Бет уже заканчивала готовить кофе, когда из большой палатки появилась ее начальница.

— Эй, Грейс! Как там наш Стью? Все в порядке?

— Да он лучше прежнего, Бет, просто не верится. Насмешил тут меня, вдруг вспомнил, что ему не двадцать пять, а на пару лет больше. Я говорю, а что было бы, если бы было двадцать пять? Страсть подумать! Ну что, выберемся мы отсюда когда-нибудь или нет?

Глаза Грейс были усталыми, но сияли счастьем, таким счастьем, какого Бет никогда прежде не видела в глазах подруги.

— Вот сейчас подкрепимся и полетим, — весело отозвалась Бет. — Сколько, в самом деле, можно торчать на этой прохудившейся горке?

— Ну ладно, дайте мне наши порции, я покормлю Стюарта там, нечего ему глотать еду с пеплом. Это на пользу не пойдет.

И Грейс, забрав тарелки с кушаньем, возвратилась в палатку.

Бет, глядя ей вслед, увидела Дану, страстно в чем-то убеждавшую Фила. Она даже, помогая словам, дергала его за рукав, но тот качал головой, судя по всему, отказываясь присоединиться к обществу, приглашенному к трапезе. В какой-то момент упрямец взглянул в сторону кухни-столовой и заметил, что Бет смотрит на него. Это сразу изменило его поведение, он взял Дану под руку и двинулся к столовой, причем так быстро, что девушка, казалось, летит за ним по воздуху, не успевая касаться ногами земли. При этом он победно смотрел на Бет, будто говоря ей: без тебя, крошка, без тебя…

За столом Фил ничего не ел, выпил только пару чашек кофе.

— До ланча может оказаться далеко, Фил, — пыталась уговорить его Дана. — Ну, хотя бы один тост или бисквит…

— Но я совсем не голоден, дорогая.

Когда Фил допил кофе и удалился, Дана прошептала:

— Бет, скажите хоть вы ему. Я беспокоюсь о его состоянии. Но меня он и слушать не хочет!

Господи, но она-то что может? И все же Бет тепло улыбнулась Дане и, подойдя к Филу, непринужденно заговорила с ним:

— Ох, какое счастье будет выбраться наконец отсюда! Первым делом — горячий душ, а то я уже обчесалась от этого пепла…

Фил ухмыльнулся, но ее будущего счастья не разделил. Его болезненно-напряженный взгляд то и дело обращался к кратеру вулкана, покрытому теперь темными облаками, медленно сползающими вниз вместе с пеплом и ядовитыми испарениями.

— Интересно, какая погода в Ванкувере? — снова заговорила Бет. — Фил, послушай, я понимаю, сейчас не самый подходящий момент, но искренне хотела бы тебе посоветовать…

— Черт побери! Бет, оставь это! — взорвался он. — Я не намерен пополнить собою твою коллекцию бывших дружков. И не жди от меня в дальнейшем дружелюбно приветливых телефонных звонков.

В отдалении маячили Дана и Джошуа, оба озабоченно поглядывали в их сторону.

— Мы с тобой выяснили отношения, так что успокойся и не суетись. — Раздражение Фила все нарастало. — Иди себе к своему Хантеру, может быть, он как раз то, что тебе надо. А человек, который любит тебя как сумасшедший, он без надобности… Может, тебя больше бодрят мужики, которые сегодня берут бабу, а завтра бросают… Да он сломает тебя, как куклу… Ох, черт!.. Отойди ты от меня. Не хочу я никаких этих разговоров.

И вдруг лицо Фила исказила неистовая злоба, и он угрожающе надвинулся на Бет с явным намерением ударить. От неожиданности, ибо он никогда раньше ее и пальцем не тронул, Бет отпрянула назад и чуть было не потеряла равновесия, чудом удержавшись на ногах.

Джошуа уже готов был броситься на ее защиту, но увидел, что Прайс сумел сдержаться и отвернулся от девушки, занявшись разборкой палатки Даны.

Обида и гордость взяли верх над чувством вины, и Бет, резко повернувшись, бросилась к столовой убирать после завтрака. Дана и Джошуа безмолвно проводили ее взглядами, но Бет успела заметить, что на лице Даны промелькнуло нечто вроде ехидной улыбки. Джошуа сохранял полное спокойствие, ничем не выражая своего отношения к безобразной сцене, разве что поза его все еще была напряженной.

Примерно через час все было упаковано и сложено у посадочной площадки. Все, кроме Грейс и Стюарта, уселись тут же, облачившись в дождевики, хоть как-то защищающие от вездесущего пепла.

Трясти стало вдвое сильнее, и все напряженно ждали половины десятого. Джошуа отправился в палатку, чтобы сменить отцу влажную повязку, и был весьма обеспокоен тем, что дыхание Стюарта Хантера стало более хриплым и тяжелым.

Но вот уже девять тридцать, а никаких признаков подлетающего вертолета… В группе царило тягостное молчание.

Когда парочка старших, держась за руки, вышла из палатки, Грейс трогательно попыталась подбодрить Стюарта хотя бы подобием шутки.

— Знаете, — сказала она ему, — если бы мы понадеялись на казенный вертолет, нам бы пришлось выбираться отсюда снегоходами.

— Куда, к черту, она провалилась, эта ваша вертушка? — взорвался наконец Фил, в нетерпении вскочив со своего места, отчего в воздух взметнулось целое облако пепла.

Стюарт закашлялся, а когда смог говорить, попросил Бет дать ему свежую влажную повязку.

Джошуа, взглянув на испуганное, напряженное лицо Фила, пересел так, чтобы быть между ним и остальными.

— Знаешь, Фил! Держу пари, что вы услышите папину вертушку первым и даже определите, к какому классу она относится. Может, это та же модель, на которой вы летали во Вьетнаме? Она куплена несколько лет назад у правительства, когда их понастроили больше нужного. Классная штуковина, доложу я вам. Тянет как зверь… Черт, кому я все это говорю! Уж вы-то наверняка понимаете в них больше моего.

Джошуа пустился во все эти разговоры, пытаясь успокоить парня, хоть как-то разрядить то напряжение, что сковало Фила по рукам и ногам. Он понадеялся, что доброжелательное напоминание о военных доблестях как-то расслабит его.

— Кстати, вы вполне можете знать папиного пилота, Роджера Малхени, он ведь свой опыт тоже наживал там, во Вьетнаме. Хорошо, что с нами сейчас есть парень, который…

— Заткни свой фонтан, Хантер! Просто заткни фонтан, и все. Чего ты дергаешься? Нечего мне тут изображать своего в доску парня. Лучше расскажи, как тебе удалось растопить эту Снежную королеву. Поделись опытом, приятель! Ты ведь, я вижу, успел ее повалять, если не в сене, так в пепле.

— Успокойся, Прайс. Лучше свой фонтан заткни, все равно ничего хорошего из него не вылетит. Давай-ка, парень, помолчи.

— А что ты тут раскомандовался? Молчи, не молчи… Сам заткнись. Снял девочку и держи. Развлекайся, пока она не вышвырнула тебя из своей койки. Она такая. Поиграет и…

Фил, не договорив, злобно взглянул на соперника и плюнул ему под ноги. Джошуа, не в силах сдержаться, замахнулся и, если бы Фил не успел перехватить руку, ударил бы его. А Фил, цепко удерживая руку противника и дернув за нее, лишил его равновесия, так что тот чуть не упал. И теперь, когда перевес был на стороне Фила, он собрался использовать его, агрессивно надвигаясь на Джошуа. Стюарт, видя, что события принимают слишком острый оборот, начал вставать, но Грейс успела задержать его и усадить на место.

В этот момент Дана подбежала к Филу и, обхватив его за талию, оттащила от Джошуа, явив вдруг недюжинную физическую силу.

Ну а Бет, глядя на дикую сцену, впала в странное оцепенение, ноги ее будто приросли к земле. Она даже глаза закрыла, чтобы не видеть этих побелевших от ненависти лиц, и зажала ладонями уши, чтобы не слышать оскорбительных слов.

А Филипп, отбросив от себя Дану, собрался ринуться в новую атаку, но преимущество было утеряно. Джошуа уже приготовился встретить его и усмирить. С кошачьей зоркостью оценив ситуацию, Фил остановился, будто из него выпустили весь пар, и вдруг забормотал:

— Слышите?.. Ничего не слышите?

Джошуа оказался прав: Фил первым ощутил неуловимую вибрацию воздуха, говорящую о приближении вертолета.

Все замерли и вскоре тоже услышали характерный звук. Джошуа, пошарив по карманам, нашел спички и бросился зажигать сигнальные костры по краям посадочной площадки. Все немного оживились, приободрились и через несколько минут радостно приветствовали вертолет, приземлившийся с ювелирной точностью. Правда, поднялся такой шквал пепла, что Джошуа выкрикнул: