— Дорогая… мы не можем отпустить ее, ничего не заплатив. А как же ее жалованье за те два дня, что она была с нами?..

—  Нет!Ни пенни больше. Мы уже давали ей на еду и на детские расходы. Если она поднимет шум, я аннулирую ее билет до Лондона, и она полетит на свои деньги… — Соня скривилась. — Она выкрутится. Я уверена, что она быстренько набросится на другого богатого мужчину.

Клэр хотела испепелить дамочку взглядом, но эффект явно был подпорчен, ибо смеющиеся глаза Эдама Тэйта снова мелькнули перед ее мысленным взором и заставили покраснеть. Он тоже улетает в Лондон завтра. Если Дэны найдут ей место на том же самом самолете, ей придется снова встретиться с ним.

Ну, уж на него-то она точно не «набросится»! И ни на какого другого английского красавчика. Богатого или бедного. Англичанами она сыта по горло… С ними покончено… раз и навсегда!

Клэр спустилась к завтраку одна, впервые с ней не было детей. Она уже собрала свои вещи и узнала от презрительно поджавшей губы Сони, что ее самолет в Лондон улетает в час дня и, чтобы успеть добраться до аэропорта морским трамвайчиком и поездом, ей следует покинуть отель сразу же после завтрака.

— Этим утром мы присмотрим за детьми сами, как бы это ни было неудобно, — заявила Соня на прощание, и Клэр еле сдержала готовое сорваться с губ возражение. Слишком сильно было искушение сказать несколько слов о матерях, которые считают завтрак с собственными детьми неудобством.

Ее сердцу был явно нанесен удар, когда, войдя в прелестный внутренний дворик, за столиком, накрытым к завтраку, она увидела Эдама Тэйта. Он тут же взмахнул рукой, приглашая ее сесть рядом.

Клэр колебалась, мысленно проклиная странную реакцию своего бедного сердца. Для этого нет никаких причин. Абсолютно никаких! Может, просто не обращать на Тэйта внимания? Или помахать ему, кивнуть и сесть за отдельный столик?

Клэр поджала губы. Он снова пригласил ее, на этот раз более настойчиво. Придется подойти, но только на секунду.

— Вы что-то хотели сказать? — спросила она, сопровождая некоторую приветливость тона ледяным взглядом, что, в общем, не соответствовало ее ощущениям.

На проклятом англичанине была щегольская кремовая рубашка с модным воротничком-стойкой, не застегнутая доверху и открывающая соблазнительный треугольник загорелой кожи. «Держу пари, он знает, как сексуально смотрится», — мрачно подумала Клэр, стараясь выглядеть, как можно безразличнее.

— А где же дети?

— Они спустятся со своими родителями. Позже. — Клэр тяжело вздохнула. — Я покидаю Венецию сегодня сразу после завтрака.

— Покидаете? А мне казалось, вы пробудете здесь до конца недели. Вы все улетаете?

— Нет. Только я. — Клэр поджала губы. Можно ему рассказать. Он, так или иначе, услышит от кого-нибудь из персонала. Соня Дэн позаботится, чтобы все узнали. — Меня уволили.

— О? Заигрывали с мужем, не так ли? — съязвил Тэйт, но под свирепым взглядом Клэр поспешно воскликнул: — Шучу, шучу. — Он окинул понимающим взглядом готовую сбежать девушку. — Похоже, синдром ревнивой жены?

Клэр отвела взгляд.

— Простите, я пойду и возьму что-нибудь на завтрак. Мне скоро ехать.

— Конечно. Почему бы вам не взять хлопья с апельсиновым соком и не присоединиться ко мне? Глупо занимать два столика, ведь мы здесь одни. К тому же я хочу поговорить с вами.

«Но я вовсе не хочу говорить с тобой», — сообщили ему глаза Клэр. Однако из вежливости она не высказала этого вслух и через пару минут вернулась к нему. Да, действительно глупо сидеть за столиком в одиночестве, ведь они знакомы.

— Вы хотели поговорить со мной? — холодно напомнила Клэр, хотя не проявила большого интереса. Не дожидаясь ответа и не глядя на собеседника, она зачерпнула ложкой мюсли.

— Я сам сегодня покидаю Венецию, — напомнил Тэйт. — В час дня, «Британские авиалинии». А ваш рейс?

— Тот же, — пробормотала Клэр, все еще не поднимая глаз от тарелки. Неужели нет способа избавиться от него?

— О… прекрасно. Надеюсь, вы еще не заказали водное такси?

— Я еду не на такси. Я еду трамвайчиком и поездом.

— В этом нет никакой необходимости. В одиннадцать тридцать за мной придет такси. Мы можем ехать вместе.

Она содрогнулась.

— Благодарю, но… Я предпочитаю свой маршрут. — Ведь даже половина оплаты была ей не по карману. Теперь ей придется экономить каждый доллар. И экономить жестоко, пока не найдет работу в Лондоне.

— Вы предпочитаете толкаться в переполненном трамвайчике со всем вашим багажом, а потом тащиться в душном поезде до аэропорта, когда я предлагаю вам бесплатно прокатиться в такси? Только вы и я. К тому же все путешествие не займет и получаса. Не глупите.

Клэр вспыхнула, но тут же поостыла, сообразив, что отказываться действительно глупо. Особенно если платит он.

— О! Спасибо, — выдавила она наконец, стараясь не выглядеть неблагодарной. Такой вариант дает ей возможность еще час-другой побыть в Венеции. Если взять хороший темп, можно увидеть то, чего ей не удалось увидеть из-за детей, чтобы не утомить их. Например, прекрасные картины в галерее Академии или захватывающую панораму, открывающуюся с вершины колокольни на площади Святого Марка.

— Ну… — Эдам Тэйт откинулся на спинку стула, обхватив ладонями чашку с кофе, и Клэр невольно уставилась на его длинные аристократичные пальцы. — Полагаю, вы счастливы, что сможете вернуться в Австралию на несколько дней раньше, чем планировали?

Вопрос подействовал на Клэр, как ледяной душ.

— Я не собираюсь в Австралию. По крайней мере, не в ближайшем будущем.

За что должна поблагодарить Хьюго Дэна, подумала она. Она вспомнила о беременной сестре, которую мучает тошнота, несчастной, увязшей по уши в долгах, и прокляла всех распутных англичан.

— Неужели? И почему же вы передумали?

— Я не передумала. Я… я не могу себе это позволить. Не сейчас, во всяком случае.

Клэр хмуро взглянула на Тэйта из-под густых ресниц. Этот тип наверняка не понимает, что значит не иметь возможности позволить себе что-то. От него за милю несет успехом и богатством.

— Вы хотите сказать, что ваши наниматели уволили вас, не заплатив ни пенни? И теперь у вас нет денег, чтобы вернуться в Австралию?

Тэйт выглядел таким же оскорбленным, как Клэр.

— Что-то вроде того.

Она пожала плечами. К чему говорить, что вначале они обещали полностью оплатить ее перелет в Австралию, и теперь она близка к полному разорению.

Большая часть сэкономленного из лондонского жалованья ушла на оплату некоторых неотложных счетов Салли, чего, как обычно, не сделал ее никчемный муж.

Бедняжка Салли сходила с ума от отчаяния: телефон и свет могли вот-вот отключить, а работать в ее состоянии было невозможно. Ведь Салли — манекенщица, и именно эта работа поддерживала ее с мужем весь прошлый год. Сестра позвонила Клэр и умоляла о помощи, которую раньше отказывалась принимать.

И вот теперь еще одно испытание для бедной Салли: это чудовище, ее муж, требует прервать беременность!

Клэр отодвинула тарелку и потянулась к чашке с кофе. Салли нуждаетсяв ней настолько, что даже сама признала это, хотя всего шесть месяцев назад запретила старшей сестре лезть в ее жизнь.

И вот теперь из-за Хьюго Дэна, Клэр не может вернуться домой и поддержать Салли. Не может вернуться до тех пор, пока не накопит денег на авиабилет до Австралии. А когда вернется в Мельбурн, вынуждена будет сразу же искать другуюработу — постоянную! Она не сможет помочь Салли, пока не начнет получать стабильную зарплату. Причем хорошую.

Черт побери Ральфа Бэннистера, мысленно выругалась Клэр. Черт побери это лживое, азартное, бессердечное ничтожество! Салли заслуживает лучшего, и если бы она не была по уши в него влюблена — до сих пор! — то сама бы это поняла.

— Послушайте, у меня есть предложение, — сказал Эдам Тэйт, чем вывел Клэр из задумчивости.

Предложение?Она подозрительно сверкнула на него глазами и подумала со злостью: держу пари, у тебя есть предложение. Гнев ее был вполне объясним: Ральф Бэннистер и год назад егопредложение Салли. Щедрые обещания, подарки и ложь о своей семье, о своем прошлом все еще занимали ее мысли.