Некоторое время она еще продолжала писать для своего журнала. Там были готовы принять ее обратно в любую минуту.

Какой выдался трудный год! Не говоря уже о том, что после недолгой семейной жизни она чувствовала себя тряпкой, о которую вытерли ноги, дела в Концерне шли не блестяще. Ее обязанности скорее нужно было бы назвать не связями с общественностью, а минимизацией потерь. С тех пор, как во главе Концерна стал Том, проблемы усугублялись и нарастали, словно снежный ком. Она улыбнулась невольно сложившемуся стишку. Да еще его угораздило жениться на такой идиотке!

Она прикусила губу. Не ей критиковать кого бы то ни было за неудачный выбор. Сначала нужно со своей жизнью разобраться!

Накатившая волна облизала ей босые ступни, и Розмари поежилась. Но свежесть морской волны не шла ни в какое сравнение с тем холодом, который царил в ее душе!

В сердце у нее была пустота. Но нужно что-то решить. Подумать, как себя вести в случае, если Алекс не захочет сохранять дистанцию. Он, скорее всего, гость на яхте этого денежного мешка. Но вряд ли он там только для развлечения, несмотря на то, что некая красотка висела на нем, словно шарф. Алекс ничего не делает, если это не сулит ему выгоду. Наверняка он планирует какую-нибудь сделку с хозяином яхты либо с одним из гостей. Банк Алекса станет еще на долю процента богаче, а его бумажник еще толще.

Не то чтобы ей было до всего этого какое-то дело. Ни состояние дел Алекса, ни его отношения с женщинами не представляют для нее никакого интереса. Она выполнила свою часть соглашения и теперь хочет одного: чтобы этот спектакль наконец завершился.

Только теперь она осознала, каким безумием была эта затея от начала и до конца. Но она и предполагать не могла, какие моральные потери сулит ей деловое соглашение. Если бы только она могла предвидеть, к каким горестным итогам приведет ее недолгий фиктивный брак, она ни за что не согласилась бы на эту аферу. Даже если бы Концерн развалился и все семейство пошло бы по миру!

Она замедлила шаги. Пора возвращаться. Алисе она скажет, что у нее разболелась голова, и поедет в отель. Не хватало еще, чтобы Рассел подумал, будто она намеренно изобразила обморок, чтобы выманить его на пляж и здесь, под шелест волн соблазнить его.

Она не слышала, как к ней подошел мужчина. Он всегда умел подкрадываться неожиданно, словно леопард.

Когда она повернулась, чтобы возвращаться в зал, он уже был рядом. Как она и ждала. Как она и боялась. Стоял на пути, перекрывая ей дорогу к бегству.

Он сказал тихо, с той ироничной ноткой в низком голосе, которую она так ненавидела: — Добрый вечер, дорогая миссис Декстер.

И засмеялся.

Розмари стояла неподвижно, опустив руки. Внутри у нее все переворачивалось. Она изо всех сил старалась, чтобы он ничего не заметил. Вскинула голову и выдвинула подбородок: пусть он увидит перед собой гордую и независимую женщину, а не взъерошенного напуганного котенка, каким она себя на самом деле ощущала.

— Что ты здесь делаешь, Алекс? — как могла спокойно спросила она.

— Вот совпадение, — оживленно отозвался он. — У меня на языке крутился этот же вопрос. Но теперь я понимаю: ты, наверное, занималась внедрением Концерна в островной бизнес. Я прав? Я видел тебя в компании одного из местных воротил. Могу я поинтересоваться: у вас с ним деловые отношения или все же… дружеские?

— Думаю, у тебя нет никаких оснований интересоваться моими знакомствами, Алекс.

— Как же нет? — мягко возразил он. — Тот факт, что я твой муж — лишь самое слабое из оснований. — Он помедлил, наблюдая, как она это примет. — Так что я жду ответа.

— Я здесь отдыхаю, — еле сдерживаясь, процедила Розмари. — Насколько мне известно, служащие имеют право на отпуск.

— А Рассел Брандон?

— Я с ним здесь познакомилась. На вечеринке. Он просто друг.

— Не будет ли нескромным поинтересоваться, как долго продолжается эта дружба?

— Что ты имеешь в виду? — озадаченно спросила Розмари.

— Я хочу знать, как долго ты обретаешься в этом раю?

Она закусила губу. Почему самые простые слова в его устах звучат как оскорбление?

— Я здесь уже три недели.

Он присвистнул.

— Неплохо живут служащие в Концерне! Три недели отдыха в таком шикарном местечке — и все на честную зарплату! Или кто-то тебя спонсирует — просто ради дружбы?

Розмари испугалась. Ему откуда-то известно, что Алиса предоставила ей номер за совершенно символическую плату. Но откуда? Значит, все эти месяцы он следил за ней? Был в курсе ее финансовых и прочих обстоятельств? Или он просто догадался? Ей стало не по себе

— Даже если мне кто-то и помогает, тебе-то что за дело? — отрезала она.

— Мне есть дело до многих вещей, — угрожающе процедил он. — Так значит, ты здесь не по делам Концерна?

— Концерн не занимается проектами за границей, — пожала плечами Розмари. — В особенности так далеко. Тебе-то это должно быть хорошо известно.

— Вполне возможно, что Концерну придется пересмотреть эту позицию. — Он задумался. — Скажи, у тебя не было никаких известий с работы за этот твой длинный отпуск? Они не бомбардировали тебя срочными телеграммами, письмами, звонками?

— Нет, — рассеянно ответила Розмари. — Да я и не ждала никаких известий. Некрасиво было бы беспокоить меня в отпуске, ведь это мой первый отпуск после… за время… почти за два года!

— После медового месяца, ты хотела сказать, — мрачно улыбнулся Алекс.

— После той совместной поездки, которую мы с тобой совершили в рамках делового соглашения. Зачем называть ее таким нелепым именем?

— Наверное, я просто нахожусь в плену условностей, — язвительно усмехнулся Алекс. — Путешествие после свадьбы принято называть медовым месяцем. Так значит, у тебя не было никаких сведений из Концерна?

— Да нет же! Я решила, что могу позволить себе настоящий отпуск.

Она чуть улыбнулась, вспомнив реакцию Тома, когда она поставила его перед фактом: уезжаю, а куда и на сколько — не скажу.

— Ты, кажется, своего добилась. Настоящий отпуск, даже без курортного романа не обошлось.

— Благодарю, — сухо отозвалась Розмари. — Впрочем, и ты, как я погляжу, времени зря не теряешь.

— Ах, это, — пожал плечами Алекс. — Впечатление, знаешь ли, может быть обманчивым!

Мне ли не знать, печально подумала Розмари. Тогда, такой же лунной ночью, ты заставил меня поверить, что между нами возможно что-то помимо нелепого соглашения. Что все еще может сложиться иначе…

— Опыт подсказывает мне, что чаще бывает наоборот: если тебе что кажется, так на самом деле и есть, — заметила Розмари.

Ей было не по себе. Она чувствовала себя уязвимой и незащищенной, стоя перед ним босиком, с босоножками в руках. Она сделала неуверенный шажок в сторону.

— Разреши мне пройти, пожалуйста. Мои друзья, наверное, уже беспокоятся. Да и твоя компания заскучала, — со значением сказала Розмари.

— Ты — само сочувствие. — По его тону она поняла, что ее укол пропал даром. — Но нам необходимо кое-что обсудить.

— Не думаю, что это срочно. Наши с тобой проблемы вполне могут и подождать несколько недель. Я поручу своему адвокату связаться с твоим адвокатом.

— Отпуск на тропическом острове и сразу же развод, — медленно, растягивая слова, произнес он. — Тут есть за что зацепиться.

Она вся сжалась. Почему-то она почувствовала в его словах угрозу. Или это и была угроза? Может быть, именно сейчас настал момент, когда нужно выяснить все раз и навсегда? Если она сейчас уйдет, то долгие ночи потом не сможет спокойно спать. Она себя знает!

Она заметила, осторожно подбирая слова:

— Развод без взаимных претензий? Без раздела имущества и алиментов? Не думаю, что будут какие-то проблемы.

— Ты не принимаешь во внимание разбитое сердце и попранные идеалы? — насмешливо улыбнулся он. — Обманутые надежды?

Она поджала губы. Кто бы говорил об обманутых надеждах!

— Обо всем этом нет ни слова в контракте! А все остальные пункты мы выполнили.