— Пожалуй. Тем более срок их закладных истекает на днях.

— Вот это-то обстоятельство я и имел в виду.

— Отлично. Поосторожней с ним, поосторожней! — Петер поднялся. — И, пожалуйста, будь повнимательнее к своей кузине. Она заслуживает этого. Потом я расскажу о ней поподробнее. — Клеменс поднялся наверх, Антон поддерживал его.

«Сдает!» — подумалось ему.

(Из документов, добытых Клеменсами)

8 июня (воскресенье). 1941 г.

Я получил программу о территориальном разделе России. Это требует очень объемистого аппарата. Азиатская часть России не подлежит обсуждению — это дело японцев. А европейская будет прибрана к рукам нами.

Из Румынии ничего хорошего не слышно. Народ относится к Антонеску с тупым равнодушием и презрением.

10 июня (вторник).

Обсуждал с Гуттером новые мероприятия против берлинских евреев. Прежде всего чтобы они не держали иностранцев в качестве квартирантов. Этого еще не хватало! Легализированные государством очаги пропаганды ужаса…

11 июня (среда).

Совместно с ОКВ и с согласия фюрера разрабатываю мою статью о вторжении. Тема: «Остров Крит в качестве примера вторжения». Довольно ясно.

Она должна появиться в «Фелькишер Беобахтер». И затем быть конфискована. Лондон узнает об этом через 24 часа через посольство Соединенных Штатов. В этом смысл маневра. Все это должно служить для маскировки действий на востоке. Теперь нужно применять более сильные средства. Маскировка на западе будет так сделана, что никто ничего не заметит. Во второй половине дня заканчиваю статью. Она будет великолепной. Шедевр хитрости.

13 июня (пятница).

…Тема России все больше выступает на передний план. «Тайме» помещает статью: всевозможные подозрения, и довольно точно. Это не так уж плохо. Мы в противовес выпускаем сообщения, что с Москвой якобы нашли базу для переговоров. Моя статья с надлежащим церемониалом направляется в «Фелькишер Беобахтер». Я испытываю «гнетущее чувство потери престижа». Игра идет еще хорошо. Но долго мы не можем сохранить маскировку…

Дни до поздней ночи наполнены сумасшедшей работой.

Скоро наступит развязка.

14 июня (суббота).

Вчера моя статья появилась в «Фелькишер Беобахтер». Действует, как бомба! Ночью «Фелькишер Беобахтер» конфискуется. И тогда звонят телефоны. И в Германии, и за границей дело совершается одновременно. Большая сенсация! Я совершенно счастлив этим. Английские радиостанции заявляют, что наше выступление против России просто блеф, за которым мы пытаемся скрыть приготовления к вторжению в Англию.

…Гуттер хочет отозвать из Москвы нашего пресс-атташе. Я запрещаю. Слишком прямо так делать нельзя. Даю секретное поручение передать по радио на иностранных языках английские отклики по поводу вторжения и неожиданно на середине прервать передачу. Как будто в нее вмешались ножницы цензуры…

Обсуждаем комедию с конфискацией «Фелькишер Беобахтер». Все министерство очень печалится по поводу того, что я совершил такую серьезную «ошибку». И я не иду на пресс-конференцию. Это выглядит демонстративно. Испытываю новые фанфары для радиопередачи.

Великолепно.

Моя статья в Берлине — сенсация. Телеграммы несутся во все столицы. Блеф полностью удался! Фюрер этому очень рад. Йодль восхищен.

Целый день идет дождь, но я едва замечаю: совершенно зарылся в работу. Я приказываю распространить в Берлине сумасбродные слухи: Сталин якобы едет в Берлин, шьются красные знамена. Лей звонит по телефону. Он попался на удочку. Я оставляю его в заблуждении. Все это в настоящий момент служит на пользу дела.

16 июня (понедельник).

…После обеда фюрер вызывает меня к себе. Я должен пройти через заднюю, дверь, чтобы никто меня не заметил. Вильгельмштрассе под постоянным наблюдением журналистов, поэтому уместна осторожность.

Фюрер выглядит великолепно и принимает меня с большой теплотой. Моя статья доставила ему огромное удовольствие. Она опять дала нам некоторую передышку в наших лихорадочных приготовлениях. Она очень нужна нам. Фюрер подробно объясняет мне положение: наступление на Россию начнется, как только закончится развертывание сил. Это произойдет примерно в течение одной недели. Кампания в Греции в материальном смысле нас сильно ослабила. Поэтому дело немного затягивается. Хорошо, что погода довольно плохая и урожай на Украине еще не созрел. Таким образом, мы надеемся получить большую часть этого урожая.

Это будет массированное наступление самого большого масштаба… Наверное, самое большое, которое когда-либо видела история. Пример с Наполеоном не повторится. В первое же утро начнется бомбардировка из 10000 орудий. Мы применим новые мощные артиллерийские орудия, которые в свое время были намечены для линии Мажино, но не были использованы. Русские сосредоточились как раз на границе. Самое лучшее, на что мы можем рассчитывать. Если бы они эшелонировались вглубь, то представляли бы большую опасность. Они располагают 150-200 дивизиями, может быть, немного меньше, во всяком случае, примерно столько же, сколько у нас. В отношении людской и материальной силы они с нами вообще не могут сравниться. Прорыв осуществится в разных местах. Фюрер рассчитывает закончить эту операцию примерно в четыре месяца. Я полагаю, в меньший срок. Большевизм развалится, как карточный домик. Впереди нас ждет беспримерная победа. Собрано столько резервов, что неудача исключается. Борьба будет длиться до тех пор, пока не перестанет существовать русская вооруженная сила. Япония — в союзе с нами. Для Японии эта операция также необходима. Токио никогда не ввяжется в войну с США, если у него с тыла будет могучая Россия. Таким образом, Россия должна пасть. Англия желала бы сохранить Россию как будущую надежду Европы. Эту цель преследовала миссия Криппса в Москве. Но она не удалась.

Я оцениваю боевую мощь русских очень низко, еще ниже, чем фюрер. Изо всех ранее имевших или имеющих место операций эта является самой обеспеченной.

Мы должны напасть на Россию еще и потому, чтобы получить людей. Россия вынуждает нас держать наготове 150 дивизий, людской состав которых нам крайне необходим для нашей военной промышленности. Она должна работать более интенсивно, чтобы мы могли выполнить программу производства оружия, подводных лодок и самолетов так, чтобы США не могли нам ни в чем повредить. Имеются материал, сырье и машины для работы в три смены, но не хватает людей. Когда Россия будет побеждена, мы сможем демобилизовать несколько возрастов и затем строить, вооружаться и подготавливаться. Лишь после этого можно начать наступление на Англию с воздуха в большом масштабе. Вторжение в Англию с суши так или иначе вряд ли возможно. Таким образом, надо создать другие гарантии победы. Большевизм должен пасть, и у Англии будет выбита из рук последняя шпага на континенте. Большевистская зараза должна быть устранена из Европы. Против этого едва ли будут возражать Черчилль и Рузвельт.

Возможно, мы обратимся к германским епископатам обоих вероисповеданий с тем, чтобы они благословили войну как ниспосланную Богом.

Фюрер говорит: правдой или неправдой, но мы должны победить. А когда мы победим, кто спросит нас о методах? У нас и без того столько на совести, что мы должны победить.

Фюрер не спрашивает, что думает народ.

Сырьевые ресурсы богатой России мы организуем так, как нужно нам. Надежды Англии уничтожить нас путем блокады не оправдаются. Лишь после этого начнется настоящая подводная война.

Италия и Япония вскоре получат сообщения, что мы намереваемся предъявить России определенные ультимативные требования. О всем размахе намеченной операции дуче еще полностью не информирован. Антонеску знает немного больше. Румыния и Финляндия выступают вместе с нами.

Итак, вперед! Богатые поля Украины манят. Наши полководцы, которые в субботу были у фюрера, подготовили все наилучшим образом. Наш аппарат пропаганды находится наготове и ждет. Все мы совершим замечательный подвиг.