– И, – я пожала плечами.

Смотреть на бежевый рисунок обоев было гораздо приятнее, чем говорить о Дмитрии.

– Напомню, – склонил голову Крисп. – Он тебя чуть не убил.

– Не убил же.

– По чистой случайности.

– И благодаря тебе, – я снова кивнула. – Я знаю.

– Тогда почему ты так сказала? Чем он дорог тебе? – Криспиан пристально вгляделся в мои серые глаза, но ничего, кроме холодной стали там не увидел.

– Тем, что он дорог моей подруге. – Вымолвила я, не отводя взгляда. – Пусть она сама его сейчас ненавидит, но я знаю. На самом деле, Таня любит его.

Выдохнув, Криспиан отвернулся, подошёл к окну.

– Интересно, – делая вид, что нашёл там нечто жутко занимательное, произнёс англичанин. – Если бы вы поменялись местами, ты была бы для него дорог а? Предположим, ты бы пыталась его убить…

– А я и пыталась, – тихо прошептала я. – Правда, это было мимолётное желание. Но если б я тогда не опомнилась…

Крисп тут же развернулся ко мне. Во всём виде его читался неподдельный интерес и удивление.

– Ты? Ты пыталась его убить? Ты же ангел! – Выдохнул он.

Ну, вот. Очередную чью-то мечту о высокоморальных ангелах я разбила. Говорила ж, не ангел я, а бессмертная. Это совсем иное. Сказок в жизни не бывает.

Мне стало вдруг неуютно и холодно. Обняв себя за плечи, опустив голову, я сказала:

– Не совсем убить. Просто ярость была поглощающей… Только к чему привели мои действия? Дима мне мстил. А теперь находится, незнамо где. Я уже молчу про душевное состояние Тани. Она здорово скрывает. Она сильная. Только я вижу и знаю, как ей нелегко. Да и вообще, всё, что сейчас происходит, происходит и по моей вине тоже. А я ничего не могу сделать.

Я собралась уже уйти, как вдруг меня догнали и поймали за плечи. Крисп быстро, пока я не сориентировалась, обнял меня, прижавшись щекой к моему виску. Его руки, в отличие от моих, были горячими.

– Кора-зу, – произнёс он, пока я, не мигая, смотрела перед собой, ощущая спиной его тепло. – Это термин, известный всем всадникам. Из-за поспешных необдуманных действий всадника, линорм снижается на опасную высоту, где его легко сбить вражеским линормам, просто чиркнув хвостом по спине. Из кора-зу есть только один выход. Довериться своему линорму и дать ему полную свободу действий.

– И как мне это поможет? – спросила я севшим голосом.

– Ты тоже в кора-зу. Твои необдуманные действия привели твою удачу в очень плохое состояние.

– Удача – не линорм.

– Ошибаешься, – мягко заверил он. – Делай, что должна, и будь то линорм, или удача, они поднимут тебя до самых высоких небес. Просто положись на них.

Он замолчал. А спорить я не хотела. Может, в словах Криспиана, действительно, был смысл…

Меня вдруг заволокло облаком странное спокойствие. Стало как-то непривычно уютно и хорошо.

Моргнув, я вздохнула и выпуталась из объятий колдуна. Он с явным сожалением опустил руки. Надо же. А ещё неделю назад эти самые руки я бы за такое выдернула из плеч, и одно Небо знает, что ещё сделала… С другой стороны, неделю назад он такого себе и не позволял… Может, Таня права в своих подозрениях о симпатии Криспа?

– Спасибо, – тихо проговорила я, пряча взгляд. На глаза почему-то навернулись слёзы. Что ж такое?!

– Обращайся, – я не увидела, а, скорее, почувствовала его улыбку.

Неловкую паузу заполнили голоса только что вернувшихся Грегора и Тани.

– Ну, скажи, Грег, сегодня всё лучше. А с ветром вообще получилось идеально! – Это Таня скинула сапожки.

– Лучше. Только не слишком гордись. Дыры в твоей защите зияют очень даже заметно. – Это Грег направился в гостиную.

– О! Ребята! – А это Таня с Грегом увидели нас. – Кого хороним, Ксана?

– Да, так…– я подошла к Татьяне, беря её за руку. – Грегор, Мира пришла в себя.

– Я знаю, – качнул головой целитель. – Что-то случилось?

– Рокси пообещала шкурку спустить с твоей… эм… девушки, если она себя продолжит вести в том же духе. – Без зазрения совести выдал меня Криспиан. – Братец, ты уж проследи. Ангел-то у нас тёмненький. Вдруг выполнит свою угрозу?

– Угу, – недобро оскалилась я. – С кого-то – шкурку. У кого-то – язык!

– Вот, видишь?! – Вытаращил глаза от «страха» Криспиан.

Грегор только вздохнул.

– Извини, – он с сожалением посмотрел на меня.

Было в его взгляде что-то странное. Так смотрят, когда извиняются за нашкодившего ребёнка, в глубине души зная, что этот ребёнок никогда не повзрослеет. Мне снова стало чуточку жаль Грегора.

– Ничего страшного, – я вернула ему взгляд. – Я тоже вспылила.

Грегор, кивнув нам, неторопливо поднялся по лестнице. Я же увлекла Татьяну на кухню. Вернее, попыталась.

– Ксан, – извиняющимся тоном проговорила Таня. – Давай потом. Я бы в душ хотела. Лучше – в ванну. Ты не представляешь, каким суровым учителем может быть наш добродушный Грегор. С меня семь потов сошло.

– Эх, ладно, – я выпустила руку колдуньи. – Тогда… потом.

Закусив губу, она кивнула и тоже скрылась наверху. Мы снова остались с Криспом наедине. Кинув на него взгляд, я мотнула головой. Вряд ли он подойдёт для того, что я задумала. Идеально подходила кандидатура Тани. Может, потом?

Углубившись в мысли, я стала мерить гостиную шагами от стены к стене. Тут же руки нашли себе занятие. За всё время моих размышлений, я раз сорок прошла от одной стены до другой и заплела себе длинную косу, перехватив её тонкой чёрной резинкой. Остановилась. Полюбовалась на своё творение. Не то, что бы толстая. Не то, чтобы очень уж длинная, но русская пепельная коса. Почти до пояса. Перекинув её на спину, я снова принялась обдумывать план.

Всё это время, как оказалось, Криспиан неотрывно наблюдал за мной. Как только головокружение не заработал? Недаром он опытный всадник. Многие часы полётов закалят, какой угодно, вестибулярный аппарат.

– Ты умеешь взламывать замки? – В лоб спросила я, выжидающе глядя на Криспа. Тот, ничуть не смутившись, кивнул. – Замечательно. Тогда идём вместе!

– Стой-стой! И куда ты засобиралась? – Прикидывая, насколько я нетерпелива, спросил Крисп.

– По дороге объясню.

Это была светлая панельная девятиэтажка. Четыре подъезда. Детская, запорошённая снежком, площадка. И ряды припаркованных, где попало, автомобилей. Выходной день. Понятное дело, все по домам сидят или по гостям, что в принципе, едино.

Я остановилась возле заборчика, огораживающего детскую площадку. Снега тут было не больше двух-трёх сантиметров. А вот голый коричнево-бурый лёд тянул свои языки повсюду.

Посмотрим. Я запрокинула голову, вспоминая, с какой стороны зимой я и Смелая пикировали на обледенелый балкон. Кажется, вон там. Это у нас четвёртый подъезд.

На двери висел домофон. Людей вокруг было мало. Ещё меньше надежды, что кто-то из них живёт в этом доме и захочет зайти в подъезд именно сейчас. Ничего! На этот замок у меня была управа.

Странное дело, но магнитики от одного домофона почти стопроцентно подойдут к другому. Та квартира, которую я снимала всего лишь год назад, располагалась в подъезде, оборудованным такой вот не слишком хитрой мерой безопасности. Взяв собственный магнитик, я приложила его к этому домофону. Тут же послышалось дружелюбное тренькание, и дверь открылась. Мы с Криспом не заставили себя долго ждать.

– Нам на четвёртый этаж, – поднимаясь по лестнице, сообщила я Криспу. Тот, словно тень, не отставал от меня ни на шаг.

– Не любишь лифт? – Донеслось сзади.

– Таня не любит. А я как-то по привычке.

Оказавшись на четвёртом этаже, я слегка смутилась. На площадке располагалось четыре двери. Четыре квартиры. Выглянув из окна подъезда, я примерно сообразила, в какой стороне должна быть интересующая меня квартира. Задачу это облегчило только наполовину. Передо мной вместо четырёх дверей остались две.

– Крисп, сможешь, если что, открыть вот эту дверь? – Я указала на железную массивную пластину черного металла.