Да, Николас не мог предложить жене ни имени, ни дома, ни даже надежды, и Аллен это знал.

Не мог отдать себя.

— Самое большое несчастье ожидало бы ее в том случае, если бы я не пришел на выручку.

Аллен удивился.

— Разве ты не понял моего мнения? Этот план обречен на провал.

— Ты когда-нибудь видел меня побежденным?

— Конечно, нет, но…

— Разве ты не хочешь помочь мне?

— Ответ тебе известен.

— Тогда что ты хочешь сказать, Аллен? Боишься, я не смогу сыграть роль благородного лорда? Слишком долго жил в лесу, забыл правила этикета?

— Нет. Я помню твою авантюру с леди Аббервиль прошлым летом. — Он удовлетворенно хмыкнул и погладил бородку. — Ее похищение, если позволишь употребить это слово, ее замужество с наследником Сомерсета вместо седовласого графа Уэстона — мы великолепно провернули это дельце. Но там все обстояло гораздо проще. Ту леди притеснял только отец. Новая шарада намного сложнее.

Заметив, как взметнулись брови Николаса, Аллен продолжал менее настойчиво.

— Понимаю, ты поступаешь так из сочувствия к леди Анжеле. Я тоже ей сочувствую. Но вступить в фальшивый брак! Жить в замке Уиндом, в окружении таких, как Делигер! Нет. Даже если я со своим отрядом поеду с вами, их все равно гораздо больше в замке.

— На короткое время преимущество окажется на нашей стороне. Делигер в отъезде, с ним еще трое вооруженных всадников. Он вернется только через несколько дней. Между тем, мы заручились поддержкой бывшего начальника стражи, некоего Тома Картера. Ты видел его, он шел рядом со мной. Картер недолюбливает Делигера. Майкла Росса, нынешнего начальника охраны, тоже. Росс сейчас не опасен. Остается шесть человек при оружии, они нам не очень страшны.

— Все же, Николас, ты должен понять, ваш план очень рискован. Вам нельзя въехать в замок и сражаться с Делигером! Понимаю, мечта освободить леди Карлисли от злодеев, желающих обокрасть ее, очень привлекательна, но это только прелюдия к проблемам, созданным ее покойным мужем. Она владеет слишком большим наделом земли, чтобы Иоанн позволил ей выйти замуж неизвестно за кого. При постоянной нужде нашего монарха в деньгах, а также неспокойной обстановке в стране из-за мятежных баронов, он захочет иметь уверенность в том, что она, ее богатство и ее люди находятся на его стороне. Как можно достичь этого проще, нежели связать ее узами брака с тем, кому он доверяет? Если он потеряет эту уверенность, его латники с копьями наперевес ринутся в борьбу. Этого поединка вы можете не выдержать. Умоляю, давай поищем другой путь. Мне не хотелось бы подвергать тебя бессмысленному риску. В замке вы можете оказаться в ловушке. А ты очень нужен нам.

— Другого пути нет, Аллен. Борьба против Иоанна продлится до его смерти. Это стало ясно после подписания Великой Хартии. Он с ней не считается, продолжая требовать с нас непосильные налоги, продает женщин, даже собственную жену, за золото, презренный металл. Он бы заложил душу дьяволу, лишь бы единолично править страной, которую он разоряет своей жадностью и сластолюбием.

— Но, Ник, ты не можешь рисковать всем, чего добился, и лезть в пасть зверю, наивно предполагая, будто сумеешь что-то изменить.

— Борьба с Иоанном идет повсеместно. Мы, по крайней мере, вместе, у нас есть союзники по всей Англии, следящие за каждым нашим шагом. У Анжелы нет никого. Теперь вот появился я. Если я не помогу ей, то кто?

Гейнсбридж тяжело вздохнул, поплотнее закутываясь в плащ.

— Допускаю.

— И все же отказываешь мне в поддержке?

— Я просто утверждаю — тебе придется пройти через серьезные испытания. Стражники в замке свирепы, как голодные хищники, у Кретьена Форестера никогда не хватало силы духа и твердости, он не мог приручить их и добиться повиновения. Я всегда это чувствовал.

— Неважно как, но Кретьен держал их в замке. Стоило ему умереть, как вся их грызня и злонамеренные козни выплыли наружу. Один не выдержал, сбежал. Я говорю о Томе Картере. Он перешел на мою сторону, хотя он знает только, что я муж леди Карлисли. Наверное, достаточно настрадался.

— Да. А как насчет служанки, метавшей молнии на твою супругу? Это ее камеристка, если мне не изменяет память.

— Я отошлю ее работать на кухню.

— И подкладывать яд в пищу тебе и твоей жене.

Николас хитро прищурился.

— Мы заставим ее снимать пробу всякий раз, когда она подаст пищу.

— Скажите, какие замашки! Не ожидал от короля лесных разбойников. Спасибо, утешил.

— Хватит ли твоей благодарности настолько, чтобы быть рядом со мной?

— Разумеется. Я останусь с тобой и постараюсь придать шик спектаклю. Надеюсь, женихов и отца мы спровадим легко. А вот Бартлет! Когда Делигер вернется с ним, тебе придется принять бой.

— С удовольствием. Впервые за последние семнадцать лет мы посмотрим друг другу в глаза.

— Он может узнать тебя.

— Сомневаюсь. Когда я сбежал от него, мне стукнуло тринадцать лет. Он знал меня долговязым подростком с печальными глазами.

— Подросток стал мужчиной, но печаль осталась, а с ней и желание вернуть украденные честь и достоинство, — заметил Гейнсбридж. — Ты говоришь, будто делаешь это для леди Анжелы из благородных побуждений, и я верю тебе. Но если ты допустишь, чтобы месть Бартлету приняла окраску личных счетов, ты можешь проиграть. Мне не хотелось бы увидеть тебя изрубленным на куски в этой западне, друг мой.

— Не беспокойся. Я не опущусь до личной мести.

Гейнсбридж помолчал, поглаживая бородку.

— Беатрис этого не стоит.

— Беатрис уже десять лет как умерла, Аллен. Я не собираюсь мстить за нее. Когда-то Беатрис дала мне обещание, но стоило мне исчезнуть, меня ведь сочли мертвым, и она покорилась воле отца и вышла замуж за Бартлета. Не знаю, мучается ли она сейчас в аду за это предательство, да, впрочем, меня уже это и не интересует. Давай лучше, — предложил Николас, — поговорим о свадебном пире. Ведь не каждый день Полуночный Дьявол женится.

Аллен прищурился и потер руки в предвкушении.

— Не везде найдешь такой роскошный стол. Вперед, к воротам. Если стражник спросит, знаю ли я тебя, я дам поручительство. А Картеру скажи, пусть он отдает приказы командным голосом. Например, пусть придирчиво проверит, достаточно ли высоко поднята решетка. Тогда мы беспрепятственно въедем в крепость. Видит Господь, я мечтаю совершить все побыстрее, — проговорил он, запахиваясь в трепещущий на ветру плащ. — Затем передаем новоиспеченному супругу одежду, золото и драгоценности, переданные мне Ибном. А для невесты он заготовил такой подарок… Хочу посмотреть на ее лицо, когда она увидит…

— О Боже, никогда не предполагал в тебе подобной романтичности.

— Задаток, чтобы мне не отказали в месте за праздничным столом. Умираю от голода.

— Идет. Главным блюдом к обеду хотел бы предложить парочку зажаренных мерзавцев из Карлисли, — Николас бросил многозначительный взгляд на крепостные стены замка. — Надеюсь, миледи заготовила достаточно хорошего вина для смягчения их кровожадных инстинктов.

При появлении Анжелы Джеффри Девро, недавно утвержденный в звании графа Уиндома, перестал метаться взад и вперед перед камином, обогревавшим большой зал. Это был довольно интересный человек, высокий, с вьющимися каштановыми волосами. Но на душе его сейчас скребли кошки.

Когда он поднял глаза на леди Карлисли и сопровождавших ее людей, взгляд его выдал страх. Еще больше казались обеспокоенными два его компаньона, занявшие настороженные позы поближе к хозяину.

Замерли и остальные присутствующие в зале. Служанка, расставлявшая на столе чаши для вина, прервала свое занятие и замерла с открытым ртом. Трое латников из вооруженной охраны замка, явившиеся к обеду, остановились в недоумении.

Во главе процессии шествовали Анжела и богато разодетый рыцарь, за ними еще один благородный господин. Затем — Питер, Эдвин, Леон, четверо рыцарей Гейнсбриджа и монах-доминиканец.