— В самом деле?

Его глаза лукаво заблестели. Он подшучивает над ней? Кейт нахмурилась.

Он сказал, что работает в университете. Значит, это один из тех подающих надежды молодых хирургов, которых пригласили в Америку на стажировку.

Он принадлежит к элите врачей, а она всего лишь студентка второго курса!

Кейт вздохнула. Она знала кое-кого из Общества хирургов, «Общества молодых дарований», как их называли за глаза. Это были заносчивые, самоуверенные, интересующиеся только собственной карьерой мужчины, которые заботились скорее о личных успехах, нежели о своих пациентах.

Да и зачем так далеко ходить? Достаточно взглянуть на отца Кейт.

Вот человек, у которого полностью отсутствует чувство юмора, надменный, неприступный… Временами Кейт казалось, что у него нет сердца. Хотя она, может быть, несправедлива к нему.

Два года назад, когда умерла Шарлотта, он впервые выказал свои истинные чувства.

Кейт поняла тогда, что в душе отец страдает так же, как и все остальные, что он не холодный каменный истукан, не способный испытывать нормальные человеческие чувства.

Но больше всех страдала мать Кейт. Маленькая, добрая женщина, она была верной спутницей своего гениального мужа, его тенью. Гибель дочери пошатнула их брак. Но хотя с тех пор они стали жить раздельно, Эдит Уоррен-Смит так и не перестала любить мужа и мчалась к нему каждый раз, когда он просил ее о помощи.

И Кейт в глубине души продолжала надеяться, что они помирятся и съедутся вновь.

— В какой области вы специализируетесь? — наконец спросила она.

Наверняка ортопедическая хирургия. Очень престижная специальность.

Внезапно она напряглась. Неясное подозрение, предчувствие чего-то страшного охватило ее.

Этот врач жил в Сиднее до того, как уехать в Америку?.. Конечно, сотни врачей из Австралии уезжают в Штаты, но все же…

— Я нейрохирург.

Кейт моргнула. Нейрохирург? Это смутило ее еще больше. Самая сложная и востребованная специальность. Должно быть, он знаменитость. И уж никак не обыкновенный врач «скорой», каким была ее мать, каким собиралась стать она сама.

— Надеюсь, эта новость не отпугнет вас? — широко улыбнулся он, заметив ее смятение.

Ресницы Кейт предательски дрогнули.

— Разумеется, нет… — И почему этот красивый, атлетически сложенный парень, можно сказать мужчина ее мечты, оказался специалистом почти в такой же сложной области медицины, как и ее отец? — Послушайте, — попыталась отделаться от него Кейт, — я и так отняла у вас уйму времени. Со мной все будет в порядке, правда. Я просто посижу немного здесь и подожду свою подругу. А вы идите. И спасибо вам за…

— Ты идешь со мной, — неожиданно резко заявил он. — Пойдем. — Он властно взял ее за руку и поднял с песка. — Можешь идти сама или тебя отнести…

— Я справлюсь, — буркнула она.

Что бы сказали родители, узнав, что их младшая дочь направляется в дом к прекрасному незнакомцу, который, по всей видимости, является одним из известных нейрохирургов Австралии?

А вдруг он лжет? Некоторые мужчины придумывают красивые сказочки, чтобы завлечь девушек… Кейт тряхнула головой. Нет, этот парень совсем не такой. Он герой.

Она бросила полотенце в сумку и повернулась к нему.

Незнакомец вертел в руках ее блокнот.

— Что это? — заинтересовался он, увидев рисунок.

— Отдай! — Кейт буквально выхватила блокнот у него из рук. — Это всего лишь… наброски.

— Наброски? Ты художница?

Она нервно рассмеялась.

— Я не художница… Я просто немного рисую… Иногда… — поспешно объяснила она и спрятала блокнот в сумку. — Какой путь самый близкий?

Ей не терпелось приложить лед к разбитому глазу, а также увидеть, где живет этот красавец. Ее определенно влекло к нему — нейрохирургу или обманщику-сердцееду…

— Давай обойдем холм, — повелительным тоном сказал он. — Вряд ли ты осилишь сейчас подъем по склону: ты еще слишком слаба.

Обняв ее за плечи, мужчина повел Кейт к своему дому.

— Можно узнать твое имя? — тихо осведомился он.

Она закусила губу.

Если сказать, как ее зовут, он непременно поинтересуется, не является ли ее отцом Честер Уоррен-Смит, знаменитый кардиохирург. Имя отца знакомо любому австралийцу.

Наверняка спаситель Кейт слышал и о трагической гибели старшей дочери известного врача — Шарлотты. Девушке вовсе не хотелось отвечать на вопросы, касающиеся ее сестры.

Она вздохнула. Что ж, она ограничится одним именем. Только бы он не подумал, будто она, словно школьница, боится разговаривать с незнакомыми мужчинами и не хочет сообщать данные, по которым можно было бы найти ее адрес.

— Меня зовут Кейт, — ответила девушка, мысленно добавив: «Точнее Кэтрин. Или Кэти, но так меня называла только Шарлотта».

— Кейт… — эхом повторил он. — Это имя тебе подходит. Звучит гораздо лучше, чем Миранда.

— Миранда? — удивилась Кейт.

— Всех русалочек зовут Мирандами, — объяснил он и расхохотался.

Кейт тоже засмеялась.

— А тебя как зовут? — в свою очередь спросила она.

— Называй меня Джеком, — неожиданно сухо отозвался он.

Кейт вздрогнула и замолчала.

Через несколько минут они подошли к большому дому, стоявшему в зарослях кустарника.

— Мы пришли, Кейт, — объявил Джек. — Присядь на веранде, а я схожу за льдом.

И его не стало.

Мужчина появился так же внезапно, как и исчез. Теперь на нем была белоснежная футболка, еще сильнее оттенявшая бронзовый загар. В руках он держал завернутый в салфетку лед.

— Приляг, — велел он. — Не бойся, я не причиню тебе боли. Я просто приложу лед.

Кейт молча откинулась на скамейку и зажмурилась. Ей почудилось, что она физически ощущает нависшую над ней фигуру доктора Джека.

Казалось, он пристально разглядывает ее, прежде чем прикоснуться к ней. Наконец он положил ледяной компресс ей на глаз.

Кейт невольно вздрогнула.

— Тсс… — прошептал он.

Кейт немного расслабилась. Удивительное чувство — когда кто-то о тебе заботится. Этот парень был так заботлив и предупредителен с ней не потому, что она дочка известного хирурга, а потому, что она просто Кейт, девушка, повстречавшаяся ему на пляже, русалка, которой он спас жизнь.

Кейт физически ощущала исходившую от него кипучую энергию. С этим человеком она готова пойти на край света. Вот бы оказаться с ним на необитаемом острове!

Кейт мечтательно вздохнула.

— Я ведь не задерживаю тебя, Джек? — спросила она, не открывая глаз. — Вдруг сейчас вернутся твои друзья или кто-нибудь из твоей семьи и застанут меня?

— Об этом не беспокойся, — отозвался он таким тоном, что стало очевидно: он понял истинный смысл ее вопроса, — я здесь один. В Квинсленде у меня никого нет. Брат — мой единственный родственник в Австралии.

«Один…»

Кейт поежилась, словно в предвкушении чего-то необычного.

— Не дергайся, — сказал Джек, — иначе будет больно.

— Извини, — Кейт вздохнула. — Скажи мне, ты не собираешься остановиться в Сиднее на обратном пути? Возможно, ты захочешь встретиться с друзьями…

Она вдруг подумала, может быть, Джек проведет с ней несколько дней, прежде чем вернуться в Америку. При этой мысли у нее мороз пробежал по коже.

— Ты замерзла? — забеспокоился он. — Или я сделал тебе больно?

Кейт приоткрыла здоровый глаз и внимательно посмотрела на него. Ловко же он избежал ответа на прямо поставленный вопрос. Наверняка у него и в мыслях не было лететь в Сидней.

— Все в порядке… — пробормотала Кейт. На его лице застыла маска безразличия, а в бездонных синих глазах светилось какое-то странное выражение. Кейт сказала бы, что это тоска, а может быть, и чувство вины. Она снова невольно вздрогнула.

— Замерзла все-таки, — неожиданно ласково произнес он и принялся растирать ей ноги. — Странно… — проговорил он, — ноги теплые, кожа гладкая, словно шелк, а ты дрожишь…

Ее дыхание участилось, лицо залила краска стыда.