*ШУРХ-ХРУМ-ХРЯСЬ*

- Ты где чипсы взял?

- Купил. Есть охота. Ты же меня не покормила.

- Нечего было опаздывать!

- Нечего было меня за насильника принимать.

Он меня до конца жизни этим попрекать будет. Вот сижу и вижу такую картину: нам по сорок пять, встреча выпускников и Айк такой говорит что-то вроде – «Ты ещё принимаешь людей за насильников?». Ааааааа, прочь из моей головы, глупые мысли.

- Ну, если ты, правда, это хочешь, то я не против.

- КХА! КХЕ…

Так прямо сказать… Нет, однозначно нет! И всё-таки его беспардонность и самоуверенность неимоверно выводят из себя. Это тёмная сторона парня с белыми волосами. Фу, фу, фу!

- Прости, я думаю, ещё рано.

- Уже скорее поздно.

- Что ты несёшь? Мне только пят… шестнадцать!

- А возраст тут причём?

- ТЕБЕ НЕ ВАЖЕН ВОЗРАСТ?!

- Срок годности на упаковке – все, что меня волнует.

Это какой-то извращённый термин для обозначения страннейших плотских утех, уверена. Боже, Эмили, ты же живешь с этим человеком под одной крышей! Неужели её никогда не посещала и тень сомнения по поводу порядочности Айка?

- Да как ты вообще можешь так спокойно относиться к подобным вещам?!

- А почему бы и нет? Я часто так делаю.

Ч-ч-ч-часто… Меня пробрала дрожь. Может, мои предположения по поводу насильника были не безосновательными. Страшно. Серьёзно, я вся трясусь не то от холода, не то от этого разговора. Нужно срочно положить конец беседе на эту тему!

- Я не хочу с тобой спать!

*ЗВУК: СИЛЬНЫЙ КАШЕЛЬ*

- Гха! Кхе! Кхм. Ты озабоченная? Что в твоей голове, дура?!

- Это я дура?! Не ты ли только что расхваливал свой образ жизни?!

- Да я просто чипсы ел. Тебе совсем нездоровится? Может, ты сама на насильников охотишься?

Ел… чипсы? Ах-ха-ха-х. Нет, это не смех над происходящим, а душевный крик боли, отображающийся в виде нервного смешка. Кажется, я сейчас вообще перестала осознавать себя в качестве живого человека. Моё тело лишь отстранённо существует. Думаю, вечер безвозвратно извращён. Боже, да как до такого докатилось-то?

- Прости, я просто так подумала… Ты это сказал сразу после той шутки.

- Я, наверное, пойду.

- Постой, дверь же там.

- Я домой.

- Э… Это из-за моих слов?

- Нет.

- Тогда почему?

Я действительно не понимаю. С Мурао он даже не так шутит, а она буквально предлагала ему секс. И лишь от меня Айк сбегает, хотя минуту назад был спокоен. Он просто потёр шею и резко встал. Может, будет правильнее отпустить его?

- Мне нужно кое-что сделать.

Айк уходит. Он движется довольно торопливо, чуть ли не убегает. Я не хочу смотреть на это. Не хочу видеть, как его затылок скрывается во мраке ночи прочь от меня. Это же… Так… Понимаю, момент не подходящий, но другого может и не представиться.

- Ты мне нравишься.

Айк остановился в трёх метрах от меня. Он не повернулся. Это плохой знак? Митчелл молчит и смотрит в землю. Ну же, не молчи. Знаешь, как трудно было сказать такое кому-то вроде меня?! Я долго думала над этим. И теперь я уверена, я решилась. Будь что будет, но я больше не хочу бояться, не хочу жалеть о чём-то.

- Ясно.

Айк просто пошёл дальше. Всего лишь «ясно». Я так… Я зла! Даже в такой момент он не смог повернуться и сказать что-то внятное мне прямо в лицо. Он трус, он не способен относиться к чему-либо серьёзно. Даже отказывая, нужно хотя бы отказать. Я так зла на него. Кажется, сейчас скажу лишнего. Ну и пусть!

- Ты не можешь всегда вести себя так! Не будь таким жалким, просто скажи. Не молчи, придурок.

- Мне больше нечего сказать тебе.

- А мне есть. Я тебя ненавижу! За то, что ты трус, за твою отстранённость, за твоё отношение ко всем вокруг! Твои родители… Ты не думал, что они редко бывают дома, потому что не хотят видеть такого жалкого сына?! Не думал почему, кроме как из группы, друзей у тебя нет?! Ты трус, ты не смог даже честно ответить. И эту слабость в тебе не видит только Эмили!

- Ты права. Я так слаб.

С этими словами Айк, наконец-таки, повернулся ко мне, но то, что я увидела, было худшим из всех возможных вариантов. Он улыбался. Искренне, неподдельно и с чувством, он улыбался так, что все предыдущие выражения его лица в моей голове заменились на эту улыбку.

Я больше не могу держать себя в руках. Глаза заплыли, нос чешется. Что-то солёное скатилось по щеке прямо на мои губы. Не хочу, чтобы он видел меня такой. Айк улыбается. Всё происходящее лишь позабавило его, а я же не могу сдержать своих чувств. Я так ненавижу. Но не его, а себя. Ненавижу свои чувства к этому человеку.

Будто читая мои мысли, фигура Митчелла растворилась в моих глазах, залитых слезами. Когда же я протёрла лицо рукавом куртки, лишь недоеденная пачка чипсов напоминала о его присутствии. Не могу вернуться домой так. Я села под клёном в нашем саду и сложила руки на коленях. Но знаете, несмотря на всю ситуацию, есть и положительная сторона. Лесли Адамс, несмелая, грубая, неряшливая, ушла в небытие. Я наконец-то набралась храбрости. Но вот только зачем?

1:24 дня, старшая школа имени Роберта Барроумена, корпус астрономии.

- Знаешь, это же так плохо? Кроме того, Айка сегодня не было в школе. Значит, он тоже переживает.

- О чём ты? Он прогуливает по пять раз на неделе.

- Ха-ха. И то верно. Ну и зачем тебе нужен такой?

- Не знаю.

- Вот и хорошо. А теперь соберись и отнеси эти карты в ту секцию, верхняя полка.

Шона с гордостью и видом победителя вручила мне с дюжину свёрнутых астрономических карт. Они тяжелее, чем выглядят. Должно быть, набрали вес из-за пластиковой оболочки, в которую заключены для защиты от грязных рук и просто неловких людей, таких как я.

В словах моей подруги есть смысл. Просто не думать об этом. Конечно же, это не решит всех проблем, но какого чёрта, Рим не сразу строился. Даже мне потребуется время, чтобы всё пришло в норму. А если Айк пропускает школу по своей прихоти, то ему же хуже. Барроумен больше не потерпит прогулов от кого бы то ни было.

Я прошлась через огромный зал и очутилась в углу, заставленном стойками с книгами, глобусами и картами. Странно, здесь же не ведут географию. Наверное, просто хранят оборудование. После вчерашнего мне так хочется забивать голову всякими глупыми мелочами. И это работает.

*ЗВУК: ПОДПРЫГНУЛА*

Зачем же делать такие высокие потолки, а потом ещё и книжные полки под них цеплять. Так же и убиться можно. Не сумев дотянуться, я поискала опору. Вот она. Через пару рядов стоял одинокий стул. Подтащив импровизированную ступеньку, я встала на неё. Внезапно всё вокруг зашаталось и поплыло.

- Хьяааааааа!

- Огх.

Я рухнула на пол. А не так уж и больно, как я думала. Кажется, приземлилась… на что-то мягкое? Я пошарила рукой по полу и повернулась. Подо мной лежал незнакомый парень. На вид ему столько же, сколько и мне. Кроме того, его волосы рыжие. Одет как-то простовато, но это ничего. Я попыталась встать, и в этот момент лицо парня искривилось в предвкушении боли. Проследив за его взглядом, мои глаза упали на… КЬЯЯЯЯ! Я держала его за это самое! Как стыдно!

- Нет, постой! Не то, что ты подумал!

Но объясняться у меня не было ни сил, ни желания. Вся красная и с ужасно колотящимся от страха сердцем я выбежала из корпуса и растворилась в толпе. Шона, чтоб тебя. Сама будешь в своём клубе работать. Как стыдно. Везёт мне в последнее время на неловкие ситуации. Хорошо ещё, что этого парня я раньше не видела. Наверное, он не из нашей школы. Фьююх, аж полегчало.

23 октября 2017 года, 2:15 дня, старшая школа имени Роберта Барроумена, класс 11 «С».

*ЗВУК: ЗВОНОК С УРОКА*

Наконец-то! Понедельники так долго длятся. Из всех дней недели почему-то именно понедельник чаще всего ругают. Скорее всего, это из-за исходящей от этого дня недели ауры. После выходных выход на работу или куда-нибудь вроде школы всегда кажется более тяжёлым. Ненавижу понедельники. Я подняла голову с парты и начала собирать учебники в рюкзак.