Некоторые индийцы на головах держат корзины с кокосовыми орехами. Может быть, кто-нибудь из отдыхающих захочет освежиться приятным соком кокосового ореха? Я обратил внимание, что на песке напротив террасы совершенно темный от загара индиец в коротких трусиках и в какой-то куртке делает акробатические движения. Он блестяще «крутит» боковое сальто без рук. Потом быстро крутится на одном месте, поражая своей ловкостью и отличной тренировкой. Сделав какой-нибудь трюк, акробат отдает честь, приставляя руку к непокрытой голове. Этому унизительному жесту их научили англичане, и в Индии весь обслуживающий персонал при встрече отдает «честь». Вслед за этим жестом акробат протягивает руку и просит подаяния.
В кинотеатре Эксцельсиор назначен торжественный митинг. Бомбейский комитет по проведению кинофестиваля советских фильмов пригласил на митинг премьер-министра Индии г. Неру.
Кинотеатр находится в центре Бомбея. Подъезжая к нему, мы увидели огромную толпу, которую едва сдерживают полицейские. Из окон окружающих домов высовываются головы любопытных. Царит необычайное оживление.
Подъезжает машина, и из нее выходит г. Джавахарлал Неру в сопровождении своих ближайших сотрудников. Премьер-министр одет в белый наглухо застегнутый сюртук, на голове у него белая полотняная шапочка. В петлице его сюртука красная гвоздика. Г-н Неру здоровается с послом Советского Союза К. Новиковым, который представляет ему Пудовкина и меня.
Направляемся на сцену. В центре развеваются государственные советский и индийский флаги. Председатель Комитета фестиваля судья г. Чагла под аплодисменты зрителей представляет собранию членов советской киноделегации. С краткими речами выступают представители Комитета фестиваля, киностудий. Затем несколько слов сказали В. Пудовкин и я.
Моя первая фраза о том, что нам, советским актерам и мне лично, никогда не приходилось призывать своих зрителей со сцены или с экрана к убийствам, грабежу, разврату и всякого рода насилию, была встречена зрительным залом взрывом аплодисментов.
— Советским людям, — говорил я, — чуждо чувство ненависти, расовой или религиозной нетерпимости. Наши народы живут благородными идеями мира, дружбы и глубокого уважения ко всем нациям, большим и малым.
И эти слова вновь были покрыты аплодисментами.
— Учась у своего народа, мы являемся в то же время его воспитателями, «инженерами человеческих душ». Мы с радостью отдаем свой труд советскому кино и театру, создавая произведения искусства, отвечающие думам и запросам своего народа. По фильмам, которые мы ставим, будущие поколения смогут изучать нашу великую Сталинскую эпоху, эпоху борьбы за счастье человечества во всем мире.
И снова зал гремел восторженными аплодисментами.
Митинг закончен. Мы прошли в вестибюль кинотеатра. Молодежь, окружив нас, просила дать автографы, и мы, по мере сил, писали, писали… Затем нас пригласили в бельэтаж кинотеатра.
Первым был показан отрывок из фильма Пудовкина «Жуковский». Переводили с русского языка через микрофон прямо из будки киномеханика. Потом началась демонстрация отрывков из картин, в которых я снимался за последние двадцать лет.
Демонстрация эстрадного танца «Пат, Паташон и Чарли Чаплин», который я вместе со своими друзьями исполнял в ранней молодости, вызвала в зрительном зале смех и аплодисменты. Так же весело восприняла публика отрывки из фильмов «Горячие денечки», «Дети капитана Гранта» и «Остров сокровищ». В последнем я играю одноглазого пирата Билли Бонса.
Когда же стали показывать эпизоды из фильма «Депутат Балтики», где я исполнял роль профессора Полежаева, сестра премьер-министра Кришна Неру спросила:
— Когда же появится мистер Черкесов в этом фильме? Ведь тут, кроме старика, никого нет…
С большим вниманием зрители просмотрели отрывки из фильмов «Петр Первый», «Ленин в 1918 году» и «Александр Невский». Последний фильм хорошо знаком зрителям Индии, так как он демонстрировался здесь в дни фестиваля.
В фильме «А. С. Попов» большое впечатление произвела сцена, когда в минных классах впервые в мире был принят сигнал аппаратом беспроволочного телеграфа.
Затем был показан отрывок из фильма «Мусоргский» — монолог Стасова на суде. Многие зрители и тут меня не узнали. Показ закончился отрывками из фильма «Иван Грозный», также уже знакомого индийцам.
Бомбейская печать посвятила нашему пребыванию в городе множество статей. Может быть, этому содействовало и то, что первый же публичный прием, который был организован Комитетом по проведению советского кинофестиваля, стал газетной сенсацией, так как этот митинг посетил премьер-министр, вернувшийся в тот вечер из Лондона.
Газета «Атом» по поводу гостеприимства, оказанного нашей киноделегации, писала, что наш приезд «уничтожит долларовый занавес», созданный вокруг Индии, и что теперь, как никогда прежде, «вашингтонские патриоты» совершенно растерялись. Советский кинофестиваль уничтожит все преграды, созданные между искусством и культурой двух великих добрососедских стран.
И дальше:
«Бомбей устроил советским гостям необыкновенный прием. Это может послужить уроком для тех, кто ставит палки в колеса советско-индийских дружественных отношений».
Президент Ассоциации индийской кинопромышленности г. К. Моди подтвердил стремление индийских киноорганизаций к укреплению культурных связей с Советским Союзом, заявив, что «советское киноискусство выполняет большую миссию в отношении нашей промышленности и нашего народа».
Бомбейская буржуазная печать вольно или невольно, но ясно и отчетливо выразила отношение к нам со стороны индийской общественности.
Одной из любопытнейших оказалась статья, напечатанная в журнале «Блиц ньюс мэгэзин» под названием «Итак… «красное пугало» — вовсе не пугало!!!»
«Есть сказка, — пишет автор этой статьи, — о лондонском ребенке, который никогда не видел темнокожего человека. Он подозрительно разглядывал индийца из Южной Индии, боязливо подошел к «черной вещи», ткнул пальцем в ребро, чтобы удостовериться, что это живое существо, а не набивное чучело. И когда индиец закричал в знак протеста, ребенок воскликнул в вое торге: «Мама! Оно говорит!»
«Подобно этому, в течение последних двух недель, — продолжает автор статьи, — много тысяч взрослых детей матери-Индии, начиная с премьер-министра и до скромных работников индийских киностудий, обозревали «красное пугало» на близком расстоянии. Они подходили к нему со смесью любопытства и тревоги, похлопывали его, чтобы знать, из чего оно сделано, и затем ошеломленно и восторженно восклицали о своем открытии, что не только «оно говорит», но и улыбается, смеется, и ест, и пьет, и думает, и чувствует совершенно так же, как и все мы.
Короче, В. Пудовкин и Н. Черкасов своим приездом доказали, что «красное пугало» — вымысел разгоряченных мозгов империалистов, фанатичных ненавистников России и тех, кого у нас принято называть «вашингтонскими патриотами».
И далее:
«Кинорежиссер и актер, благодаря своим теплым, искренним и предельно гуманным личностям, в две недели сделали больше для уничтожения «красного пугала», чем многие статьи и памфлеты. Этот пугающий образ «красного пугала», с помощью и под руководством реакционной американской прессы и голливудских фильмов, хорошо известен… и визит Пудовкина и Черкасова был наиболее плодотворен именно в уничтожении всех этих клеветнических иллюзий».
Далее журнал писал:
«На самой первой пресс-конференции, данной советскими кинодеятелями, Пудовкин и Черкасов произвели огромное впечатление на всех присутствующих журналистов своим остроумным и дружеским собеседованием и умением парировать, ответить на любой, даже самый каверзный вопрос. Один из моих коллег, — пишет журналист, — заметил: «Но они говорят вовсе не как коммунисты…» «Я не знаю, является ли кто-либо из них членом коммунистической партии — возможно, Черкасов, так как он член советского парламента, — но ясно, что оба они хорошие марксисты».