— Увы, — картинно вздохнул Нолан, — через минуту я вернулся к реальности, и мне стало так одиноко…

Сердце Сэнди забилось быстрее, но, не найдя, что сказать, она просто опустила ресницы.

— Я даже подумал, не отправиться ли к тебе самому, — внимательно наблюдая за ней, добавил Нолан. — Ведь мне теперь известно, где ты живешь.

Вот это да, подумала Сэнди. Оказывается, у меня была перспектива принимать Нолана у себя!

— Но ведь это ты новичок в нашей деревне, следовательно сначала я должна нанести тебе визит вежливости.

— Верно! — с едва заметной тонкой улыбкой подхватил Нолан. — Лучше все делать по правилам.

— В таком случае… — Сэнди огляделась. — В таком случае ты должен предложить мне чашку кофе с этим вот самым пирогом… э-э… кексом.

Нолан не без интереса посмотрел на прозрачный пластиковый контейнер.

— Это кекс? Обожаю! Конечно же я предложу тебе кофе… То есть предлагаю!

— Спасибо. — Сэнди вновь взглянула по сторонам, затем кивнула на стол. — Расположимся здесь?

— Что? — Нолан уже смотрел не на кекс, а на нее. — А! Имеешь в виду, за этим столом?

Сэнди слегка пожала плечами.

— Когда я приходила к миссис Уотерс… то есть к бывшей владелице этого коттеджа… она частенько угощала меня кофе или чаем на этой самой кухне.

— О нет! — встрепенулся Нолан. — Чтобы я принимал такую гостью на кухне… Мы отправимся в гостиную. Прошу!

Сэнди неуверенно покосилась на плиту.

— Помочь тебе приготовить кофе?

— Ни в коем случае! Ты моя гостья, я все сделаю сам. Или сомневаешься в моих способностях?

— Нет-нет, — поспешно замотала Сэнди головой.

При этом у нее все же промелькнула мысль о пресловутой неприспособленности ученых к реальной жизни вообще и к домашнему быту в частности.

— Возможно, думаешь, если я профессор, то даже кофе не способен сварить? — словно прочитав ее мысли, обронил Нолан.

— Что ты, я…

— Так знай, в моем случае подобное предположение ошибочно. Иной раз я не прочь поработать физически, сделать что-нибудь собственными руками.

Он сказал еще что-то, но Сэнди не услышала. Слова «сделать что-нибудь собственными руками» произвели на нее очень сильное впечатление. Хотя и довольно странное. Невольно опустив взгляд на красивые сильные руки Нолана, она вдруг живо представила себе, что они способны делать с женским телом — гладить, мять, стискивать и прочее, что обычно подразумевается под понятием «эротические ласки». И чего ей так хотелось. Особенно от Нолана. Только от Нолана…

Последняя мысль стала для Сэнди своего рода откровением. Она сама не ожидала, что дело зашло настолько далеко, однако факты, как говорится, налицо: она жаждет интимных ласк, но лишь от одного-единственного человека — от Нолана Пирса.

Это… любовь?

К горлу Сэнди внезапно подкатил комок, глаза защипало от слез, и несколько следующих мгновений ей пришлось бороться с собой, прилагая максимум усилий, чтобы скрыть внезапную перемену настроения. Иначе Нолан решит, будто имеет дело с сумасшедшей — предложил гостье чашку кофе, а она ударилась в плач!

— …В той же оранжерее с утра до вечера, — говорил тем временем Нолан. — Так что я совсем не белоручка!

— Да-да, верю, — изобразила Сэнди улыбку, прекрасно сознавая, что та получилась довольно нервной.

Нолан посмотрел на нее и слегка нахмурился.

— Знаешь что, идем в гостиную. Устрою тебя удобнее и займусь кофе, вместо того чтобы рассказывать о нем. Соловья баснями не кормят. Давай-ка сюда кекс. Вот так… Теперь идем. Сюда, пожалуйста…

— Знаю, — машинально произнесла Сэнди, остро ощущая новое прикосновение Нолана, который взял ее под локоток.

Он удивленно поднял бровь.

— Знаешь? Откуда?

— Когда я навещала здесь миссис Уотерс, то…

— Ах да! — воскликнул Нолан. — Постоянно забываю, что тебе прекрасно известен мой дом.

Сэнди легонько вздохнула.

— Так уж вышло.

— Хм… Знаешь, что я скажу? Мне это нравится!

Перемещаясь из кухни в гостиную, они, разумеется, не смотрели в окно, потому остались в неведении относительно некоторых перемен на опустевшей после ухода Джеки Джекса улице. А случилось там следующее: от ствола все той же липы отделился некто выше и плотнее, чем Джеки Джекс, секунду помедлил, глядя на коттедж Нолана, затем повернулся и быстро зашагал в направлении центра деревни. Спустя несколько мгновений он будто растворился в сгущающихся сумерках.

— А Тайсон не кусается? — спросила Сэнди, с опаской поглядывая на расположившегося на ковре пса.

Тот всем своим видом показывал, что желает остаться в гостиной и понаблюдать за неизвестной особой, которую хозяин усадил в одно из стоящих возле камина кресел, так опрометчиво вознамерившись оставить без присмотра, пока сам будет возиться на кухне.

Нолан поскреб в затылке.

— Думаю, нет.

— То есть как? — удивилась Сэнди. — Ты не знаешь, чего можно ожидать от твоего собственного пса?

— Видишь ли, Тайсон появился у меня недавно. Я даже не уверен, могу ли называть его своим. Не исключено, что сам он придерживается иного мнения на этот счет.

Какая-то я дикая, мимоходом подумала Сэнди. Гораздо лучше чувствую себя, когда Нолан находится на расстоянии, чем когда он прикасается ко мне. А ведь пришла сюда совсем за другим. Притом хочу этого «другого» — всего, что может дать такой человек. Как жаль, что моя новая одежда изменила меня внешне, но не способна обеспечить опытом общения с мужчинами. Мне так его недостает!

— Правильно ли я понимаю, что ты не привез Тайсона с собой?

Нолан покачал головой.

— Он прибился, когда я поселился здесь. Но мы быстро нашли общий язык. И успели привязаться друг к другу, хотя привычки изучили еще недостаточно.

Сэнди посмотрела на чистенького, ухоженного Тайсона.

— Хочешь сказать, что это бродячий пес?

— Надеюсь, уже нет. Сколько мне пришлось повозиться, пока я привел его в порядок! Одни блохи чего стоили… Зато сейчас не найдешь ни одной, даже если захочешь.

В данный момент Сэнди не испытывала большого желания заниматься поисками блох ни на Тайсоне, ни на какой-либо другой собаке, поэтому просто сказала:

— Верю.

Нолан минутку смотрел на нее, и в его глазах читалось: «Какая же ты красивая…», — потом спохватился.

— Ох, снова я болтаю, вместо того чтобы заняться делом! Прости, оставлю тебя ненадолго. Тайсона не бойся. Похоже, ты ему нравишься.

И не ему одному, мог бы добавить он, если бы не боялся спугнуть удачу чересчур поспешными признаниями.

Тем не менее Сэнди что-то такое почувствовала без всяких слов, и ее сердце будто понеслось вскачь. Ей до сих пор не верилось, что такой человек, как Нолан Пирс, заинтересовался ею, простой деревенской библиотекаршей, пусть упакованной в модные тряпки. Неужели правда, что принимают по одежке, а провожают…

Ох, она вообще не желает, чтобы ее провожали. Наоборот, хочет остаться здесь навсегда. Или даже не здесь, а где-нибудь еще — в любом месте земного шара, только бы там находился Нолан…

Сэнди прерывисто вздохнула. Собственные мысли пугали ее. Ситуация развивалась слишком быстро. Предпринимая некоторые шаги для смены своего образа, Сэнди не ожидала такого ошеломительного результата. С одной стороны, он, конечно, приводил ее в состояние радостного изумления, а с другой — пугал. Потому что она еще во многом продолжала оставаться самой собой, катилась по инерции, в то время как вовне, за ее обновленной оболочкой кипели перемены…

— Все-таки странно, что ты поселился в деревне, — сказала Сэнди, отпив очередной глоток кофе. — Имея квартиру в городе, ехать в глушь…

Они сидели в креслах у камина, в котором не горел огонь — летом это ни к чему, разве что зачастят дожди. Зато на мраморной каминной полке стоял подсвечник и над свечами плясали язычки пламени, создавая очень уютную атмосферу, которую прекрасно дополняла музыка, доносящаяся из кухни, где работало радио.