— Нам пора возвращаться, уже почти стемнело.

Джас протянул руку, помогая ей встать, хотя в этом не было особой необходимости. Сразу же после того как Блайт поднялась на ноги, Джас отдернул руку, и девушка почувствовала разочарование.

— Давайте спустимся прямо здесь, — деловито предложила она.

— Вниз по отвесной скале?

— Если знаешь дорогу, спускаться довольно легко.

Блайт показала Джасу почти невидимые углубления и выступы, знакомые ей с самого детства, но прямо у подножия неожиданно сорвалась. Последнее, что услышала Блайт, было негромкое ругательство Джаса, после чего она почувствовала, как летит вниз.

Джас в два прыжка оказался рядом с ней, но Блайт уже поднялась на ноги.

— С вами все в порядке?

И хотя Блайт была вполне уверена, что наутро увидит в зеркале солидный синяк на самом мягком месте своего тела, она беззаботно рассмеялась:

— Я в норме. Слава Богу, земля была совсем близко. Но спасибо за моральную поддержку.

— У вас точно ничего не болит?

Голос Джаса звучал непривычно взволнованно, и Блайт не удержалась, метнула в его сторону подозрительный взгляд.

— Испачканные джинсы и синяк вовсе не повод для беспокойства.

А Шон тем временем мчался к ним, выкрикивая на бегу:

— Блайт! Блайт! Ты не разбилась?!!

— Нет, все хорошо, Шон.

Запыхавшийся парень окинул ее восхищенным взглядом, задержавшись на том месте, где джинсы плотно облегали стройные бедра, и мечтательно-дерзко протянул:

— А ты… очень даже… ничего…

Затем его горящий взгляд вернулся к ее лицу, и Блайт взглянула на него с таким чопорным укором, что парень разом смешался и покраснел до корней волос. Она рассмеялась, давая Шону понять, что он прощен.

— Мы наловили вам рыбы, — пробормотал он. — Пойдемте к папе.

Тео обернулся, чтобы поприветствовать своих друзей. Он протянул Джасу удочку, а, когда тот отказался, заметив, что в жизни не ловил рыбу, Шон, начинавший потихоньку ревновать Блайт, наградил его убийственно презрительным взглядом. Но Тео настаивал, обещая в пять минут обучить Джаса премудростям рыбацкого дела, и тот согласился.

Шон умело нанизал на прутик две крупные рыбины, предназначенные для Блайт. А девушка со смехом наблюдала забавные попытки Джаса насадить на крючок червя, который извивался и никак не хотел быть нанизанным на острую железную иглу. А когда он выудил внушительных размеров рыбину, Блайт восхищенно зааплодировала.

Тео стал предлагать отведать особым способом пожаренной на костре рыбы, но Блайт с сожалением покачала головой и отказалась.

— Нет, нам пора. Но все равно спасибо. И большое спасибо за рыбу!

Размахивая связкой рыбы, Джас шагал в ногу с Блайт. Когда каменистый участок пляжа остался позади, девушке вдруг нестерпимо захотелось пройтись по мягкой траве босиком. Джас остановился и предложил ей руку, чтобы Блайт не упала, снимая обувь. Но Блайт отшатнулась — ладонь Джаса была обезображена глубокой кровавой раной.

— Вы порезались!

— Ничего страшного. — Джас переложил рыбу в раненую руку и подал Блайт здоровую.

— Болит? — спросила она, поднимая с земли туфли.

— Я же сказал, ничего страшного, — металлическим голосом отчеканил Джас.

— Вы поранились, когда спускались вслед за мной?

— Не ваша в том вина.

— Но вам действительно было незачем спешить…

— Думаю, не только мне. Ваш юный друг, кажется, развит не по годам…

— Шон? — заулыбалась Блайт. — Да я знаю этого мальчишку еще с тех пор, как он пешком под стол ходил! Просто он становится мужчиной… Уверена, его родителям не следует беспокоиться.

— Разве есть повод?

— Ну да! Он связался с плохой компанией. Тео с женой не думают, что эти сорванцы научат его чему-нибудь хорошему. Но у Шона прекрасная семья, и мне кажется, он не собьется с верного пути.

— Вы считаете, что все дело в том, какая семья?

— Да, естественно! А вы не согласны?

— Нет, почему же. — Его голос зазвучал монотонно. — Дружная семья с крепкими моральными устоями из отпетого хулигана может сделать нормального человека. Не об этом ли пишут во всех этих книжках по психологии?

— Честно говоря, я их не читаю, — призналась Блайт. — Но в том, что вы сказали, определенно есть здравый смысл.

Он неожиданно улыбнулся — немного снисходительно, и его глаза согрели Блайт странным ласковым взглядом, от которого у нее чуть не остановилось сердце.

— В вас-то этого смысла хоть отбавляй, — заметил Джас.

Блайт понадеялась, что это комплимент.

Когда они подошли к ее коттеджу, Джас протянул ей связку рыбы и собрался прощаться.

— Зайдите хоть на минутку, — взмолилась Блайт. — Позвольте обработать вашу рану.

— Спасибо, я сам умею.

— Не сомневаюсь. Но я чувствую себя немного виноватой в том, что произошло. — Блайт потянула его за руку. — Зайдите…

Джас пожал плечами и вошел вслед за Блайт в коттедж, бросив на крыльцо свою рыбу. Но, когда девушка суетливо принялась обрабатывать рану, Джас довольно грубо отстранил ее и сделал все сам.

Блайт осторожно промокнула воду, после чего приложила к ране кусочек марли. Подвинувшись ближе, чтобы налепить пластырь, она вдруг ощутила горячее дыхание Джаса на своем виске. И в то же время от мужчины исходил такой явный протест, такое нежелание позволять кому-то прикасаться к нему, что Блайт невольно подумалось: вот ведь недотрога!

Как только она закончила перевязку, Джас резко отступил и полушутя осведомился:

— Надеюсь, теперь вас перестанут мучить угрызения совести?

— Вам будет непросто приготовить ужин, — озабоченно заговорила Блайт. — Давайте я поджарю нашу рыбу, и мы поужинаем у меня?

— Но у вас был напряженный день…

— И что же мне теперь делать? Объявить голодовку?

Помолчав несколько мгновений, он лениво протянул:

— Ну ладно, будь по-вашему.

Пока Блайт суетилась в кухне и накрывала на стол, Джас расположился на кушетке, просматривая библиотечные книги, лежавшие на кофейном столике. Особенно его заинтересовали четыре: пособие по макраме, романтическая новелла, детектив и биография великого Рафаэля.

— У вас эклектический вкус.

— Что поделаешь? Люблю разнообразие! — прокричала с кухни Блайт.

— Да уж вижу…

Вскоре она водрузила на стол большое, распространяющее аппетитные запахи блюдо, а также миски с салатом и с картофелем.

— Все было очень вкусно, — сказал Джас, отодвигая пустую тарелку.

— По-моему, нет ничего вкуснее, чем свежая рыба! Хотите пудинг? Абрикосовый…

— Нет. Премного благодарен.

— Тогда кофе?

Когда она поставила на кофейный столик две чашки с ароматным напитком, Джас пересел на кушетку. Она протянула ему зеленую с позолотой чашку, украшенную замысловатым рисунком. Джас принялся с интересом разглядывать узор.

— Это чашка моей бабушки, — сказала Блайт.

— Расскажите о ней, — попросил Джас.

Она удивленно вскинула бровь.

— Я никогда не видел родителей моих родителей, — объяснил он. — Вы похожи на нее? И вообще, какой была ваша бабушка?

— Ну, она… была очень независимой, — начала Блайт.

— Понятно. Это у вас в крови. А еще?

Блайт ударилась в воспоминания, тайком поглядывая на Джаса в поисках первых признаков усталости. Но он, как ни странно, слушал с раскрытым ртом, изредка перебивая рассказ короткими замечаниями или уточняющим вопросом. Завершая повествование, Блайт с укором посмотрела на Джаса и заметила:

— Стыдно не знаться со своими предками. Должно быть, ваши давно умерли?

— Родители мамы — да, а отец, похоже, напрочь потерял связь со своими.

— Это грустно. А братья или сестры у вас есть?

Он со стуком опустил чашку на гладкую поверхность стола и отрывисто сказал:

— У меня два сводных брата. Но я уже давно их не видел.

— Но почему? — Ее карие глаза расширились от удивления.

— Мы друг с другом не ладим. — Джас схватил биографию Рафаэля и стал листать. — Вас интересуют его творения?