступить в роли отца этого ребенка.

Эмбер, как бы Милейн ее ни любила, все-таки не была ее дочерью.

И все же нельзя было не заметить, насколько крепка их привязанность друг к другу. Тэннер чувствовал, какая мощная волна любви идет от Милейн к девочке. Им было хорошо и приятно вместе. Пару раз Милейн попросила Эмбер говорить потише, и, хотя девочка вздернула носик, она все же послушалась, как это сделала бы любая другая девочка, любящая свою мать.

Около девяти Карол и Эмбер начали клевать носами, и Берт предложил расходиться. Тэннер помог Карол встать и с полной серьезностью пожал руку Эмбер.

— Если ты всерьез хочешь научиться ходить на лыжах, я познакомлю тебя с тренером, который занимается с детьми.

— Милейн обещала меня научить.

Что-то в ее ответе задело Тэннера. Он посмотрел на Милейн, но она не слышала. Когда он вновь перевел взгляд на Эмбер, та смотрела на него встревоженно. И он догадался.

Ей было неловко с ним. Она ему не доверяла.

Почему? Он ведь не собирался отнимать у нее время и внимание Милейн, тем более любовь.

Однако в самом начале Эмбер была открыта и дружелюбна. Настороженность пришла позже, когда они с Милейн сидели рядом на кушетке.

Четыре дня снег шел не переставая. Машины работали почти круглосуточно, чистя дороги, и Милейн успела не только распаковать недавно доставленные ящики, но и немножко поучить Эмбер, как надо ходить на лыжах. Эмбер сказала, что из нее вышел бы хороший тренер.

На пятый день состоялось официальное открытие нового сезона.

В тот же день к Милейн доставили первую пострадавшую лыжницу с травмой колена. Тэннер принес ее и оставался в больнице до тех пор, пока не разыскали мужа.

— Неплохо отдохнули, — сказал Тэннер после того, как помог мужу усадить жену в машину и они уехали. — Она не сможет ходить?

— Какое-то время не сможет, — ответила Милейн. — Придется ей полежать. А знаешь, мне кажется, она больше страдала от смущения, чем от боли. Она утверждала, что ходит на лыжах лучше, чем ее муж.

— Не думаю, чтобы он ей это припомнил. — Тэннер помолчал, оглядывая комнату. — В ближайшие дни ожидается сильное похолодание. У вас тут тепло?

Милейн уверила его, что с отопительной системой все в порядке. Занятый поначалу делом, Тэннер теперь расслабился и, казалось, не собирался уходить, а она не знала, как к этому отнестись.

Вечер, проведенный с ним, показал, что в его присутствии она не может оставаться спокойной. Тем временем Тэннер снял шапку и провел рукой по мокрым волосам.

— А она тяжелая? — спросила Эмбер.

— Не очень. Я знаю, как надо нести, чтобы не повредить спину.

— А… — Эмбер поглядела на него, как бы примериваясь, — а если вы поднимете Милейн, вам будет тяжело?

— Нет. Не будет.

— Но вы же не будете ее поднимать, раз она не повредила себе колено, правда?

— А если подниму, тебе это не понравится? — спросил Тэннер.

Милейн нахмурилась. К чему он ведет? Она видела, как Эмбер переминалась с ноги на ногу, и все же ничего не сказала, потому что поняла: этот разговор важен для них обоих.

— Вам не надо ее поднимать, потому что она взрослая.

— Правильно. Но иногда и взрослые любят быть поближе друг к другу, даже если у них ничего не болит. Ты ведь это понимаешь, правда?

— Д-да, — неохотно проговорила Эмбер. — Но вы же не очень хорошо знакомы с Милейн.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что она здесь недавно. И она приехала сюда, никого не зная.

Легкая улыбка тронула губы Тэннера. Он поднял было руку, желая приласкать Эмбер, но потом опустил ее.

— Она поступила храбро, да? Поехала в город, где у нее нет приятелей. Ты сделала то же самое, когда поселилась в Бишопе. Но у тебя уже есть друзья, правильно? Милейн тоже хочет иметь их.

Эмбер недоверчиво смотрела на него.