— Прости меня, — выдохнула Ли, изнемогая от смеха. Он вдруг стал серьезным.

— Никогда больше не извиняйся, — сказал Девон. Он погладил ее рукой по щеке и провел пальцем по ее бровям. — Такой красивой, как сейчас, ятебя еще никогда не видел, — сказал он.

— Ты мне уже говорил это, когда яродила ребенка.

— Да, и завтра скажу тебе это, и послезавтра, и послепослезавтра… — сказал Девон и еще раз крепко поцеловал ее. — Ты делаешь меня счастливым.

В ее глазах заблестели слезы. Да, он нашел правильное слово. Она тоже чувствовала себя счастливой.

Бен не хотел больше ждать и снова заплакал, да так громко и возмущенно, что Ли была весьма удивлена. Малыш так еще никогда не плакал.

— Тебе сейчас лучше заняться сыном, — сказал Девон. Кивнув в ответ, Ли встала. Она посмотрела на свою сорочку и нижнюю юбку. Эти поношенные и застиранные вещи стали почти серыми. Они с трудом выдержали эти их утренние водные процедуры.

— Я накуплю тебе целую кучу нижнего белья, — заявил Девон. — Это будет самое лучшее белье, какое только можно найти в Лондоне. Оно будет все в кружевах и лентах, и… — он посмотрел на нее, — ну и чем там еще украшают подобные вещи? В общем, все, что ты захочешь.

Засмеявшись, Ли пошла к сыну. К счастью, у нее осталось еще два чистых подгузника, однако она поняла, что Бена все равно нужно будет помыть. Ли начала раздевать его, сняв сначала ночную рубашечку.

Девон встал из ванны, совершенно не стесняясь своей наготы. Ли пока еще не была к этому готова. Взяв полотенце и обернувшись им, он зашел за ширму.

Ли заметила, что его член все еще находился в возбужденном состоянии. Орган Девона был больше и сильнее, чем орган Дрейкатта. Сейчас она почему-то ощущала не страх, а некую гордость. Очевидно, это был какой-то примитивный инстинкт, и еще… она очень ясно представила, как их тела сплетаются в одно целое. В один прекрасный день это должно случиться. И день этот уже не за горами.

Девон быстро оделся и подошел к Ли. Она переодевала ребенка, а он в это время осыпал ее поцелуями.

— Я собираюсь спуститься к завтраку в столовую. Ты присоединишься ко мне или позавтракаешь здесь? — спросил он.

— Я останусь здесь. Мне нужно высушить свое нижнее белье. У меня нет запасного белья, — многозначительно сказала она, пытаясь тем самым напомнить ему о его обещании.

Он засмеялся.

— Я пошлю за мадам Нолой, — ответил он, назвав имя самой лучшей модистки Лондона. — Я попрошу ее прийти к нам сегодня днем.

— Мадам Нола — это тебе не девочка на побегушках, — ответила Ли. — У нее много клиентов, и она постоянно занята. К ней на примерку нужно записываться за несколько недель вперед.

— Ко мне она прибежит как миленькая, — заверил ее Девон. — Я поставляю ей шелк.

Ли очень понравилось то, с какой гордостью он это сказал. Если бы среди аристократов, таких как ее отец и братья, было больше людей, гордившихся плодами своего труда, а не карточными выигрышами, то жизнь их была бы намного счастливее.

— До обеда ты можешь отдыхать, — сказал Девон, поцеловав ее в лоб. — Если тебе что-нибудь понадобится, позвони горничной. И пусть тебя не волнует Венеция. Я поговорю с ней. Ты меня поняла?

Ока кивнула в ответ, и он вышел из комнаты.

После его ухода Ли еще долго смотрела на дверь, а потом шепотом произнесла то, что давно уже созрело в ее сердце.

— Я люблю тебя.

Девон нашел Венецию в Утренней комнате. Она с наслаждением пила чай, а Рекс листал утренние газеты. Поздоровавшись с Девоном, он сказал:

— Поздравляю, кузен. Ты стал героем дня.

— Я люблю развлекать почтенную публику, — сухо ответил он. — Венеция, нам нужно поговорить.

— Мне больше нечего сказать тебе, — ответила она, кладя в чай сливки. Ее прическа, как всегда, была безупречной, однако Девон понимал, что Ли не обманывала его. Венеция действительно приходила к его жене.

— Ты своими руками разрушаешь нашу семью, — сказала она. — И судя по тому, что пишут в газетах, ты преуспел в этом деле.

— В газетах? Что ты имеешь в виду? — с раздражением спросил Девон. Подойдя к Рексу, он практически вырвал газету из его рук.

— Прочитай страницу номер три, — посоветовал ему Рекс. Девону сразу же бросился в глаза заголовок статьи: «Таинственная красавица нашлась».

Девон тихо выругался. Карратерс оказался проворнее, чем он ожидал. Автор газетной статьи ссылался именно на него как на источник информации. В этой статье было написано, что лорд К. узнал о том, что лорд X. связал себя узами брака не с кем-нибудь, а с прелестной мисс Ли Карлтон, «самой красивой дебютанткой прошлого сезона».

Девон швырнул газету на стол.

— Что ж, нам следовало сделать официальное объявление. — У тебя совсем не осталось гордости?! — воскликнула его тетка. — Теперь наши семейные дела обсуждает весь Лондон.

— Завтра будет новый скандал, и появятся новые сплетни, которые с удовольствием будут обсуждать все эти болваны из высшего света.

— Семья Маршаллов никогда не подавала поводов для сплетен. Никогда, пока ты у нас не отличился.

Сев на стул напротив своей тетки, Девон вытянул ноги, вторгнувшись в ее так называемое личное пространство. Он с детства знал, что она этого терпеть не может.

— Тетя, ты можешь перечислять все мои ошибки и промахи до тех пор, пока луна не упадет на землю, однако это ничего не изменит. Я стану маркизом Керкби раньше, чем у Рекса появится шанс заполучить этот титул.

Его тетка побелела как полотно. Она обычно пользовалась румянами. Теперь они напоминали два ярких пятна на ее щеках.

— Ты недостоин этого.

— Ты нанесла мне глубокую рану, — сказал Девон, прижав руку к своему сердцу. — Ты можешь говорить обо мне все, что тебе заблагорассудится, — наклоняясь к ней, произнес он мягко, почти завораживающе, — но мою жену и сына ты оставишь в покое. Когда вы с Ли вместе появитесь на людях, ты будешь вести себя очень вежливо и обходительно. Тебе это понятно?

— Ни за что на свете.

— У тебя нет другого выхода, — сказал он, мило улыбнувшись. — Если ты будешь перечить мне, то лишишься всего, что имеешь, — пообещал он ей. После смерти мужа, лорда Вейнхоула, финансовое положение Венеции было крайне шатким. Девон хорошо знал Рекса и поэтому не сомневался в том, что он почти ничем не помогает матери. К тому же Венеция очень хотела жить в Монтклефе. Она прожила в этом доме всю свою жизнь. Она не покинула Монтклеф даже после того, как вышла замуж. Девон знал, что она сделает все, что он ей прикажет.

Венеция с такой силой швырнула чайную ложку, что она, отскочив от стола, упала на пол. Все это выглядело бы весьма забавно, если бы не перекошенное от злобы лицо леди Вейнхоуп.

— Я тебя ненавижу. Ты для меня ничто.

— Это вполне понятно. Но после деда я — закон в этом доме, и если ты хочешь и дальше жить за счет маркиза Керкби, ты обязана принять мои условия.

Ее глаза потемнели от ярости, и Девон понял, что так напутало Ли, когда к ней приходила эта женщина.

— Дедушка начал понемногу поправляться, — сказал он. Его тетка удивленно посмотрела на него, не поняв, почему он так резко сменил тему разговора. И тут Девон вспомнил, что забыл рассказать Ли о чудесном выздоровлении деда. Услышав эту новость, Рекс выпрямился и поднял голову.

— Ты в этом уверен? — спросил он.

Девон кивнул.

— Дедушка проживет еще достаточно долго, и ради его спокойствия мы, Венеция, должны жить в мире.

Она нахмурилась, еще сильнее сжав губы.

— Я знаю, что ты женщина очень гордая, и я всегда старался избегать конфликтов с тобой, — спокойно сказал Девон. — Но обстоятельства изменились, и я буду делать то, что считаю нужным, — сказал он и, улыбнувшись, посмотрел на Рекса. Его кузен сидел со скучающим видом, однако, услышав последние слова Девона, явно оживился.

В этот момент из коридора неожиданно раздался голос Ли.

— Девон, — позвала его она.

Вскочив на ноги, он повернулся и посмотрел на нее. На ней было синее бархатное платье, которое он купил ей в придорожной гостинице. Ее волосы были аккуратно уложены и спадали длинными локонами на плечи. Она выглядела как настоящая королева, и Девон улыбнулся. Он гордился своей женой. Венеции следовало бы поучиться у Ли тому, как нужно себя держать.