Кучер испуганно завертелся на облучке, но не успел он раскрыть рот, как поручик выбросил его из экипажа прямо на цветник. Потом ловко перехватил вожжи и, нахлестывая лошадей, вскачь погнал упряжку вдоль улицы.

Какое-то время Тереза перепуганно наблюдала за происходящим, и только когда почти рядом взревел мощный двигатель и большой автомобиль погнался за Яном, девушку, словно кто-то толкнул. Инстинктивно прячась за спинами прохожих; она начала отступать подальше и, едва очутившись за углом дома, во весь дух помчалась к ближайшей трамвайной остановке…

А тем временем поручик безжалостно гнал упряжку путаными улочками старой Вены. Но все его старания оторваться от преследователей оказались напрасными. Больше того, к длинному автомобилю, гнавшемуся за ним от самого кафе, по пути присоединился еще один, теперь эти машины упрямо неслись следом, и если бы не крутые повороты улочек, заставлявшие шоферов снижать скорость, гонка давно бы закончилась.

Ясно понимая это, поручик после очередного головоломного поворота, когда его ландо чуть было не перевернулось, выхватил нож и, бросив вожжи, одним прыжком перескочил с облучка на спину лошади. Уже сидя верхом, он ловко перерезал ремни, и освободившийся от упряжи конь сразу пошел наметом, а коляска со второй лошадью встала поперек улицы.

Первый автомобиль не успел свернуть и, ударившись прямо в экипаж, вылетел на тротуар, где и запарил пробитым радиатором, однако вторая машина упрямо продолжала преследование. И тогда, заметив, что оторваться не удалось, поручик пошел ва-банк. За очередным поворотом он внезапно встал ногами на круп коня и, подпрыгнув, ухватился руками за старомодную вывеску какого-то магазина. В следующий момент Ян уже стоял, плотно прижавшись к шершавой стене здания, а еще через полминуты спокойно наблюдал, как упрямое авто, продолжая напрасную погоню, исчезло за углом…

Тереза, которая только что вбежала в свою комнату и, стоя возле окна, все еще пыталась осмыслить, что же именно произошло, не успела прийти в себя, как к ней заглянула встревоженная фрау Карличек.

— Простите, милая, за то, что я вмешиваюсь, но у вас такое лицо, что я не знаю, что и думать…

— Ах, фрау Карличек! — Тереза всплеснула руками. — Я сама ничего не понимаю!

— А что случилось? — в интонации фрау Карличек прямо зазвенела женская солидарность. — Вы что, поссорились с паном Тешевским? И, кстати, где он?

— Я не знаю… — Тереза мгновенно уловила сочувствие в голосе фрау Карличек и теперь просто выплеснула на нее все свои эмоции. — Это произошло так внезапно! Мы с Яном сидели в кафе и вдруг рядом с нами убили человека!

— Не может быть… — фрау Карличек побледнела. — Какой ужас!

— А вы ж видели Яна, он такой, он такой… — не в силах выразить свои ощущения Тереза только прижала к груди ладони. — Он хотел помочь, стал звать доктора, и тут на него бросились какие-то неизвестные!

— Его что, арестовали? — лицо фрау Карличек враз вытянулось, и она торопливо спросила: — Кто? Полиция? Жандармерия?

— Что вы, какая полиция! — поспешила успокоить ее Тереза. — Просто какие-то хулиганы с улицы!

— Странно… И что же пан Тешевский?

— О, он вырвался!… Вскочил в какой-то экипаж, оттолкнул кучера и умчался!

— А вы?

— Я? — Тереза на секунду задумалась. — Я не знаю… Я так испугалась! Там все начали бегать, я тоже побежала, потом села на трамвай и поехала сюда…

— И правильно сделала, милая, — сразу успокоилась фрау Карличек. — Я думаю, там сейчас полиция, да и вообще это не женское дело…

Фрау Карличек продолжала бормотать что-то успокоительное, но Тереза ее не слушала. Пытаясь найти подтверждение своим собственным догадкам, она внезапно спросила:

— Фрау Карличек… — от испуга девушка перешла на шепот. — А может, пан Тешевский революционер?

— А он что, — насторожилась фрау Карличек. — Говорил что-нибудь?

— Да никогда. Я считал, что у него и в мыслях такого нет.

— Так, милая, — согласилась фрау Карличек. — Пан Тешевский вовсе не похож на революционера. Что же касается кафе, то это скорей всего южане, они всегда сводят свои счеты таким образом.

— А как же пан Тешевский? — вскинулась Тереза.

— А что пан Тешевский? — усмехнулась фрау Карличек. — Наверно, догадался, с кем имеет дело, и удрал. И, считаю, правильно сделал. А вообще, милая моя, заруби на своем прелестном носике, что для женщины подцепить такого молодца, как пан Тешевский, большая удача!

— Но… — Тереза растерянно посмотрела на фрау Карличек. — Его тут нет, и я так волнуюсь…

— Ну, милая, если иметь дело с такими молодцами, как твой Ян, волнений не избежать… — фрау Карличек сладко зажмурилась и совершенно спокойно заключила: — Думаю, никуда он не денется. Придет. Поверь мне, настоящие мужчины умеют постоять за себя…

Фрау Карличек внезапно замолкла и прислушалась. Снизу, из холла пансиона долетел какой-то шум, и хозяйка решительно шагнула к двери.

— Подожди-ка, милая, кажется, к нам кто-то пришел.

— Может, это Ян? — с надеждой спросила Тереза.

— Не похоже… — фрау Карличек отрицательно качнула головой и добавила: — Ты, закрой-ка двери, а я пойду разберусь, что там происходит.

Уже догадываясь, в чем дело, фрау Карличек спустилась по ступенькам и, увидев жандармов, властно гремевших саблями, вовсе не удивилась, а наоборот, с гостеприимной улыбкой обратилась к старшему:

— А-а-а, это вы, герр Вендель!

— Несравненной фрау Карличек мое почтение, — в свою очередь жандармский майор расплылся в улыбке и церемонно поцеловал руку хозяйке. — Надеюсь, когда-нибудь вы обратите на меня свое благосклонное внимание…

— Ах, герр Вендель, герр Вендель, вы все время забываете, что у вас есть такой большой револьвер… — шутливо начала укорять его фрау Карличек и почти сразу перешла на деловой тон. — Скажите лучше, в чем дело? Или у вас ко мне есть претензии?

— К вам, несравненная фрау Карличек, ни единой, — жандарм осторожно отвел хозяйку в сторону. — Однако как своему человеку могу сказать… Какие-то злодеи совершили нападение на двух людей в «Крокусе». Старший убит, а молодой сбежал. Между нами — это черт знает что, можно подумать, будто здесь не Вена, а какой-то там Белград…

— Ужас! — фрау Карличек с испугом отшатнулась от жандарма. — Но, я надеюсь, лично вам, герр Вендель, ничего не угрожает?

— Что вы, фрау Карличек, как можно… — довольно усмехнулся майор, и его усы браво полезли вверх. — Сегодня ночью на ногах вся полиция Вены, не говоря уже о таких, как я. Мы без сомнений найдем виновных, но есть некоторые трудности… Скажите, фрау Карличек, у вас пожилой человек не останавливался?

— Нет, герр Вендель, пожилых не было, а вот студент поселился.

— Высокий, крепкий, с усами? — жандарм сразу насторожился.

— Нет-нет, герр Вендель, — поспешила успокоить его фрау Карличек. — Надеюсь, вам хорошо известно, как я отношусь ко всяким циркачам. — Наоборот, мой постоялец стройный, красивый и усы у него почти такие же, как у вас. Кроме того, я подозреваю, что он поселился здесь с одной целью. Понимаете, отдельные комнаты, женщины и амур, амур, амур… К тому же сегодня я его вовсе не жду. Скорее всего он сейчас совсем в другом месте. А что касается меня, то я только слабая женщина, и когда я слышу слово «амур», то у меня сердце тает, герр Вендель, так и тает…

— Ах, фрау Карличек, жандармерия только приветствует нежные чувства, и если бы не этот огромный револьвер, то, я надеюсь…

— Но не забывайте, герр Вендель, — фрау Карличек совсем по-молодому стрельнула глазами. — Признаться, я не боюсь никаких револьверов, и если наша мужественная жандармерия обратит на это внимание, то все может быть…

— Вне всякого сомнения, обратит, фрау Карличек! — жандарм щелкнул каблуками и с восторгом принялся целовать сразу обе руки привлекательной хозяйки пансиона. — Только немного позднее, а сейчас я должен идти, служба, но, поскольку сегодня исключительный случай, один жандарм останется у вас до утра.