— Что вы здесь делаете? — спросила она, когда снова смогла говорить. К ее досаде, голос прозвучал сипло, ей даже пришлось откашляться. — Совершаете экскурсию на дно, граф Баккарди?

— Я следил за вами, — признался он глазом не моргнув.

— Ч-что-о?

Он выпустил Эмму из объятий и посмотрел на нее с загадочным выражением.

— У меня есть кое-какие планы относительно вашей родинки, — промурлыкал он. От интимного подтекста этой фразы Эмму пробил нервный озноб. — Зачем бы иначе я здесь оказался?

Мимо них протиснулось еще несколько пар, снова прижав их друг к другу. Как только появилась возможность, Эмма резко отпрянула от Роя.

— А вам не кажется, что нам лучше уйти? — спросил он. — Мы всем мешаем. — Его губы почти касались ее уха, и Эмме стало трудно даже дышать, не то что говорить. — Пойдемте отсюда.

Эмма встрепенулась, стряхивая наваждение.

— Да, конечно.

Она взбежала по лестнице и вышла в вестибюль. Ее мозг лихорадочно работал. Как Рой ее выследил? Он ушел с приема задолго до нее. Никто из ее знакомых не мог его предупредить, они сами окончательно решили, куда отправятся, только в машине.

— Ну как, вы готовы ехать?

Эмма насторожилась.

— Что вы имеете в виду?

Рой снова улыбнулся. Его лицо было так близко, что у Эммы сердце замирало.

— Я везу вас домой, и вы прекрасно это знаете.

На лице Эммы появилось упрямое выражение.

— Я уйду с тем же мужчиной, с которым пришла. А пришла я не с вами.

— Верно, — согласился Рой, ничуть не смутившись. — Но трое из ваших спутников уже ушли, а остальные знают, что вас отвезу я.

— Я вам не посылка, чтобы передавать меня с рук на руки! Я поеду домой одна! — возмутилась Эмма.

Но Рой непреклонно покачал головой.

— Это исключено.

В глазах Эммы появился опасный блеск. Она подбоченилась.

— Что вы хотите этим сказать?

— Берите плащ.

Рой попытался взять ее за локоть, но Эмма стряхнула его руку, однако она не могла не согласиться, что ей действительно пора уходить. Часы показывали начало четвертого. Ускользнув от Роя, она пошла в гардероб за плащом и портфелем. Но, когда вернулась в вестибюль, Рой ее ждал. Не спрашивая разрешения, он взял из рук Эммы портфель и решительно двинулся к выходу.

Дождь закончился, но на тротуаре остались большие лужи, в которых отражались уличные фонари и неоновые огни реклам. Улица была в этот ранний час безлюдна, только прошли два полисмена — в предрассветной тишине их мерные шаги казались неестественно громкими.

Рой поднял руку, и Эмма обрадовалась возможности сбить с него спесь.

— Между прочим, такси в это время не ездят по улицам просто так, во всяком случае, здесь. Вам придется…

Откуда ни возьмись подкатил блестящий серый лимузин и бесшумно затормозил рядом с ними. С улыбкой посмотрев на Эмму, Рой распахнул перед ней дверцу. Эмме очень не хотелось принимать его приглашение, но, как она сама заметила, поймать в такой час такси было практически невозможно. Она неохотно села.

— Ясно, вы вызвали машину, пока я одевалась, — пробормотала она.

Назвав водителю адрес, Рой сел рядом с Эммой и небрежно положил руку на спинку сиденья за ее спиной.

— Нет, машина ждет неподалеку с тех пор, как вы приехали в клуб.

— Вижу, вы все предусмотрели! — фыркнула Эмма. Тут она с опозданием осознала смысл его фразы и ахнула. — Вы сказали, с тех пор как я приехала в клуб?

— Да, вас привез Тони, — невозмутимо сообщил Рой. — А откуда я, по-вашему, узнал, в какой клуб вы отправились?

Эмма резко повернулась к нему.

— Вы за мной шпионили!

— Скажем так: я просто все тщательно продумал.

— Нет, шпионили!

Рой непринужденно откинулся на спинку сиденья.

— А почему вас это беспокоит? — Он выдержал паузу. — Вам есть что скрывать?

Эмма угрожающе прищурилась и прошипела:

— Будьте осторожны, меня нелегко запугать.

— И деретесь вы не по правилам. — Рой держался все так же непринужденно. — Помню, вы меня предупреждали. — Его взгляд скользнул по ее телу, отметив полоску голого живота между блузкой и джинсами, заметную там, где распахнулся пиджак. — И я вам охотно верю. Например, ваша манера одеваться дает вам несправедливое преимущество.

Желание ударить Роя было так велико, что Эмма зажмурилась, чтобы не видеть его самодовольное лицо. Она плотно запахнула пиджак.

— Я одеваюсь так, чтобы не было жарко, танцы, знаете ли, очень разогревают.

— Конечно — если танцевать, как вы. — Он улыбнулся. — Вы ведь вкладываете в танец душу и сердце, не так ли? Мне нравятся женщины, которые могут самозабвенно отдаваться чему-то.

Какая самоуверенность! — возмутилась Эмма. Еще бы, у графа Баккарди широкие деловые связи в Сити, по первому его требованию подается лимузин! Но напрасно он думает, что сможет спокойно сидеть в этом своем лимузине и оскорблять меня грязными намеками! У меня, конечно, нет влиятельных друзей и кучи денег, зато есть решимость дать ему отпор и упорства хоть отбавляй.

— Вы об этом еще пожалеете! — прошипела Эмма сквозь зубы.

— О чем? О том, что вызвался подвезти вас домой, когда вам не на чем было добираться? Хотя в таком наряде, как ваш, вы, пожалуй, поймали бы такси и в три часа утра.

Он рассмеялся. Рассмеялся! От гнева глаза Эммы заволокло красным туманом, она потеряла способность трезво мыслить и точно знала только одно: что не может больше ни секунды терпеть его насмешки. Она набросилась на Роя с кулаками.

Рой растерялся, но лишь на мгновение, а потом без труда, казалось, даже пальцем не шевельнув, поймал обе ее руки в свои и зажал их, как стальными тисками.

— Осторожнее, вы отвлекаете Тони.

Эмма сверкнула глазами.

— Отпустите немедленно! Как вы смеете говорить со мной в таком тоне! Отпустите!

— Тихо!

В голосе, отдавшем эту отрывистую команду, прозвучала такая уверенность, возможно даже не осознанная, что Эмма невольно подчинилась и затихла, ошеломленно расширив глаза. Потрясение, отразившееся в ее взгляде, неприятно удивило Роя. Неожиданно для себя он ощутил раскаяние и выпустил ее руки. Эмма машинально потерла запястья.

— Простите, — буркнул он.

Эмма не ответила. Отодвинувшись на самый конец сиденья, она отвернулась и стала смотреть в окно. Эмма была потрясена до глубины души: давно она не чувствовала себя такой незащищенной, пожалуй, с той ночи, когда ее бросил Эндрю. Никогда его не прощу, подумала Эмма, прижимаясь горячим лбом к холодному стеклу. Поскорее бы оказаться дома.

Рой посмотрел на нее с тревогой. С женщиной, которая бросалась на него как разъяренная дикая кошка, он мог справиться, но ее подавленное молчание его тревожило.

— С вами все в порядке?

Эмма не ответила, она по-прежнему смотрела в окно. Лимузин свернул на зеленый бульвар. Эмме вспомнились узенькие, без единого деревца, улочки, на которых прошло ее детство. Рой, наверное, никогда таких и не видел. Он не представляет, каково это сидеть и решать неразрешимую задачу: как разделить ничтожную сумму, чтобы денег хватило на все нужды трех человек.

Наконец она еле слышно проронила:

— Я прошла слишком большой путь, чтобы позволить вам вернуть меня обратно.

— Что вы имеете в виду?

Эмма покачала головой.

— Вы все равно не поймете.

— А попытайтесь, может, пойму. — Не дождавшись ответа, он сказал: — Я снял квартиру здесь неподалеку, предлагаю зайти ко мне на чашку кофе.

Эмма все-таки посмотрела на него, ее взгляд был полон горечи и иронии.

— Только на кофе, — с улыбкой заверил Рой.

Она покачала головой.

— Уже поздно, а в семь мне вставать на работу.

— Вы устали?

Она вяло пожала плечами.

— Конечно, устала.

— Когда вы танцевали, казалось, что вас ничто не может утомить. — Эмма промолчала, и Рой с удивлением услышал собственный голос: — Мне не доводилось видеть, чтобы кто-то танцевал так, как вы.

Он говорил искренне, на этот раз в его словах не было ничего оскорбительного, но Эмма еще не забыла его намеки.