— Что?! Что вы спросили?! — изменился в лице Идзаки.

— Или, может, она запрятана в каком другом месте?

— Я… я не понимаю, о чем вы…

Идзаки бледнел на глазах.

— Отвечай на вопрос!

— Такэмура-сан, неужели вы меня подозреваете?

— Подозреваю. И еще как. Ты думал, с полицией можно шутки шутить?! Связались мы с твоей бандой на свою голову. Сам знаешь, на многое глаза закрывали. Но меру, меру-то надо знать! Всему есть предел!

— Я знаю меру. Мы всегда соблюдаем правила игры!

Идзаки немного пришел в себя и, видимо, решил держаться до конца.

— Запираться решил? Гляди! А то поднимем всю полицию и поищем как следует в низине Каппа!

— В низине Каппа! — Лицо Идзаки стало пепельно-серым. Он как-то сразу обмяк, обессилел.

— Я вижу, тебе это название кое о чем говорит. Так вот, там давно уже вертятся Томоко Оти и Адзисава. Все вынюхивают, не потянет ли откуда мертвечиной. Ты понял? Дочь Сигэёси и страховой агент.

— А, те двое!

— Дело пахнет сам знаешь чем. Мы с самого начала не больно верили в историю с падением в озеро. Да и не только мы. Но ты стоял на своем, опровергнуть тебя было невозможно. Мы тебя пожалели и, несмотря на подозрительные обстоятельства, дали свидетельство, о котором ты просил. Вот он, тот предел, та мера, о которой я тебе говорил. Только потому я и подписал документ, что был уверен — труп в озере. Найдут его потом, не найдут — не суть важно. Главное — Акэми действительно на дне, и честь нашего мундира соблюдена. Мне и в голову не могло прийти, что ты, кретин, даже в этом станешь нас обманывать! Ты представляешь, что будет, если теперь труп отыщется в совершенно другом месте? Мы с Уно сгорим — это еще ладно. Всей нашей полиции позор! И ты посмел нас так подставить!

— Я не хотел… не хотел! — заикаясь, пробормотал Идзаки.

— Чего ты не хотел?

— Не хотел вас подводить. И в мыслях не держал!

— Плевать мне на твои мысли! Говори, в озере труп или нет?!

— Нет, погодите. Я не могу так быстро!

— Некогда годить! Когда дочка Оти его найдет, будет уже поздно.

— Я этого не допущу.

— Как? Оми в эту самую минуту рыщут там. Может быть, уже нашли, пока мы с тобой тут время теряем.

— Такэмура-сан, — тон Идзаки вдруг странным образом изменился, — обещаю, что я вас не подведу. Никаких неприятностей ни у вас, ни у управления не будет, даю слово.

Маска обходительного дельца слетела с лица Идзаки, сейчас это был главарь мафии. Исчез извивавшийся ужом под вопросами комиссара слизняк, теперь от этого человека веяло неколебимой уверенностью и злобной силой. Стало видно, что на своем темном и извилистом пути Идзаки прошел и огонь, и воду. Да, поистине удивительным было перевоплощение, свидетелем которого стали комиссар и инспектор.

Официально низина Каппа именовалась Мокрыми Песками. Очевидно, разливы были бичом этой местности с древних времен. Когда вода сходила, оставался нанесенный ею песок — отсюда название «Пески».

Но самое обидное заключалось в том, что река приносила не только песок, но и ил, и земля тут могла бы давать хороший урожай — надо было только защитить ее от ежегодных потопов, и низина стала бы житницей всей префектуры.

Имея, в виду именно эту перспективу, муниципалитет Хасиро наконец раскошелился на строительство дамбы, и работы уже шли полным ходом.

Жители Мокрых Песков охотно помогали строительству — дамба необычайно облегчила бы их существование. Хватало добровольцев и чтобы возводить насыпь, и чтобы разравнивать землю, и чтобы забивать сваи.

По этим добровольным бригадам и ходили Адзисава с Томоко, показывая местным фотографию Акэми. Они задавали всем одни и те же два вопроса: «Какой участок дамбы возводился двадцать третьего — двадцать четвертого мая?» и «Не видели ли вы здесь эту женщину?» Фотографию Акэми они вырезали из газеты.

Примерный участок дамбы, который строился в тс дни, удалось установить довольно легко, но Акэми ни один человек не видел. В этом ничего удивительного не было — места здесь и так безлюдные, а убийство наверняка произошло поздней ночью.

Работы делились на три основных этапа: возведение и утрамбовка земляной насыпи, укрепление той стороны, которая соприкасается с водой, и, наконец, покрытие ее защитным слоем. На строительство уходило огромное количество гравия, цемента, полимер-бетона и прочих материалов; повсюду стояли самосвалы, бетономешалки, экскаваторы и различная строительная техника, принадлежавшая фирме «Накато» и остальным подрядчикам.

Не так-то просто было хотя бы приблизительно определить в этом хаосе место, где замуровано тело Акэми. Все фирмы, участвовавшие в строительстве, так или иначе зависели от мафии, и обращаться к ним с расспросами было опасно. Даже местные жители, с таким нетерпением ожидавшие завершения строительства, несомненно перестали бы отвечать на вопросы, знай они, что чужаки задумали нанести вред фирме «Накато». Расспрашивать их — значило идти на немалый риск, Мокрые Пески были для Адзисава и Томоко настоящей вражеской территорией.

Правда, опросом крестьян Адзисава занимался один, не желая подвергать Томоко лишней опасности. Он даже не говорил ей об этом, иначе она непременно увязалась бы с ним.

Лишь через неделю Адзисава удалось разузнать нечто существенное. Сведения он получил от одного крестьянина, чей сын недавно погиб на строительстве, задавленный упавшим блоком. Безутешный отец — его звали Косабуро Тоёхара — рассказывал Адзисава, дрожа от негодования:

— «Ради блага деревни», говорили они. Как же! Только и думают, как свой карман набить.

— Что, махинации?

— Еще какие! Основной подряд получила строительная компания «Накато», так? Для этого им. пришлось подмазать строительный отдел городского муниципалитета. Столько им на лапу дали, что те в самом что ни на есть роскошном кабаке — «Золотые ворота» называется — каждый божий день шикуют.

— Наверно, вы правы. Все знают, что люди Нака-то — вроде личной гвардии у мэра, — кивнул Адзисава.

— Ну, взятка строительному отделу — это еще цветочки.

— А что, были дела и похуже?

— Были и есть. Вся эта история с защитой низины от наводнения — сплошной обман. Я сам, своими ушами слышал, как прораб фирмы «Накато» похвалялся спьяну. Наши-то, деревенские, радуются, дурачье. Думают, заживут теперь без разливов по-царски. Черта лысого!

— Обман, говорите?

— Только смотри, парень, об этом молчок.

Старик огляделся по сторонам и, понизив голос, продолжал:

— Тут и раньше была земляная насыпь, направлявшая паводковые воды в специальные пруды. Попросту, значит, ее должны переоборудовать в бетонированную дамбу, и тогда воде вообще ходу в низину не будет, а, тут вроде распашут поля.

— А разве не так?

— Держи карман шире. Городские богачи собираются устроить тут гольф-клуб.

— Гольф-клуб?! Не может быть!

— Уж можешь мне поверить. Компания по торговле недвижимостью — тоже, между прочим, Накато принадлежит — уже сейчас скупает у крестьян участки чуть не задарма.

— Представляю, сколько можно огрести деньжищ, если устроить тут гольф-клуб.

— До наших болванов все никак не дойдет, что их дурачат. Один мой сын ни в какую не хотел продавать свою землю. Вот на него блок и уронили. Убийство это было, понял?

— Вы обращались в полицию?

— Станут они меня слушать. Доказательств-то нет, а полиция с этим заодно.

— А что с землей вашего сына?

— Невестка сразу продала, той же самой компании. На кой, говорит, мне эти пески. Не понимает, дура, что сын за эту землю жизнь отдал.

— А были еще такие, кто не хотел продавать свой участок?

— Тут не один человек голову сложил. И деревенские, и пришлые: как кто погибнет, приходит человек от Накато, сует в утешение пятьсот тысяч иен и говорит: бывает, мол, для вас же стараемся. А попробуй возмутись — сразу за горло берут. В газетах-то наших об этом не пишут, а у нас в деревне не одна семья слезами умылась.