— Доброе утро, мисс Джонс, — с улыбкой поздоровался он. — Еще не сломали мой проигрыватель?

— Дайте мне шанс, мистер Хардвик, — расплылась я в улыбке. — Я просто еще не взялась за него как следует. Но я вас не подведу. Он развалится на кусочки от одного моего прикосновения. Даю гарантию.

Мы оба рассмеялись и вместе пошли по коридору.

Нас заметил Уэйн и бросился ко мне с распростертыми объятиями:

— Трейси, как я по тебе соскучился, птичка! — И вдруг: — Трейси! Что ты с собой сделала, милая?

Такой же ужас застыл в его глазах, как и у Дайны. Думаю, эти восклицания будут преследовать меня весь день. Я воспользовалась выражением Брета, надеясь, что он меня не слышит.

— Я... я поссорилась с лобовым стеклом, Уэйн.

— Боже правый, Трейси, похоже, крупная была ссора. Можно догадаться, кто победил, и я уверен, что это не ты.

Позже я рассказала ему правду. С ним и Дайной я могла быть откровенной. Уэйн помогал мне парировать вопросы, которыми меня засыпали учителя, и, когда он пришел ко мне вечером, я искренне поблагодарила его. Когда мы прощались на лестнице, он бросил взгляд на соседнюю дверь.

— Дома? — кивнул он в сторону комнаты Дайны.

— По-моему, да.

— Для меня — нет, — скривился он.

— Откуда ты знаешь? Почему бы тебе не попытаться?

— Нет уж, спасибо. Знала бы ты, какой прием она мне оказала на прошлой неделе.

— Значит, ты все-таки пытался с ней встретиться?

— Вот именно «пытался», но потерпел фиаско. Она словно вылила на меня ушат холодной воды.

— Думаешь, из-за этого? — показала я на кольцо.

— Понятия не имею. Но пока оставим все как есть, птичка. — Он поцеловал меня в щеку. — Я мог бы всерьез отнестись к нашей помолвке, если бы ты дала мне хоть полшанса.

«Не дождешься, Уэйн», — думала я, махнув ему на прощанье.

Однажды утром на доске объявлений появилось отпечатанное на машинке сообщение о собрании персонала, которое должно состояться на следующий день. Я решила изменить прическу, чтобы скрыть шрам, который все еще выделялся на лбу, и записалась к парикмахеру. Поэтому я собрание пропустила. Я выбрала прическу в журнале и попросила парикмахера сделать такую же. Она постаралась на славу, и я осталась довольна. Сзади волосы волнами спадали на плечи, по бокам она немного их подрезала, придав им изящный изгиб, и сделала мне челку, под которой скрылся шрам. Аварии будто не бывало. Но самое главное, я наконец перестала быть похожей на маленькую девочку.

Утром ко мне подскочила Дженни:

— Трейси, ты потрясающе выглядишь. Что случилось?

Я рассказала.

— По-моему, неплохо! Я нашла эту прическу в журнале. Она помогла скрыть мой шрам.

— Точно! Может быть, даже Их Сиятельство сменит гнев на милость, когда увидит тебя с новой прической? Он ужасно на тебя разозлился за отсутствие на собрании.

— Я думала, он не заметит.

— Не заметит? Дорогая моя, он чуть не заставил нас обыскать все здание в поисках тебя. Но потом сказал, что поговорит с тобой утром. Так что готовься!

— О Боже! Ну ладно, расскажи, что было на собрании.

— Много всего. Наконец-то лед тронулся. Во-первых, он назначил другую экзаменационную комиссию, а это значит, что мы, учителя, будем работать по более современной программе.

— Это хорошо?

— Ну конечно хорошо. Это радикально меняет нашу систему обучения. Кроме того, — она пролистала свои записки, — он принял делегацию учеников шестого класса и согласился переоборудовать их комнату отдыха. Он возьмет деньги из школьных фондов и поставит им пару новых кресел со столом для настольного тенниса. И еще, — она перевернула страницу, — только не падай! — он отменил форму для всех шестых классов...

— Что?!

— Да, моя дорогая, и это еще не все! Он отменил групповую систему и вместо нее ввел соревнование между классами. А последнее — он разрешил ходить в школе без форменных шапочек.

— Но что скажут родители? — изумилась я.

— Им просто придется привыкнуть к его нововведениям. Но ты пропустила самое веселое. Старые учителя практически выступили против всех его нововведений, а молодые — с радостью поддержали. Теперь ты, конечно, жалеешь, что не пришла?

К нам присоединился Уэйн:

— Ты уже рассказала ей про новую парковку?

— Еще не успела.

— У него есть проект местных архитекторов, — пояснил Уэйн. — Он передаст его на рассмотрение совету правления. Если нам повезет, парковку перестроят под видом «мелких работ».

— Вот это да! — протянула я. — Действительно, лед тронулся!

— Твое влияние, а? — Уэйн придвинулся ближе и обнял меня за талию.

— Ты ошибаешься, — холодно ответила я. — Мое влияние равно нулю.

— В таком случае тебе придется придумать вескую причину, если столкнешься с ним сегодня. Он рвал и метал по поводу твоего отсутствия на собрании. — Уэйн прижался к моей щеке, и Дженни тактично удалилась. — Хорошая прическа, Трейси. Тебе идет. Выглядишь большой, большой девочкой... Скажи, а мы все еще помолвлены, Трейси? — прошептал он.

— Лично я могу разорвать помолвку в любое время, Уэйн.

— В конце семестра, птичка. Я отпущу тебя на волю. С большой неохотой. — Он опять поцеловал меня в щеку.

Дверь учительской распахнулась.

— Мисс Джонс!

Я отшатнулась от Уэйна и оказалась лицом к лицу с директором.

— Я хотел бы поговорить с вами, мисс Джонс.

Последовав за ним в его кабинет, как послушная ученица, я встала перед столом. И приготовилась к гневной тираде. Он окинул меня быстрым взглядом и уткнулся в свои бумаги.

— Почему вы не пришли на собрание персонала?

— Простите, мистер Хардвик, но я договорилась с парикмахером и уже не могла отменить свой визит.

— Понятно. Но вы могли хотя бы оставить мне записку с объяснениями? Из вежливости. Если я созываю собрание персонала, то предполагаю, что на нем будут присутствовать все учителя без исключения.

— Извините, я не знала, что посещение обязательно. Раньше было по-другому.

— Дело не в обязательности, — возразил он. — А в уважении, которого я жду от своего персонала.

— Простите, — в третий раз повторила я, — но я никак не хотела оскорбить вас. Мне... мне нужно было изменить прическу, чтобы скрыть шрам. Каждый раз, когда я на него смотрела, у меня портилось настроение, и поэтому...

Он внимательно осмотрел мою новую прическу, но по его лицу я не могла понять, нравится она ему или нет. Когда он заговорил снова, его голос звучал мягче:

— Другими словами, вы сменили прическу в терапевтических целях?

— Можно сказать и так, — улыбнулась я.

— В таком случае я вас прощаю. Но больше так не поступайте.

Я направилась к двери, но он остановил меня:

— Присядьте, Трейси. У нас есть еще несколько минут до «летучки». — Он тоже сел и принялся что-то рисовать в своем блокноте. — Мой сын говорит, что теперь на ваших уроках не так весело, как раньше.

— Наверное, я делаю много ошибок, — нахмурилась я.

— Напротив, — улыбнулся он, — он утверждает, что теперь вы почти не ошибаетесь и поэтому им больше не смешно.

Я с облегчением вздохнула:

— Должно быть, ваши книги помогают мне хорошо подготовиться к уроку.

— Я рад, что они оказались вам полезны. Хм... вероятно, вам будет интересно узнать, что я получил письмо от своего племянника Роберта. Он просит... нет, он требует, чтобы я дал ему ваш адрес. Как вы к этому относитесь?

— Не давайте ему адреса, Брет! — запаниковала я.

— Почему? Мне казалось... он вам нравится.

— Да, он мне очень нравится, — я подчеркнула слово «нравится», — но...

— Ради всего святого, девочка, облегчите его страдания.

Я теребила кольцо, пытаясь подобрать нужные слова.

— Итак, — настаивал он, — давать ему ваш адрес или нет?

— Нет, Брет.

— Господи, но почему?

Почему? Как я могла ему объяснить? Мой взгляд упал на кольцо.

— Я помолвлена, Брет.

— Давайте проясним это раз и навсегда, Трейси. Эта ваша помолвка — она настоящая?