— Да ведь это же их папа! — в шоке отвечала Ная и растерянно пожимала плечами.
Об этом курьезе в доме вспоминали еще долго.
Парторг Ельцин: секрет карьеры — мимикрия
Вечерние сумерки на Урале несут в себе особую таинственность. В эти сумерки хочется сесть, закутавшись в шерстяной плед, рядом с камином и долго-долго глядеть на огонь, слушая мягкое потрескивание углей…
В маленьком уральском доме на улице Восьмого Марта, куда расселили семьи строителей и где на последнем этаже досталась квартира Ельциным, ни камина, ни русской печки не было. Маленькая «буржуйка», на которой можно было согреть воду, стоящая на кухне, слабенькое центральное отопление — вот и весь комфорт, вот и вся «сказка».
Но какое же счастливое детство без сказок?
Старенькая, пухлая, в потрепанном переплете книжка сказок Александра Пушкина, с красочными иллюстрациями и библиотечным номером, выведенным вручную темными чернилами на корешке, настраивала на светлый и радостный лад. Всю свою жизнь хотелось превратить в сказку…
Слушая сказки Пушкина, маленькие девочки — Таня и Лена — незаметно для себя самих засыпали. Да и сама Наина, читающая их дочкам на ночь, чувствовала себя отчасти мечтательным ребенком.
Все-таки типажи, схваченные метким пером Александра Сергеевича, удивительно точны. Кто бы мог подумать, что пройдут годы, и Борис Ельцин уподобится царю Дадону из сказки о Золотом петушке, на которого одно за другим по-сыпятся несчастья, включая пять инфарктов и два импичмента? Кто бы мог подумать, что сама она, Наина, работящая, нетребовательная, умеющая стоически переносить бытовые трудности, уподобится Старухе из сказки о Золотой рыбке, которой будет все мало имеющейся в ее полном распоряжении недвижимости и которая вслед за кирпичным домом на Осенней улице и госдачей Горки-10 захочет получить еще и в свое полное пользование госдачу Барвиха-4? Кто бы мог подумать, как изменит «кремлевская жизнь» Татьяну и Елену, как одна из них будет приподнята на гребне волны власти до небес, а другая вышвырнута этой мощной стихией на берег?..
Тогда они были еще слишком малы, чтобы понимать, что такое конкуренция и борьба, страх и одиночество среди равных себе, лживость, месть и предательство. И, конечно, они еще не знали, что делают с людьми деньги. Как они деформируют человеческий характер. Как они принадлежат самим себе.
Конечно, ничего этого они еще не знали. Да и сама мама девочек, Наина, была слишком молода, чтобы всерьез задумываться о таких вещах. И все же… усомнимся в том, что ее характер формировался так, как у нормального русского человека. Все-таки и невероятная гибкость в поведении, артистизм и изворотливость в общении в сочетании с умением считать деньги, с прагматичным расчетом, с хозяйственностью — это не русские гены…
В интервью экс-главы президентской охраны Александра Коржакова газете «Завтра» (1998, № 43), в частности, говорилось:
«Ельцин всем говорит, что она русская. Хотя уже само имя сомнительно: в русской семье, где знают «Руслана и Людмилу» Пушкина, никогда таким именем девочку не назовут, ибо Наина там — гений зла, колдунья, ведьма…
Так вот, Клавдия Васильевна (мать Ельцина) поведала журналисту, что Наина Иосифовна — еврейка, но «хорошая еврейка»…
Когда произошло сближение Березовского, Смоленского, Гусинского, Малашенко, Ходорковского, Юмашева, Филатова — это все люди одной национальности, — я сначала не мог понять Таню (дочь Ельцина): как она часами может выслушивать того же Бориса Абрамовича?.. Увы, материнские гены. Родное окружение».
Уже с малолетства в дочках Ельцина проявился совершенно разный характер. Мечтательная, неторопливая и гордая — старшая дочь, Елена. И ее противоположность — активная, приветливая — младшая, Татьяна. Впрочем, чувство царственной независимости присутствовало у обеих. Как будто в их жилах текла какая-то особая кровь. Неизвестная доселе «обыкновенным людям» и потому пугающая, как и все незнакомое. Школьные учителя вспоминали, что и Елена, и Татьяна держались от всего класса на изрядном расстоянии. Как будто были «не от мира сего», выше всех остальных. Словно их поведение и нестандартные поступки задавала какая-то не знакомая никому из сверстников генетическая программа…
Лена и Таня были не склонны к пустой болтовне, и за их молчаливостью скрывалась какая-то загадка. Одни сверстники считали Лену и Таню просто «заносчивыми девчонками», другие — «маменькиными дочками», которым интереснее общаться с родителями, чем с одноклассниками… У них не было близких подруг, а охотнее всего они общались со взрослыми. С теми же «школьными училками», которых их сверстники побаивались, Лена и Таня чувствовали себя в своей тарелке.
Сказать, что девочки были очень дружны между собой, тоже нельзя. Они боролись друг с другом за любовь со стороны отца — явление, многократное описываемое в психологической литературе.
Надо сказать, что Борис Ельцин к своей младшей дочери, Татьяне, изначально относился по-особому. Так, в интервью прессе соседка Ельциных Екатерина Дягилева вспоминала, что отец семейства видел именно в Татьяне воплощение своих сокровенных надежд и воспитывал ее, «как мужика», учил быть самостоятельной и независимой. В то же время отец ее и баловал чаще. Ссылаясь на свое общение с Наиной, свердловчанка Дягилева говорит о том, что Борис втихаря от старшей дочери постоянно подкладывал под подушку Татьяне какие-то сладости: то конфетки, то шоколадки… Но это не ускользало от ревнивых глаз старшей дочери, и она частенько Татьяну колотила. Видимо, от своего бессилия перед завоеванием отцовской любви и зависти к Татьяне.
— Мы с Наей по очереди ребятишек из детского сада забирали, — рассказывает соседка Ельциных, свердловчанка Екатерина Дягилева, — Прихожу я однажды за Леной, а она стоит вся в слезах и орет. «Где мама? Домой без нее не пойду!» Оказалось, что ее младшей сестре, Танюшке, достался листок бумаги для рисования больше, чем ей. Так она из за такой ерунды целую истерику закатила!
Меж тем, пока Ленка и Танюшка изводили друг друга взаимной ревностью, их отец решил заняться политической карьерой. В 1961 году Борис Ельцин вступает в КПСС, и спустя годы в своей «Исповеди на заданную тему» он скажет, что сделал это, потому что «искренне верил в идеалы добра и справедливости, которые несла в себе партия». Зная биографию родителей Бориса Ельцина — его раскулаченного деда, репрессированного отца и высланного в Березники «как политически ненадежного» дядю, где следом за ним оказался, попав в страшные лишения и барачную грязь и сам Николай Ельцин с маленьким Борисом, — можно усомниться в искренности слов Бориса Николаевича. Вряд ли эти факты сопоставимы с представлениями о «добре и справедливости». Здесь скорее другое. Партия стала для Бориса, решившего сделать служебную карьеру, необходимым условием. И он во многом ломал себя. Вступал в ее ряды, затаив в глубине души жажду мести за своих близких, нежели «с восторгом перечитывал Маркса и Энгельса» (именно так он заявлял прессе).
Впрочем, много лет спустя, в «Записках президента» Борис Ельцин уже скорректирует собственное мнение и признается, что никогда коммунистом не был.
«Когда я вернулся из своей первой поездки по США — это было осенью 89-го года, — против меня развернулась известная кампания травли в газетах, на телевидении. В Америке во время одного из интервью я сказал такую фразу: пролетев над статуей Свободы, я сам стал внутренне свободным. В Москве это вызвало переполох. Моей поездкой занялась специально созданная парламентская комиссия.
Мои помощники и друзья — Илюшин, Суханов — затащили меня в баню; кажется, это была обычная районная баня, очень непритязательная. Они знали, как я баню люблю, хотели помочь мне снять стресс.
Заходим в парилку, а она набита битком, человек сорок. И такой, помню, разгорелся политический разговор, прямо митинг. Все голые, все кричат, размахивают вениками и хлещут друг друга. «Борис Николаевич, держитесь! Мы с вами!» И как хлестнут меня веником по спине! Колоритное было зрелище. То, что это все происходило в бане, — символично. Баня ведь очищает. Там все чувства чисты. А люди обнажены.
Интересно, что бы сейчас сказали мне эти мужики?
Да, тогда я изменил свое мировоззрение, я понял, что КОММУНИСТ я по исторической советской традиции, по инерции, по воспитанию, но НЕ ПО УБЕЖДЕНИЮ.
Так и стоит перед глазами эта баня».