У Саманты пересохло горло. Умерла? Такая молодая и красивая?

— Разве Дэвид тебе еще не рассказывал про нее?

— Нет. Он сказал, что был женат, но давно — и все. Я не стала расспрашивать, решила, что еще не время. Я думала, он развелся…

— Если бы! Смерть молодой обожаемой жены смяла его. Он продал их роскошный дом и уехал в какое-то Богом забытое место. Дэвид буквально вгрызался в работу, чтобы забыться, потом долго лечился от стресса, потом… потом немного отошел. Он выбирал самые ужасные места, мне казалось, он искал смерть, но постепенно все наладилось. Сейчас он совсем другой человек. И почти похож на того, прежнего.

Саманта слушала Тару и ругала себя за свое отвратительное поведение, за свои капризы. Но откуда же ей было знать, какое горе он пережил?

Они покинули библиотеку, и Саманта, не в силах сразу забыть то, что ей сказала Тара, решила выйти и посидеть в саду, на воздухе. Там, в одиночестве, ей будет легче переварить услышанное.

Когда Дэвид пришел к ней ночью, она не стала ничего говорить, но вела себя нервозно и отчужденно. Спала она тоже беспокойно и среди ночи проснулась от какого-то кошмара. Сон был страшный и сумбурный. Она куда-то бежала, от кого-то скрывалась, слезы текли ручьем, и когда Дэвид стал ее трясти, она почти испугалась: ей казалось, что все еще продолжается сон.

Он встал и принес стакан воды.

— Ну, что там еще беспокоит мою девочку?

Она засмеялась и пожала плечами: ерунда, все уже забылось.

— Дэвид, я поступаю очень гадко, бужу тебя среди ночи. Не стоит так уж беспокоиться обо мне. Давай спать.

Он привлек ее к себе и прошептал в самое ухо:

— Спать? Спать я тебе не дам!

Утро понедельника Саманта встретила в офисе. Дедушка что-то запаздывал, она волновалась и решила очень строго поговорить с ним.

— Нечего беспокоиться, глупышка, я не собираюсь умирать, — стал оправдываться старик в ответ на ее упреки.

— Ты должен понять, что у меня нет никого, кроме тебя. Я не беру в счет Джоун — у нее семья — и Кевина, он ребенок.

— Нет никого, говоришь? А где же этот прекрасный молодой мужчина, который «похитил» тебя и увез на остров? Он был у меня и очень переживал за твое здоровье.

— Дедушка, а ведь ты мне ничего не сказал. Я на тебя почти обиделась. Что ты ему говорил?

— Я? Говорил, что ты особенная, не такая, как все, а он очень обрадовался и сказал, что он это понял… И еще подарил мне бутылку моего любимого виски «Белая лошадь».

Саманта покачала головой и закрыла глаза, чтобы дедушка не прочитал ее мысли. Да, она его любит, но зачем он лезет не в свое дело?

Весь день она провела рядом с дедушкой, но больше о Дэвиде они не говорили.

Ночью, в постели, она спросила Дэвида о дедушке.

— У тебя замечательный дед, очень мудрый и добрый. По-моему, он очень тебя любит и мечтает, чтобы ты была счастлива. Самая большая его мечта, чтобы ты вышла замуж и родила еще одного ребенка.

Саманта хмыкнула, но ничего не сказала.

— Ты слишком самостоятельна, и любое вмешательство, даже самое скромное, считаешь посягательством на твою свободу. Да кому она нужна, твоя свобода? Ответь мне, упрямая девчонка!

— Она нужна мне самой, и перестань меня попрекать тем, чем я горжусь.

— Сэми, как мне нравится твоя несговорчивость. Меня так и подмывает укусить тебя. — И в подтверждение своих слов Дэвид стал нежно покусывать ее ушко, потом шею, потом губы… После небольшой паузы он добавил: — Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Мексику и стала моей телохранительницей.

— Обязательно!

Кевин вернулся из Флориды два дня назад и уже пошел в школу. После окончания уроков Дэвид заезжал за ним на своем грузовичке. Иногда они ездили на строительство — домик был практически готов, оставались кое-какие незначительные мелочи.

Саманта видела, как счастлив Кевин, как он привязывается к Дэвиду, и сердце у нее болело все сильнее. Что будет, когда Дэвид уедет?

Мальчик никогда не знал, что такое отец, ни разу в жизни не произнес этого слова. Сэми говорила ему, что у него был папа, но папа умер, когда он был совсем крошечный. И еще — папа был строителем.

Сегодня мальчик был особенно возбужден, потому что на стройке видел, как Дэвид собственными руками обтесывал какое-то бревно, которое пойдет на беседку.

— Мама, мистер Макмиллан похож на папу, правда? Он тоже строитель.

— Сынок, папа возводил чужие дома, а мистер Макмиллан — свой собственный дом.

— Он мне сказал, что построил много мостов, а домами раньше не занимался, но обязательно будет строить еще дом, большой, лучше и больше этого.

Саманта слушала болтовню Кевина и расстраивалась. Конечно, она благодарна Дэвиду за то, что он возится с ее сыном, покупает ему подарки, вот и завтра обещал поехать с ним и купить маленький рабочий костюмчик, все как полагается: комбинезон, ботинки и широкополую шляпу, — он будет помогать мистеру Макмиллану. Но что дальше?

Наступил сентябрь, погода еще держалась, дожди пока не начинались. Приближался отъезд Дэвида. Саманта уже привыкла к его заботе, Кевин не отходил от него ни на шаг, они сроднились, как будто жили вместе всю жизнь. Зачем она дала себя увлечь? — все чаще думала Саманта. Она знала, что ей не на что надеяться, спрашивать боялась, а Дэвид молчал. И тут дедушка преподнес ей сюрприз:

— Слушай меня внимательно. Я старался держать этот склад, пока ты учишься, но хорошего мало, наш бизнес, похоже, прогорает. Вот, возьми и внимательно прочитай. — Он протянул Саманте пачку каких-то бумаг.

— Что это?

— Я подарил тебе свой дом, а сам поеду во Флориду, к Джоун. Буду помогать ей. И здоровье мое станет получше, и ты…

— Дедушка, а Джоун знает о твоих планах? — перебила его Саманта.

— Не только знает, но и одобряет. Она ждет не дождется, когда я к ней приеду.

— И это ты называешь любовью? Вы все обсудили с Джоун без меня, и… и… Я не ожидала от тебя этого!

— Девочка моя, ты можешь продать дом.

— Продать? Дом, в котором ты прожил всю жизнь? Ты никогда не хотел продавать его, даже когда умерла бабушка и тебе было тяжело одному.

— Все, Саманта, разговор окончен. Ты можешь делать с домом все, что хочешь.

— А магазин?

— Что — магазин? Да кому он нужен? Ты думаешь, я не вижу, как молодые и шустрые конкуренты обгоняют нас? Саманта, твой дед стар, но не такой дурак, как ты думаешь.

— А если Джоун потребует половину дома?

— Джоун считает, что ты заслуживаешь весь дом целиком, она тебя любит и не будет отнимать то, что я тебе подарил.

Вечером Саманта стала обдумывать дедушкин поступок и скоро поняла, что ей нравится все это. У нее будет свой дом! И она, хозяйка, может делать с ним что угодно, даже продать. Отлично! У нее будут деньги, пусть небольшие, но свои. Она позвонила Джине, которая тоже обрадовалась, что у Саманты появилась собственность, но посоветовала подождать и ничего не решать сгоряча.

Прошла еще неделя. Саманта в этот день не пошла в колледж, а принялась помогать дедушке составлять опись товаров, они готовились к продаже. Она очень устала и еле передвигала ноги, думая о том, чем бы накормить Кевина. Но едва вошла в дом, как до нее донеслись умопомрачительные запахи. Дэвид уже дома!

— Привет, ребята! — весело крикнула она, ее усталость как рукой сняло. — Чем это так вкусно пахнет?

— Тушеное мясо «а-ля джунгли»! То есть я хочу сказать, что это курица с грибами, мистер Макмиллан ел такое блюдо в джунглях.

— Но ты же не любишь грибы?

— Раньше не любил, а теперь просто обожаю.

— Дэвид, что ты сделал с ребенком? — спросила она, улыбаясь стоящему у духовки Дэвиду. Я тебя поставлю в угол! Ты мне разбалуешь сына и уедешь, а что мне прикажешь потом делать? Я в джунглях не была, чем буду его кормить?