— Машину я взял напрокат до завтрашнего утра. Думаю, кое-кому не понравится, если я верну ее с залитым кровью сиденьем.

Хитрость — самое безопасное оружие, подумала Рэйчел.

— Уберите пушку, — тихо произнесла она. — Думаю, и Лоретта не будет в восторге, если вы меня продырявите.

— Да ладно, Бобби, не кипятись. Всем нам будет лучше, если девку вернем в сохранности, — вступила в разговор Куколка. — Вот только что делать с этим парнем? Если ты не против, я сама разберусь с ним. У меня давно руки чешутся. Неужто тебе не хочется посмотреть, как красавчик корчится, когда я прострелю ему, допустим, коленную чашечку или что повыше, самую важную для всех мужиков драгоценность? Гы-ы-ы, — засмеялась она, демонстрируя зияющие между зубами дыры. Вероятно, девушка не раз распускала кулаки и в ответ получала в челюсть.

— Не суетись, Куколка, — осадил ее Бобби.

Несколько секунд он держал паузу. Наконец с нарочитой неторопливостью вытащил пистолет из-под блузки Рэйчел и, продолжая держать за рукоятку, положил себе на колени. Теперь темное дуло смотрело на Хью.

— Приятель, убери-ка пушку. Зачем тебе убивать добропорядочного налогоплательщика? И если тебе небезразлично мое происхождение, то знай — в моих жилах течет итальянская кровь. Мои двоюродные братья хоть и давненько перебрались с Корсики, уважают старинные традиции. Братья Корелли. Слышали о таких?

— Боже, и почему, как на варенье мухи, ко мне слетаются всякие темные личности? — решила подыграть ему Рэйчел.

Она закрыла глаза руками. Ее сердце билось в учащенном ритме. К ней пришло запоздалое сожаление. Мало того что она подвергает опасности себя, теперь Хью на волосок от гибели. Что же она должна предпринять, чтобы защитить себя и его от опасности?

— Бобби, давай не будем ссориться, — примирительно сказала Рэйчел. — Вернемся домой, я сыграю тебе что-нибудь на фортепьяно, ты отдохнешь. Давай прямо здесь высадим моего незадачливого ухажера, а? Машину вернем в прокатную фирму. Где вы ее брали, мистер?

— Эй, Куколка, трогай! — вместо ответа сказал Бобби. — Едем в наше убежище.

Револьвер скрылся в бездонном кармане его брюк, и в его пальцах оказалась толстая сигара. Развернув целлофан, он яростно откусил ее кончик и выплюнул тягучую струйку слюны в приоткрытое окно. Бобби курил сигару, медленно затягиваясь и медленно выдыхая. Рэйчел завороженно следила, как сизое кольцо дыма на мгновение нимбом зависло над головой Куколки и медленно растворилось в воздухе, будто разочаровавшись, что в той не нашлось ни грамма святости.

Четверть часа спустя они оказались на узкой прибрежной дороге. Шумел невидимый в ночной темноте залив. Куколка хранила молчание, изредка нарушаемое ругательствами и пронзительным свистом, который она испускала, обгоняя другие машины.

Бобби выбросил остаток сигары в приоткрытое окно. Судя по его виду, он немного расслабился, стал болтать о том о сем. О скуке прижимистой жизни, о возможностях, какие дают большие деньги, о том, что произойдет, если какая-либо из его куколок проявит своенравие, и о чем угодно, что взбредало ему в голову. Наконец он замолчал. Откинувшись на спинку сиденья, он даже прикрыл глаза. Хью сидел неподвижно. Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни один палец не пошевелился. Интуиция подсказывала ему, что Бобби настороже и проверяет, насколько можно доверять ему. Сделай Хью малейшее движение в его сторону, тут же получил бы в лучшем случае ответный удар, но с большей вероятностью — пулю в бок.

Так прошло еще минут двадцать. Перед ними разматывалось береговое шоссе, освещаемое яркими фонарями. Хью и Рэйчел обменивались взглядами, но не позволили себе ни слова. Куколка вела машину как прежде лихо, но уже не ругалась и не свистела. Одной рукой крепко сжимая колесо руля, другой она достала пачку сигарет, закурила.

Неожиданно Рэйчел повернулась к ней и шепотом спросила, не найдется ли у нее леденца или мятной жвачки.

— Меня укачивает, — объяснила она с виноватой улыбкой.

— Нежная девочка, — сквозь зубы процедил Бобби и открыл глаза. Он явно не спал ни секунды. — Куколка, выбрось-ка сигарету. От табака девушки дурнеют. А я люблю нежную кожу…

Черные как уголь ладони опустились на плечи Рэйчел…

Прежде чем Бобби испустил вопль, его руки дернулись вверх, будто он принимал поражение. Хью нанес ему еще удар, еще. Глазные яблоки Бобби, казалось, вот-вот выпадут из глазниц, из широко раскрытого рта рвался сиплый выдох, который никак не мог перейти во вдох. Пока он хватал руками воздух, его револьвер оказался в руках Хью.

— Я убью эту стерву, — только и успела пригрозить Куколка, как в тот самый момент получила рукояткой револьвера по голове.

— Держи руль! — крикнул Хью.

Рэйчел молниеносно перегнулась над распростертой Куколкой и с силой повернула брошенное рулевое колесо вправо. Револьвер выпал из рук Хью и, скользнув по полу, завертелся под ногами.

Не снижая скорости, их автомобиль пересек шоссе в сторону обрыва, круто уходившего к заливу. Хью сделал выпад вперед и, наклонившись над бесчувственной Куколкой, ухватил рулевое колесо и принял крутить его в противоположную сторону.

— Смотри за Бобби! — предупредила Рэйчел, перехватывая у него руль.

Ее опасения были не напрасными. Наклонив голову, Бобби шарил по полу руками. По тому как он на секунду застыл, Хью угадал, что револьвер у Бобби в руках. Не тратя драгоценного времени на размышления, Хью обрушил всю силу своих кулаков на защищенный лишь шляпой череп Бобби. Бобби начал сползать с сиденья.

Рэйчел кинула на них взгляд через плечо.

— Осторожней! — заорал что есть силы Хью, заметив, как на Них неумолимо несутся фары встречной машины.

Рэйчел крутанула руль, и туша трейлера с шумом проскользнула мимо. Еще немного их по инерции несло вперед, но вот машина встала у обочины.

— Давай выбираться, — сказал она, отнимая руки от руля и покосилась на Куколку, которая лежала без движения.

— А с ними что?

— Стащим в кювет. Для верности я свяжу их. Подай-ка скотч из бардачка.

Сначала они вытянули на дорогу обмякшее тело Куколки и обмотали клейкой лентой ее руки, затем ноги. Той же процедуре подвергся Бобби. Убедился, что тот не может шевелить конечностями, Хью похлопал Бобби по щекам.

— Эй, приятель, просыпайся! Сладок твой сон, но нужно открыть глазки.

Как только Бобби шумно вздохнул и его веки дрогнули, Хью тут же залепил ему рот скотчем.

— Мм… — Бобби силился что-то сказать, но получалось только невнятное мычание.

— Слушай, Бобби. Мы тебя с твоей Куколкой оставим здесь, — начал Хью доверительным тоном, как будто разговаривал не с преступником, а с добрым приятелем. — Ты не волнуйся, дорогой. Ты и так, бедолага, настрадался. Полагаю, Куколка тоже вскоре придет в себя. Ротик ей мы не стали заклеивать. Надеюсь, своими острыми зубками она сможет перегрызть путы. Если захотите — можете позвать на помощь Лоретту. Мобильник я вам оставлю. Только предупреждаю — никого больше не впутывайте в эту историю. Дороже встанет. — Он наклонился к нему так, чтобы Бобби видел выражение его глаз. — Советую тебе и всем вам забыть все, что здесь произошло. Ты никогда не встречал Кейли Сандерс, и я для тебя совершенно пустое место. Иначе… Не думаю, что у тебя будет красивая жизнь, если узнают, что ты украл дочь очень влиятельного человека. Шантажистов и похитителей людей отчего-то не очень то любят. Ты же не хочешь остаток жизни провести за решеткой? Без свежего воздуха, сигар и милых своих куколок?

— Мм… — промычал Бобби.

Хью хлопнул его по плечу и отошел к машине. Рэйчел встретила его скупой улыбкой. Усталость и напряжение делали ее лицо строже… и еще красивее. Если бы она не была помолвлена, он бы не смог устоять… Но Рэйчел любит Кирка Слоутсона, и он должен помнить об этом. Эта девушка кажется такой чистой, такой искренней, она не станет метаться от одного мужчины к другому, как утлая лодчонка между двумя берегами. Но отчего она оказалась в Новом Орлеане, в весьма подозрительном месте? Что ее побудило бежать из дому? Ссора с мачехой или диктат отца? Или необходимость самоутверждения? Или?.. Что толку гадать! Он выполнил поручение Фрэнка Макгнота, и будет правильным, если он сопроводит ее до Вашингтона.