Иногда становилось невмоготу сносить постоянные оскорбления и неудержимо тянуло вытряхнуть душу из очередного обидчика. Тогда воспоминания о прежней работе помогали Адзисава взять себя в руки.

Поначалу он сбивался с ног, обходя квартал за кварталом впустую. Другие новички кое-как выполняли норму за счет знакомых, его же показатели были хуже всех — заведующий филиалом не давал незадачливому агенту житья. «Если сдамся, мне конец», — твердил Адзисава.

Однажды, когда он, набравшись смелости, позвонил в дверь, на которой висела табличка со знакомым предупреждением, ему перепал необычный приработок. Хозяйки, похоже, не было дома, и дверь открыл мужчина лет сорока. Звонок, наверное, разбудил его — он был в пижаме. Сначала, узнав, что его потревожил страховой агент, мужчина обрушился на непрошеного гостя с руганью. Когда же Адзисава, втянув голову в плечи, побрел прочь, хозяин вдруг окликнул его.

— Эй, постой-ка. Сделай для меня одно дело, — попросил мужчина, на лице его неожиданно появилась странная, смущенная улыбка.

— Какое дело?

Хозяин сложил большой и указательный пальцы колечком:

— Сходи, пожалуйста, в аптеку и купи мне этих штук.

— Каких штук? — не понял Адзисава.

— Покажешь так аптекарю, он разберется. Скажи, по тысяче иен. Ты заплати, я тебе отдам.

Адзисава пожал плечами, но сходил в аптеку и изобразил там загадочный знак пальцами. Аптекарь понимающе кивнул и сунул ему какую-то коробочку. Только теперь Адзисава сообразил, что мужчина послал его за презервативами. Видимо, звонок в дверь прервал супружеские ласки, и муж решил, воспользовавшись случаем, пополнить истощившийся запас этих жизненно важных предметов. Адзисава не знал, злиться ему или смеяться.

Получив заветную коробочку, хозяин дал агенту полторы тысячи иен и свою визитную карточку, объяснив, что сам он в страховке не нуждается, но что, если прийти к нему в фирму, он сможет помочь. Мужчина оказался администратором известного в городе ночного клуба.

Так Адзисава заключил свои первые договоры. Но до выполнения нормы было еще очень далеко.

Или был еще такой случай. Он долго обхаживал одну дамочку, судя по всему — содержанку какого-то богача, она все колебалась, застраховаться ей или нет. Красотка жила в квартире с собачкой, шпицем. Однажды, многозначительно улыбнувшись, она проворковала:

— У меня к вам большая-пребольшая просьба.

— Если это в моих силах… — лучезарно заулыбался в ответ Адзисава.

— Правда?

— Если справлюсь, почту за счастье.

— О, это очень просто. Вы — справитесь.

Дамочка кокетливо повела глазами и оглядела Адзисава с головы до ног. Он уже догадывался, что последует за этим. Ему приходилось слышать от сослуживцев о таких вот бабенках, которые не знают, чем себя занять, и вовсе не прочь закрутить романчик со знакомым страховым агентом. Дело довольно обычное и, главное, — взаимовыгодное, если держать язык за зубами: ей — развлечение, агенту — хороший договор. Адзисава был крепким, здоровым мужчиной и давно уже обходился без женщин, так что его прямо затрясло от радостного предчувствия. Красотка выглядела вполне аппетитно, и, если говорить начистоту, он таскался сюда не только из-за страховки.

— Могла бы я оставить у вас Юпитера денька на три-четыре? — спросила она.

— Какого Юпитера?

— Понимаете, мы с моим другом уезжаем в путешествие, Юпитер там нам совершенно ни к чему. Куда его девать? Прямо не знаю, что делать! А вас Юпитер уже знает… Ну, я вас умоляю!

До Адзисава наконец дошло, чего от него хотят. Она просит его взять к себе ее шпица, пока будет путешествовать со своим покровителем. Разочарование было так велико, что Адзисава еле удержался от смеха.

— Я прошу вас! Я оставлю его любимую еду, песика достаточно кормить два-три раза в день! А когда пойдете с ним гулять, не забудьте взять полиэтиленовый мешочек — вы не представляете, как городские власти обижают бедных собачек. Ну, будьте умницей, а я за это подпишу вашу страховку, когда вернусь.

И действительно, по возвращении из поездки женщина заставила своего патрона раскошелиться на целый миллион иен. В случае пожара и всего такого прочего она должна была получить компенсацию в двадцатикратном размере. Однако этим дело не ограничилось: отныне каждый раз, когда предприимчивая красотка куда-нибудь уезжала, Юпитер переселялся к Адзисава.

Эта история дала и другие побочные эффекты. Дамочка разрекламировала услужливого молодого человека своим приятельницам, и ему не стало отбоя от кошечек и собачек, с которыми надо было то посидеть, то погулять. И благодаря новым знакомствам количество подписанных договоров все возрастало.

Когда дела на работе стали налаживаться, Адзисава взял короткий отпуск. Он не рассказывал никому из коллег о том, куда ездил, но, когда вернулся в Хасиро, с ним была девочка лет десяти. Она поселилась вместе с ним и стала учиться в одной из городских школ.

Девочка была круглой сиротой, последнее время она жила у дальних родственников матери. Адзисава попросил, чтобы ее отдали ему на воспитание. Семья была бедная, девочка приходилась им седьмой водой на киселе, и неожиданная просьба Адзисава, назвавшегося родственником со стороны отца маленькой сироты, оказалась как нельзя более кстати. Никому и в голову не пришло усомниться в родстве незнакомца, семья была рада избавиться от лишнего рта.

Девочка безропотно поехала с Адзисава. Звали ее Ёрико Нагаи, родителей она лишилась два года назад, тогда ей было восемь лет. Их убили у нее на глазах, и с тех пор Ёрико начисто забыла все, что было в ее жизни до трагического события.

Однако потеря памяти не сказалась особенно сильно на способностях девочки, училась она старательно, и коэффициент умственного развития ее постепенно повышался.

Постепенно жизнь новоиспеченной семьи вошла в нормальное русло, и тогда Адзисава приступил к осуществлению следующего этапа своего плана. Нет, точнее говоря, осторожную подготовительную работу он вел уже давно, а теперь ему просто представился удобный случай разом продвинуться к намеченной цели.

Эту газету основал когда-то ее отец, но от прежнего «Вестника Хасиро» осталось одно название. Томоко Оти говорила, что газета протухла. Протух весь город, словно огромная помойная яма. Дух протеста, который олицетворял отец Томоко, выветрился, и «Вестник» превратился в личный печатный орган семейства Ооба, заправлявшего в Хасиро всем.

Только благодаря этой перемене «Вестник» уцелел, да не просто уцелел, а стал одной из наиболее влиятельных газет в префектуре.

Хасиро недаром называли личным владением семьи Ооба. Члены этого рода занимали все ключевые должности в управлении и экономике города — от кресла мэра, в котором прочно восседал Иссэй Ооба, до руководящих постов в муниципалитете, торгово-промышленной палате, полиции, здравоохранении, системе образования, банках, органах печати, на телевидении и радио, в промышленности, транспорте.

Город находился в самой середине префектуры Ф. и издавна считался ее политическим, культурным, торговым и транспортным центром. С четырех сторон к Хасиро вплотную подступали высокие горы, он был словно закупорен в долине, и окружающая среда наложила на город свой неповторимый отпечаток, с давних пор здесь завелись собственные традиции и развилась независимая от внешнего мира экономическая система.

Когда-то, еще в семнадцатом веке, у стен замка господ Хасиро возникли первые предместья. Князья богатели, и вместе с ними росло поселение. Во второй половине прошлого века в долине начали выращивать шелковые деревья и зародилась текстильная промышленность. Шелк Хасиро был широко известен на рынках страны в двадцатые и тридцатые годы. Именно в тот период город сделал гигантский скачок вперед.

В конце войны большая часть построек сгорела в пожаре бомбежек, но Хасиро быстро оправился от внешних потрясений и приобрел облик настоящего современного города.

После того как, используя богатые залежи природного газа, начала делать свои первые шаги металлургическая промышленность, долина в считанные годы превратилась в высокоразвитую индустриальную зону, где имелись и станкостроительные, и химические, и целлюлозно-бумажные, и электронные предприятия.