Значит, небесные могут обороняться только опосредованно. Через других. Например, через меня и Круг.

Ох, как же всё непросто!

Не понимает мой разум всех ходов бессмертных. Не понимает, и всё!

– Рокси? – Я вздрогнула от неожиданно раздавшегося над моим ухом голоса. Криспиан. Куда ж без него? – У тебя такое лицо, будто ты смерть повстречала.

Я отрицательно покачала головой, делая шаг в сторону. Как и когда Криспиан умудрился незаметно пройти в мою комнату?

Снова разболелась голова. Вероятно, от всех этих мыслей. Что-то часто меня посещают мигрени.

То сонное состояние, одолевавшее меня до разговора с Димой, потихоньку возвращалось. Но волнение и обида на небесных, не покидали.

– Крисп, – вполголоса обратилась я, разворачиваясь лицом к англичанину, – чтобы ты сделал, если бы узнал, что являешься инструментом в чужих руках? Только вот эти чужие руки когда-то были для тебя родными.

Всадник посерьёзнел.

– И в чьих же руках ты инструмент?

Я слабо улыбнулась.

– Почему ты решил, будто бы это я?

– На лице твоём прочитал. Там прям так и написано: «Я – жертва интриг».

– Всё шутишь… Но ты не ответил, – я зябко повела плечами, пытаясь согреться от вдруг набежавшего озноба.

– Есть ли выбор?

Я качнула волосами.

– Тогда ответ ясен. Я бы делал то, что делал. То, что считал нужным.

– А если «то, что делал», противоречит «тому, что считал нужным»?

– А противоречит ли? – в тёмно-синих глазах зажглись хитрые огоньки. – Рокси, в этом мире всё взаимосвязано. Как бы мы ни поступали, мы всегда поступаем правильно. Ведь если бы мы поступили как-то иначе день или два назад, то сейчас бы могли и не разговаривать друг с другом. Всё было бы по-другому.

– Твоя позиция ясна, – кисло улыбнулась я.

– Делай, что должна.

– И получишь то, что заслужила, – я закончила за него. Впрочем, судя по его мине, вряд ли мои слова были теми же, что хотел сказать он.

Повинуясь мимолетному порыву, я сделала шаг к колдуну и уткнулась лбом в его шею. В первое мгновенье Крисп растерялся, но потом я почувствовала тёплые руки на своей спине. И прижалась к колдуну ещё сильнее. Мне вдруг так захотелось почувствовать себя защищённой, нужной кому-то не потому, что я ангел, а потому, что я – это я. Роксана.

Именно так я ощущала себя только в присутствии Криспиана. Живой, нужной, настоящей…

– Я так и не сделала для тебя никакой защиты, – мне вдруг вспомнились принесённые Таней медальоны. – Завтра обязательно что-нибудь придумаю.

Он крепче обнял меня, проронив:

– Спасибо. Но я и так далеко не слабого десятка, – я была уверена, что он улыбнулся. Совсем чуточку, краешком губ. – Лучше побереги силы.

Да, сил у меня почти не осталось. Тяжелый выдался денёк.

В тёплых объятьях я пригрелась, и сама себе напоминала мелкого зверька, готового скрутиться клубком и сладко засопеть. Сознание потихоньку уплывало, ведомое странными обрывочными видениями. В теле появилась лёгкость. Я слышала стук сердца Криспиана.

Разрывая предсонные видения, моего сознания коснулся крик:

– Роксана! Вернись! Рокси!

Но полный отчаянья голос так и не смог вырвать меня из набежавших волн странного тёплого сна…

***

– Вот и наша славная раг азза[10]! – Битыми осколками мелкого стекла разнесся незнакомый голос. Наверное, он бы показался мне красивым при других обстоятельствах. Но не сейчас.

Открыв глаза, я поняла, что попала точно в такую же ловушку, в какую меня когда-то затащил Дмитрий.

Я висела в тёмной комнате в пятнадцати-двадцати сантиметрах от пола. Тело скручивала сильная магия. Вокруг пылал ярким пламенем колдовской круг. В воздухе витал запах жжёного металла. И хотелось бы повернуть голову, рассмотреть обладателя «стеклянного» голоса, да никак не получалось.

Зато было видно, кто призвал меня, произнеся ритуальное заклятье. Этого человека я видела лишь мельком, но запомнить смогла. Брюнет чуть старше сорока. Клод Оди, если не ошибаюсь. Наставник Дмитрия, глава Круга и прихвостень Марка в одном лице. Какая честь!

Я хотела было пуститься в размышления о том, что самое главное мы с ребятами упустили. Такая первоклассная ловушка… Однако ж мне помешал всё тот же сильный голос.

– Добро пожаловать, земная! – в поле зрения вошёл достаточно молодой мужчина чуть выше среднего роста. В отблесках пламени магического круга, я разобрала, что кожа незнакомца имела бронзовый оттенок, в то время как глаза… О, да! Я узнала это ощущение ни с чем несравнимого страха! Первобытного ужаса перед неотвратимым. И на лице сверкали бесцветные почти белые холодные глаза.

Не-людь. Первый. Марк Боргезов.

– Ты меня узнала, – довольно растянул губы Марк. – Теперь ты знаешь, кому обязана своим визитом. Впрочем, не буду тебе надоедать. Пойдём, Клод. Дадим гостье время отдохнуть.

Всё, что я смогла сделать, это проводить спину Боргезова жгучим взглядом.

Как, о Небо, как я могла упустить это из виду?! То, как меня поймали единожды, может повториться не раз! Как же я была глупа и недальновидна! И никто, даже Грегор не задумался о повторном ритуале призыва. Так глупо попасться.

И теперь я распята, словно моль. Даже челюсти разжать не могу, не то, что пальцем шевельнуть. Что я теперь буду делать?

А делать надо.

Остались ребята, Таня, Крисп. Они кинутся меня искать. В этом я ни минуты не сомневалась. И могут наделать много ошибок. Вряд ли они нужны Боргезову больше меня. Но этот первыйпринадлежит к тем, кто не боится заглотить большой кусок. Или даже несколько таких кусков разом. Думаю, он и Круг к рукам собрался прибрать. Главное, чтоб ребята нужны были ему живьём.

Интересно, а я ему зачем понадобилась? Неужели моя догадка была верна? Боргезов хочет через меня выйти на небесных?.. Тем более, надо что-то придумать! Только, что тут придумаешь, если даже сказать ничего не можешь.

Я сникла.

Лихорадочный перебор всевозможных идей меня вымотал. Тот адреналин, что поддерживал меня после встречи с Марком, потихоньку исчезал. На меня навалилась усталость. От полной неподвижности заныло тело.

Ещё в русских сказках Василиса Премудрая говорила: «Утро вечера мудренее». Я понадеялась, что так оно и есть.

Сквозь ноющую боль в суставах и мышцах, я попыталась окунуться в сон.

Моё сознание растеклось странным облачком. Окутало сначала тело, потом робко проскользнуло сквозь пылающую ограду магического круга и устремилось на свободу.

Я видела и слышала всё. Для меня не было сторон. Я замечала всё, что находилось в округе. Только восприятие было отличным. Я вроде бы узнавала и не узнавала местность. Всё было так знакомо, и так пугающе чуждо.

Завидев родной сапфировый туман, я с радостью полетела к нему навстречу, а в следующий миг…

10

Дмитрий

Я проклял пятый раз свою дурацкую поспешность. Зачем, спрашивается, пошёл на поводу у этой ангелицы, и остался с ними всеми под одной крышей? Нет, один весомый плюс тут был. И имя этому «плюсу» Татьяна. Таня. Танечка. Кошка моя драгоценная.

Да только Танюшка меня и видеть не желала… Хотя, Роксана права. За едкой, жгучей ненавистью, в сердце моей колдуньи теплится, тлеет слабый уголёк симпатии. Возможно, я смогу его разжечь? Хотя, смогу ли?.. Таня пылает праведным гневом. И кто я такой, чтобы осуждать её за это? Ведь всю её ненависть я заслужил…

– Сюда! Все сюда, живо!

Я вздрогнул от громкого крика. Что позволяет себе этот выскочка? И как Грегор может быть в родстве с этим… Криспианом?

Собака у моих ног раздражённо заворчала.

Нехотя поднявшись по ступеням, я сразу почувствовал что-то неладное. В воздухе витал горьковатый привкус магии. Не нашей магии. Хоть и знакомой мне.

Взбудораженные голоса доносились из комнаты ангелицы. Она опять что-то вытворила?

Когда я заглянул в освещённую электрическими лампами комнату, пред моим взором предстал злой, рассерженный и, в то же время, растерянный Криспиан. Вокруг него собрались остальные, обсуждая что-то ещё непонятное мне.