— Я уверена, что вначале лестничная площадка доходила до задней стены дома. — Девушка все время находилась в движении, стараясь не оказаться в непосредственной близости от Нэша, как будто боялась, что стоит ей остановиться, и он поймает ее. Вот и сейчас она открыла дверь и юркнула в спальню, чтобы осмотреть стену с другой стороны. — Видишь, здесь площадка начинается снова! Ты можешь перенести стену спальни туда, где она была изначально, и восстановить площадку в былом объеме.

— Но тогда спальня значительно уменьшится.

— Да, но это еще не все. Я тут… — Задумавшись, она замолчала, внезапно пересекла комнату и оторвала свисавший кусок обоев с дальней стены.

— Феникс, ты опять за свое! — воскликнул он в притворном возмущении.

Повернувшись к нему, она негромко сказала:

— Мне нужно осмотреть чердак.

— Зачем?

— Я думаю, что этот дом был построен вокруг гораздо более древнего здания.

— Еще более древнего? — спросил Нэш с большим сомнением. — И насколько более древнего?

— Средние века.

— Средние века? Ты уверена?

— Не на все сто процентов, но близко к тому. Давай посмотрим.

Подойдя к ней поближе, он посмотрел на маленький кусочек дерева, который открылся, когда Феникс сорвала со стены бумагу.

— Обыкновенная старая деревянная балка, — прокомментировал Нэш, пока девушка продолжала отрывать куски обоев и осторожно освобождать от слоев штукатурки все большее пространство стены.

— Ты прав, старая балка. Действительно старая, — подчеркнула Феникс. — А большинство средневековых домов как раз и были построены из дерева. Разумеется, почти ничего от них не сохранилось. Мы сможем точно узнать возраст этого дерева, но я убеждена, что еще раньше мы найдем другие доказательства того, что это средневековое строение. Возможно, этот дом всегда был поместьем, — она мечтательно улыбнулась. — Может быть даже, укрепленным…

— Вот это да, — неуверенно протянул Нэш. — Но давай не будем пока забираться в такую даль.

— Но ведь так и есть! Я уверена! — Позднее просто делали пристройки вокруг основного здания, и века спустя оно превратилось в то, что ты видишь. Окруженное надстройками и пристройками, оно сохранило свою древнюю структуру. Неудивительно, что ты не захотел его продавать.

Действительно, подумал он.

— Так мы идем на чердак? — напомнила Феникс.

— Не уверен, что там безопасно…

— Но мы же только посмотрим! Тебе должно быть интересно!

Вдохновленный ее энтузиазмом, Нэш кивнул.

— Только один взгляд, — предупредил он. — Вход прямо здесь. Я пойду возьму фонарь. И не смей лезть туда одна, без меня!

Он буквально слетел вниз по лестнице, а в его голове крутились невероятные предположения Феникс. Средневековье? Неужели она и вправду знает, о чем говорит? Или просто поддалась несбыточным надеждам?

Найдя фонарь на кухне, он уже почти развернулся, готовый бежать назад, когда услышал громкий треск, звон и последовавший за ними крик.

— Феникс! — взволнованно позвал он. Перескакивая через две ступеньки, Нэш поспешил наверх и остановился, уставившись на разбитое вдребезги окно, осколки которого рассыпались по подоконнику и полу, и на Феникс, которая стояла, аккуратно стряхивая кусочки стекла с жакета.

Она улыбнулась ему слегка дрожащими губами.

— Извини, я не хотела так громко вопить. Просто это застало меня врасплох.

— Да уж, — искренне согласился он. — У тебя все в порядке?

— О да, ни порезов, ни ссадин, никаких иных увечий — просто немного испугалась.

Все еще под впечатлением от только что пережитого, он быстро выглянул в разбитое окно, а потом начал осторожно сгребать осколки в кучку носком ботинка. Странно, Нэш не заметил ничего, что могло бы разбить окно, и никого не было видно снаружи.

— Возможно, это была птица, — предположила девушка. — Врезалась в окно, и…

— Может быть, — согласился он после долгого раздумья. — Или дети. Сейчас ведь каникулы, по-моему, а этот дом почти всегда пустует…

Нэш вспомнил свои школьные годы и все те безобразия, которые творили они с друзьями, так что такое объяснение выглядело вполне логичным.

— Я пойду и взгляну, что там внизу. — Он уже повернулся, но она окликнула его:

— А фонарь?

— Какой фонарь? Ах, да. Вот он. — Протягивая ей фонарь, Нэш еще раз строго напомнил: — Не ходи туда одна. Дождись меня.

Спустившись вниз по редким ступенькам ветхой лестницы, он открыл дверь и выглянул наружу. Ничего. Никаких признаков чьего-либо присутствия. Обойдя вокруг здания, он остановился под разбитым окном и попытался найти разбившуюся птицу или хотя бы что-то, но тщетно. Нэш прислушался и услышал только птичье пение в кронах деревьев и отдаленное урчание трактора где-то за горизонтом. Если здесь и были дети, бросившие в окно камень, то никаких следов не оставили.

Он заглянул в старый гараж без дверей, где припарковал свою машину, потом обошел его вокруг. Ничего.

Озадаченный, все еще оглядывая лужайку, он вернулся в дом. Это, конечно, могла быть птица, а с другой стороны, не похоже. Но, что бы это ни было, теперь нужно вставлять новое стекло.

Нэш поднялся по лестнице и не нашел Феникс в комнате, где оставил ее. Не нужно быть гением, чтобы сообразить, куда она отправилась: дверь, ведущая на чердак, была открыта настежь. Новенькие туфли на высокой шпильке лежали, небрежно брошенные, на середине узенькой лестницы.

Покачав головой, Нэш быстро взобрался по ступенькам и нашел Феникс, балансирующую на балке и устремившую взгляд куда-то вверх, на стропила.

— Я же сказал, чтобы ты ждала меня, — строго заметил он.

— Извини. — Ее голос звучал так, что становилось ясно: она думает совсем о другом. Луч фонаря плясал по старым балкам высоко над ними.

— Что-нибудь обнаружила?

— Да. Бог мой, Нэш, они почти не тронуты временем.

— Балки?

— Да. Смотри, видишь, как они закреплены на каждом конце совершенно отвесным скатом? Как конек крыши…

— Извини, я тебя едва понимаю.

— Ой, прости. Сейчас объясню. Видишь, длинные балки продолжаются горизонтально вдоль конька от одного конца до другого?

— Вижу, — на всякий случай согласился Нэш.

Повернувшись, она улыбнулась ему.

— Это одна из самых ранних и самых простых конструкций. Крыша с балками-поперечинами определенно средневековая. Какая красота, — тихонько прошептала она, — и так неожиданно. Это строение не должно было уцелеть… Ты можешь переделать потолок…

— Нет, нет и еще раз нет, — решительно начал отпираться он.

— Но, Нэш! Подумай, это будет выглядеть просто замечательно!

— Уже представляю себе. Сначала в доме беспорядок и путаница, а затем сплошные щели, недоделки и сквозняки. Знаю я эти старинные дома.

— У тебя нет сердца.

— Нет, у меня есть сердце. Надо сказать, очень практичное сердце, — возразил он. — Тебе нужно все это сфотографировать? — Указывая на торчащие позади нее балки, Нэш протянул Феникс фотоаппарат. — Только осторожнее! — привычно предупредил он, когда она отступила назад.

Зажатые на узком пятачке с фонарем, блокнотом и фотоаппаратом, они на мгновение застыли, и Нэш утонул в ее широко раскрытых потемневших глазах.

— Я так долго ждал этого момента, — прошептал он, и его голос был мягок и хрипловат.

— Нет, — прошептала она в ответ. Феникс сделала неосторожное движение, и чуть не упала, но сильные руки Нэша мгновенно подхватили ее.

— Да. — Склонив голову, он нашел ее губы и почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь. Такая же дрожь, какую он чувствовал и в своем теле.

Он целовал ее жадно, самозабвенно, чувствуя то же удовольствие пополам с болью, что и десять лет назад. Желание и восторг завладели им полностью, и, когда она, содрогнувшись всем телом, попыталась оттолкнуть его, Нэш потерял равновесие.

Едва успев схватиться за дверной косяк, чтобы устоять на ногах, он был вынужден выпустить Феникс, которая тут же воспользовалась моментом и, скользнув под его рукой, выскочила в проем и кинулась вниз по лестнице. На ходу подобрав свои брошенные туфли, она прибавила скорость, преодолевая последние несколько ступеней.