— Нет, с этим проблемы не возникнет.

На Рэндалла снизошло зловещее спокойствие человека, приговоренного к смертной казни, некое ощущение безысходности и предрешенности происходящего. Он так и не смог избежать новой глупости — значит, история с Аби ничему его не научила: он по-прежнему бросается на помощь попавшей в беду красавице. Итак, он снова сел в ту же самую галошу. И кого винить, кроме себя? Оставалось молиться, что мисс Спенсер найдет способ вежливо отвергнуть его предложение.

— Безусловно, я компенсирую вам и расходы, и потерянную зарплату, — произнесла Флоримел, оживая на глазах.

Рэндалл покачал головой. Он с трудом расслышал ее слова из-за звона в ушах.

— Не надо.

— Нет-нет! — решительно воскликнула женщина, поднимаясь и обходя вокруг стола. — Я настаиваю! Остановившись напротив охранника, она уже тише произнесла: — Но я должна сообщить еще об одной вещи…

— О какой? — напряженно спросил Рэндалл.

Мисс Спенсер набрала воздуху в грудь.

— Это, видите ли, очень странно…

— Что, еще странней эскортной фирмы?

Флоримел кивнула.

— Да. И намного. — Она сделала паузу, потом выпалила: — Мои родители считают, что я замужем!

Звон в ушах Рэндалла мгновенно утих.

— Замужем? Вы замужем?

Он машинально опустил взгляд на тоненькие пальцы мисс Спенсер. Неужели он не заметил кольца — за столько-то времени?

— Нет, конечно. — Флоримел перехватила его взгляд и взмахнула руками. — Если бы я была замужем, проблемы бы не возникло.

Рэндалл помотал головой, совершенно запутавшись.

— Боюсь, доктор Спенсер, я опять ничего не понимаю.

Флоримел моргнула и жалобно произнесла:

— Я же говорила, что попала в переплет…

Она состроила такую милую гримасу, что Рэндалл едва не рассмеялся.

— Ладно, давайте по порядку. Вам нужен спутник, чтобы поехать на свадьбу к брату, поскольку вы сказали родителям, что замужем, хотя вы вовсе не замужем. Правильно?

— Да-да, все верно, — подтвердила Флоримел, к которой начал возвращаться энтузиазм. — И я подумала, что, если найму кого-нибудь… — Она сделала паузу и пожала плечами. — Мне казалось, что все так просто!

— Так вам нужен не спутник, но муж?

— Вот именно.

Рэндалл смотрел на нее несколько секунд, затем кивнул.

— Да, я вижу, что ситуация непростая.

Мисс Спенсер сняла с вешалки сумочку и перекинула ремешок через плечо.

— Я так понимаю, вы передумали.

Рэндалл последовал за ней в коридор. Вот еще одна замечательная возможность улизнуть, но он не воспользовался ею. Почему-то — он не хотел задумываться, почему именно, — Рэндалл не мог бросить в беде эту женщину. Нет, мисс Спенсер не из тех беспомощных кукол, что проводят время в ожидании спасителя, она всего лишь просит об одолжении. Что плохого в том, чтобы помочь другу? — мысленно оправдывался Рэндалл перед собой. И потом, эта странная ситуация пробудила его любопытство.

Рэндалл выключил свет и закрыл на ключ дверь кабинета.

— Нет, мое предложение остается в силе, — произнес он, когда они шли по коридору.

— В самом деле? — спросила Флоримел, когда они достигли служебного выхода. — Вы согласны быть моим мужем?

Рэндалл заставил себя улыбнуться, открывая перед молодой женщиной тяжелую дверь.

— Согласен.

Вставив ключ в замок зажигания, Флоримел посмотрела вслед охраннику, который шагал обратно к входу в клинику. Она точно спятила! Наверняка и он теперь так думает. Получается, что меньше чем через неделю она будет представлять Рэнди своим родным в качестве мужа…

Флоримел откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза, пытаясь представить себе эту сцену. С одной стороны, отец с матерью, а с другой — они с Рэнди…

— Привет, пап, привет, мам! А вот мой муж. Его зовут Рэнди… Рэнди…

А фамилия? Какая у него фамилия? Она даже не знает фамилии человека, которого попросила изображать ее мужа!

Они встречались в ординаторской почти каждый вечер последние две недели и беседовали обо всем на свете — о политике, о литературе, о спорте, о религии, — но вот о фамилиях речь не заходила ни разу.

Флоримел, застонав, прижала ладони к вискам. Нет, она должна помнить, почему так поступает: она дала обещание. У нее есть долг, который следует исполнить.

С Тиной и Мередитом Лесли она дружила давным-давно. Тина делилась с ней всеми своими женскими горестями. Мягкая и спокойная, словно рожденная для материнства, она не могла выносить ребенка. Поэтому, когда супруги Лесли пришли к Флоримел в клинику с мольбой о помощи, она не смогла отказать им. Супруги были просто одержимы мыслью о детях, а Флоримел не знала людей, которые обещали бы стать более достойными родителями, чем они.

Поэтому когда Тина и Мередит попросили Флоримел выносить для них ребенка, она согласилась. Это было не просто разумное решение проблемы, оно предоставляло Флоримел возможность помочь друзьям.

Им всем пришлось преодолеть немало препятствий. Лечащий врач Тины, доктор Джереми Томсон, указал на то, что Флоримел еще ни разу не рожала, а потому не является наилучшим кандидатом в суррогатные матери — ведь она может слишком сильно привязаться к ребенку-первенцу. Однако после нескольких встреч Джереми, признав во Флоримел коллегу и профессионала, согласился на уговоры семейства Лесли…

Она открыла глаза и выпрямилась, вспомнив день, когда доктор Томсон наконец дал разрешение на операцию. Все трое — Тина, Мередит и Флоримел — плакали от радости. Лесли были счастливы стать родителями, а Флоримел… Ей хотелось испытать то, о чем она, как врач, так много знала, — беременность и деторождение…

Она повернула ключ, и мотор ожил. Это случилось почти четыре месяца назад. А спустя месяц ей позвонили из лаборатории, чтобы сообщить: операция оказалась успешной и Флоримел ждет ребенка. Она была очень взволнована, ей хотелось немедленно поделиться с Тиной и Мередитом радостным известием.

Флоримел звонила Лесли весь день каждые десять минут, оставляя сообщения на автоответчике. Но ей так никто и не перезвонил. И к вечеру обострившаяся интуиция беременной женщины подсказала Флоримел: что-то случилось. Что-то плохое.

Потом в полиции ей рассказали про пьяного водителя грузовика, который не справился с управлением и выскочил на встречную полосу, но до Флоримел все доходило как сквозь вату. Тина и Мередит погибли в автокатастрофе, а их ребенок стал сиротой за восемь месяцев до своего появления на свет.

Она осторожно вырулила с парковки на дорогу, снова чувствуя ком в горле. Почему-то ей казалось: самое худшее — это то, что супруги Лесли умерли, не зная, что у них уже есть ребенок, которого она, Флоримел, носит под сердцем.

Парковочные огни осветили высокую фигуру охранника в униформе цвета хаки, казавшейся едва ли не белой в неживом свете фар. Уж если мистера Рэнди Как-Бишь-Его-Там-Дальше удивило услышанное от Флоримел, то как же он поразится, узнав все? Сейчас она на третьем месяце, ее беременность еще незаметна для постороннего взгляда, но в ближайшем будущем ситуация изменится.

Она уже давно размышляла над тем, что скажет родителям. Будь живы Тина и Мередит, ей не понадобилось бы никому ни о чем рассказывать, но теперь все стало по-другому. Родители Тины уже умерли, мать Мередита жила в доме для престарелых, и потому у ребенка супругов Лесли не осталось никого, кроме Флоримел, которая теперь должна была стать ему не суррогатной, а настоящей матерью.

И дело не в том, что родители не поймут ее: они чудесные люди и ни за что не бросят дочь. Из них получатся замечательные дедушка с бабушкой. Вот только Флоримел опасалась, что обстоятельства, вследствие которых она оказалась беременной, могут повлиять на отношение ее родителей к внуку или к внучке.

В зеркало заднего вида Флоримел увидела, что Рэнди остановился у входа в здание. Включив фонарик, он посветил в темный закуток: охранник должен быть готов к всякого рода неожиданностям. Но не к таким, какие преподнесла ему Флоримел!