Он еще раз пересек бассейн, вылез и стал вытираться. Пора домой.

На следующее утро Саманта ухитрилась выскочить из дома, не столкнувшись с Дэвидом.

Она сидела и любовалась на волшебные цветы, уносясь в мир своих грез. Приятные мечты прервал телефонный звонок.

— Какой размер обуви ты носишь? — прозвучал голос Джины.

— Зачем тебе?

— Ты знаешь, моя невестка, ну та самая, модница, сменила свой гардероб и притащила мне то, что носила прежде. Все почти новое, в том числе и обувь. Приезжай, выбери себе что хочешь.

— Джина, где ты была вчера со своими туалетами? Меня пригласили во французский ресторан, и я была в отчаянии. Потом решила — наплевать, пусть видит, что я не богачка.

— О, Сэми! Ты была с ним в ресторане? Приезжай скорее, все подробно расскажешь, я жду. — И она, как всегда не дослушав, повесила трубку.

Саманта написала дедушке записку, чтобы он не волновался, и через час уже была у подруги. Они провели восхитительные два часа, болтая, примеряя наряды и угощаясь разными вкусностями, до которых Джина была большая охотница.

Саманта успела вернуться до прихода деда и решила приготовить кофе, который ее дедуля мог пить в любое время дня. Дедушка явился, когда кофе почти остыл. Он выглядел усталым и нездоровым.

— Ты ходил к доктору?

— Зачем мне доктор? — Дед раскурил здоровенную сигару и придвинул к себе кофе. — Я сам знаю, что у меня.

— Ну и что же?

— Я старая галоша, внучка, а от старости нет лекарств.

Ну что ты будешь делать с этим упрямцем! Саманта ничего не стала говорить, только растерянно вздохнула. Потом, попозже, они обсудили с ним кое-какие планы и на этом расстались.

Прошло еще несколько дней. Как-то Саманта вернулась с работы позже обычного. Недалеко от дома был припаркован красный спортивный автомобиль. В передней стояли шикарные дамские туфли, явно из дорогого магазина. В кухне на столе были расставлены бокалы и красовалась недопитая бутылка вина.

Женщина! Саманте едва не стало дурно. Женщина!

Она лихорадочно соображала, как себя вести. Потом опомнилась: ну и что? А может, это совсем не то, что она думает. А если даже и то? Тебе какая разница? С какой стороны это беспокоит тебя? Ты же его отталкиваешь, вполне вероятно, что нашлась дама, которая оценила его мужские достоинства; у нее явно много денег и, скорее всего, она свободна…

В гостиной тоже никого не было, но, когда Саманта вышла в холл, то заметила полоску света, пробивающуюся из-под двери Дэвидовой спальни. Они там! Ей стало совсем плохо, ноги подкашивались, голова кружилась. Сэми как можно скорее вбежала в свою спальню и захлопнула за собой дверь. Кое-как раздевшись, она рухнула на кровать. Ей хотелось выть, драться, убить кого-нибудь, лишь бы не думать об этой парочке.

Она не могла понять, как мог Дэвид после того, как посылал ей такие букеты и записки, привести в их общий, пусть и временный, дом женщину и предаваться любовным утехам рядом с ее спальней? После всех его взглядов, страстных поцелуев, объятий — вот, пожалуйста, любуйся моим счастьем, раз сама не хотела!

Саманта долго и горько рыдала в подушку. Потом, выплакавшись, успокоилась. Что ж, это ее не касается. Услышав, как открылась дверь, услышав голос Дэвида, пожелавший кому-то спокойной ночи, она, как ни странно, совсем успокоилась и решила принять душ. Потом выпила таблетку от головной боли, нырнула в кровать и вскоре уже спала.

Утром она долго лежала, прислушиваясь к голосам в доме, потом встала, умылась, оделась и решила проскользнуть так тихо, чтобы никто ее не заметил. Но как только она оказалась на пороге своей комнаты, открылась его дверь и оттуда вышла женщина в шелковом халате.

Она была так хороша, что Саманта оторопела и растерялась. А какой же ей еще быть, тут же подумала она. Старухой, что ли? Дама была очень смуглая, с роскошными черными волосами и продолговатыми черными глазами газели.

— Доброе утро! — женщина безмятежно улыбнулась Саманте.

Боже, какое лицо! Спокойное, с дивным овалом, сытое. Разумеется, после секса с таким мужчиной, как Дэвид, лицо и должно быть таким.

— Привет, — вяло отозвалась Саманта.

— Вы, должно быть, Саманта? — Женщина не замечала кислого выражения лица Сэми.

Саманта кивнула, повесила на плечо сумку с книгами и стремглав выскочила на улицу. Примчавшись на склад и увидев «волшебные» цветы, она почувствовала себя такой до отвращения наивной, что схватила букет и выбросила в мусорный ящик. К черту Дэвида с его дурацкими цветами!

Сэми допоздна просидела в офисе — так ей не хотелось возвращаться. Но выбора у нее не было. Приехав домой уже в одиннадцатом часу, она прошмыгнула на кухню, достала йогурт и, сев за стол, стала быстро орудовать ложкой. На столе лежала газета с гороскопом. Оказывается, у нее все будет хорошо! Ничего себе, значит, звезды за нее?

Из гостиной слышался густой вибрирующий голос Дэвида и нежный женский. Господи, он что, поселил ее здесь навсегда?

— Сэми, мы потеряли тебя, — обратился к ней Дэвид, входя в кухню.

Да, пара была на загляденье. Холеный, уверенный в себе Дэвид, в светло-коричневых брюках, бежевой рубашке и галстуке, и женщина, похожая на дорогую модель, выглядели так органично и естественно, что Саманте не оставалось ничего другого, как поскорее исчезнуть, буркнув что-то нечленораздельное. Она даже в мыслях не представляла себя в такой одежде, она никогда не носила подобной обуви, у нее в жизни не было таких духов.

— Сэми, где ты была? Почему не пришла к завтраку? Мы тебя ждали.

— Я встала очень рано, мне надо было заехать к дедушке.

Она говорила первое, что приходило в голову. Да какая ему разница, где она была? Ее страшно угнетало, что она, в своей юбке и простенькой блузке, на фоне их великолепия выглядела просто убого. Саманту охватил нешуточный гнев. Да какое он имеет право вообще спрашивать о чем-то?

— Сэми, познакомься, это моя самая любимая кузина Тара. Надеюсь, ты не будешь возражать, если она у нас поживет некоторое время?

Саманта проглотила язык. Кузина?! Он не мог придумать ничего правдоподобнее? За кого ее принимают?

— Тара, — обратился он к сестре, — это Саманта, подруга Сюзанны.

Тара улыбнулась и протянула руку.

— Мы уже встречались утром в холле.

— Да, утром, в холле. — Саманта как попугай повторяла за Тарой слова, мечтая скорее убраться отсюда. — Мне пора спать, увидимся завтра.

— Разве ты не посидишь с нами? Бокал прекрасного вина на ночь — и сон обеспечен, — проговорил Дэвид.

— Спасибо, — ответила она ледяным тоном. — Мой сон обеспечивается другим.

Подумать только: посидеть с ними! Она уже хотела раздеться и погасить лампу, когда в дверь постучали.

— Саманта? — Голос Дэвида был требовательный, но мягкий. — Что происходит?

— Это я должна спросить тебя.

— И что ты хочешь узнать?

— По-моему, это неприлично — приводить в дом женщину.

— Ты разве не слышала, что я сказал? Тара — моя кузина.

— Ты полагаешь, что я совсем дура? — бросила она презрительно.

Но Дэвид вдруг улыбнулся:

— Сэми! Ты ревнуешь?

— Я? Не дождешься! — Она чуть не плакала от отчаяния. — Ты ведешь себя недостойно, ты презираешь меня… Зачем тогда посылаешь мне цветы?

— Сэми, ты не соображаешь, что говоришь. Опомнись! — Он поднял руки и рассмеялся.

Саманта задохнулась от ярости, но выкрикнула:

— Соображаю! И не вижу ничего смешного. Уходи!

Дэвид внимательно наблюдал за беснующейся Самантой.

— Я никуда не уйду, пока ты меня не выслушаешь.

— Еще раз повторяю: Тара — моя кузина, мы вместе росли. Ее отец, мой и отец Эндрю — братья. Сейчас у нее трудности в личной жизни, ей надо где-то переждать, чтобы ее не нашел бывший муж-наркоман. К тому же он еще и игрок.