(изнутри)

Люс тебя зовут как будто? Девка молодец!

Что же, слышишь нас, милашка? Впустишь или нет?

(изнутри)

Вы уж раз меня спросили.

(изнутри)

И был дан ответ.

Вот лихая перепалка: за привет — привет!

Отворяй сейчас, скотина!

(изнутри)

Было б для кого!

Бейте в дверь!

(изнутри)

Она не плачет; бейте, ничего!

Ты, милашка, будешь плакать, как ее собьем.

(изнутри)

Мы для вас колодок пару без труда найдем.

(изнутри)

Кто стучит так нагло в двери, беспокоя нас?

(изнутри)

Да, хорошие ребята в городе у вас!

Это ты, жена? Вели же, чтоб открыл он нам.

(изнутри)

Что? Жена твоя, бездельник? Убирайся вон!

В час расплаты и «бездельник» будет вам зачтен.

Ни привета, ни обеда; коли так — уйдем.

Да, мы спорили, что лучше, и остались ни при чем.

(Антифолу Эфесскому)

У дверей стоят ведь гости — приглашайте в дом!

Ветром, что ли, нам надуло чертовщину эту?

Хорошо, что вам случилось быть тепло одетым.

Мерзни здесь! Пирог горячий, да не нам назначен;

Как козел, начнет бодаться, кто так одурачен.

Принеси скорее лом мне: дверь я разобью.

(изнутри)

Разбивай, что разобьется; я ж — башку твою.

Эх, слова ведь только ветер: что же ими драться?

Замолчишь ты очень скоро, только б нам ворваться!

(изнутри)

И удары будут, олух! Поспешишь уйти.

Да ушел-то я давно уж; надо бы войти.

(изнутри)

Ну, сперва без перьев птицу нужно принести.

Лом добудь мне у соседей, будем дверь долбить.

Лом? Долбить? Без перьев галку, значит, вам добыть? [13]

Это можно! Плут, ты слышишь? Птицу мы найдем

И потом тебя ощиплем — будешь голым соколом.

Ступай скорей и принеси мне лом.

Терпенье, сударь! Не годится это:

Вы штурмовать свою ж хотите честь;

Вы шумом навлечете подозренья

На добродетель собственной жены.

Ручаются прожитые года,

Все поведение ее и скромность

За то, что есть теперь у ней причина

Пред вами двери дома затворить.

Она потом вам объяснит ее.

Послушайтесь меня: уйдем спокойно

И сядем в «Тигре» вместе за обед;

А вечером вернетесь вы один

Узнать, зачем вас в дом ваш не пускали.

Но, если силой вы ворветесь в дверь

Средь бела дня, когда полна вся площадь, —

Чего о вас толпа не наплетет?

И клевета, направленная дерзко

На вашу незапятнанную честь,

Проникнет всюду, даже и в могилу, —

Дурная слава держится в потомстве;

Она и вас самих переживет, —

Вселившись в дом, она уж не уйдет.

Вы правы: я уйду отсюда мирно

И даже постараюсь весел быть.

Я знаю здесь веселую девчонку —

Лицом красива, бойкостью мила

И умница; жена моя не раз

(Но, право, без достаточной причины)

К ней ревновала. Так теперь пойдем

Обедать с ней.

(К Анджело.)

А вы домой зайдите,

Возьмите цепь — готова уж она,

Я думаю, — и приходите с ней

В дом «Дикобраза», где сберемся мы;

Девчонка там живет. Хочу цепочку

(Моей супруге назло) подарить

Хозяйке пира. Но поторопитесь!

Когда мои мне двери закрывают,

Стучусь к другим: там, может, принимают.

Вам обождать меня часок придется.

Недешево мне шутка обойдется!

Уходят.

Там же.

Входят Люцианаи Антифол Сиракузский.

Как, Антифол, могли вы так забыть

Свой долг? Ужель назначено судьбиной

Росткам любви во дни весны загнить,

Дворцу любви так скоро пасть руиной?

Коль вас расчет толкнул на брак с сестрой,

Платите ей за деньги честно лаской;

И, если страсть теперь влечет к другой,

Таите грех; грешите, но с опаской.

Пусть не прочтет о нем у вас в глазах

Моя сестра: язык, как лжесвидетель,

Скрывать позор научится в словах;

Пусть ваш порок рядится в добродетель.

Вид чистоты учитесь сохранять,

Святым казаться даже в прегрешенье.

Зачем сестре измены ваши знать?

Какой же вор кричит о преступленье?

Двойное зло — женой пренебрегать

И ей кричать об этом каждым взглядом.

Ведь грех и славу может порождать,

Коль нет злых слов с дурным поступком рядом.

Бедняжки мы! Хоть тень любви нам дав,

Утешьте нас: ведь верим так легко мы!

Отнявши руку, дайте хоть рукав;

В орбите вашей мы, вослед влекомы.

Мой милый брат, вернитесь же туда,

Сестру утешьте, с ней побудьте вместе;

И ложь вам во спасение, когда

Окончить ссору может голос лести!

Прекрасная! Как вас зовут, не знаю;

Не ведаю столкнувших нас чудес;

Вы сами чудо: прелесть неземная

Велит вас счесть посланницей небес.

О дивная! Я б счастлив был, когда бы

Помочь земному грубому уму

Решились вы; растерянный и слабый,

Я скрытый смысл слов ваших не пойму.

Зачем душе доверчивой велите

В пространствах неизвестности блуждать?

Богиня вы? Пересоздать хотите?

Покорен я, готов другим я стать!

Но все ж пока собою остаюсь я.

Та женщина в слезах — мне не жена;

Совсем не к ней, не к ней душой стремлюсь я:

Вам, а не ей над сердцем власть дана.

О, не влеки меня, морская дева,

В пучину слез, излитую сестрой:

Мани к себе всей прелестью напева

И златом кос, раскинутых волной

На ложе вод серебряных. Плененный,

Я лягу сам, чтоб сном любви уснуть;

Умру, блаженством смерти упоенный,

Когда Любовь способна потонуть.

Безумны вы, что говорите так.