Пламя неистового, бесстыдного желания иметь этого мужчину снова охватило Кэтрин; ее ноги сами собой начали слегка подниматься и раздвигаться, сгибаясь в коленях, руки непроизвольно обхватили торс мужчины и потянули на себя.

Джеймс, сам весь охваченный пожаром страсти, ввел в женщину свое мужское естество одним сильным, но плавным движением; ее долина любви, казалось, приветствовала его проникновение тысячей тонюсеньких фонтанчиков. Он старался быть осторожным, боялся причинить ей какую-то даже малейшую боль или неудобство.

В первое мгновение Кэтрин действительно почувствовала легкую боль, но она была связана вовсе не с какими-то неосторожными действиями Джеймса (наоборот, он был во всем с ней так нежен!), а лишь с непривычными для нее внушительными размерами его мужского достоинства. Но как только оба они вошли в самый древний ритм человечества и пустились вскачь по самым сладостным ухабам дороги жизни, всякие болевые ощущения тотчас исчезли, и женщина наполнилась только одним чувством, одним состоянием — неземным блаженством.

И по мере того, как темп их скачек нарастал, росло и невероятное, дикое, не сдерживаемое ничем блаженство, которое они оба испытывали. Рыже-каштановые волосы Кэтрин разметались по подушке, ее ногти все яростнее царапали спину мужчины, а бугорок Венеры и долина любви все неистовее и быстрее устремлялись навстречу взмыленному, предельно напрягшемуся коню, на котором с таким же ускоряющимся неистовством галопировал Джеймс.

И вдруг Кэтрин почудилось, будто где-то рядом сверкнула молния, ударил гром и где-то глубоко внутри ее обрушился всеосвежающий ливень; и ей сразу стало так хорошо, так безумно приятно, что ее сознание на миг словно выключилось, и из горла вырвался громкий и протяжный, как нескончаемая музыка, стон. Но уже в следующий миг осознание реальности полностью вернулось к ней, и она ощутила внутри другие ливневые струи, теплые, вязкие, нетерпеливо-судорожные, и четко расслышала другой стон — резкий, клокочущий, похожий на рык, но и на музыку тоже. Это был стон Джеймса…

Из библиотеки они сразу спустились в танцевальный зал, где Джеймсу надо было обязательно увидеться кое с кем из гостей, и, когда он, извинившись перед Кэтрин, «на несколько минут» покинул ее (а ей после того, что только что произошло между ними там, наверху, на старинном диване, так хотелось еще побыть с ним вдвоем, только вдвоем!), она почти тут же столкнулась с Мэри и Карлом Лэндмарками.

— Где ты была, девочка? Мы тебя обыскались, — сказала Мэри. — Ты не просматривала сегодняшнюю «Уолл-стрит джорнэл»? Так вот, у нас неприятные новости…

— Нет, нет, не для тебя, Кэтти, — успокоил ее Карл, заметив, как она вдруг переменилась в лице. — Видишь ли, мы надеялись продать свой бизнес нашему зятю, но он прогорел со своим основным капиталом, на который делал ставку. И теперь, похоже, все складывается так, что в скором времени нам придется занять статус юридического лица, управляющего имуществом несостоятельного должника.

— О, мне так жаль, — со вздохом произнесла Кэтрин. — Я очень сочувствую вам.

— Ничего. Выживем, Кэтти. — Карл улыбнулся. — Просто мы заволновались, успела ли ты продать те акции, о которых я тебе говорил.

— Да, я поступила с ними так, как вы сказали.

Кэтрин нравились Лэндмарки, она любила этих честных, простых людей, и теперь, когда они попали в беду, ей было очень обидно и больно за них… И вдруг в ее голове мелькнула блестящая идея: попытаться помочь им! Но как?.. Прежде всего она должна посоветоваться с Джеймсом.

Поговорив еще несколько минут с Мэри и ее супругом, но ни намеком не посвящая их в задуманный план, Кэтрин попрощалась с ними и отправилась на поиски Джеймса. Она отыскала его в компании нескольких мужчин почтенного возраста. Все они сидели за стойкой бара и о чем-то оживленно беседовали. Подойдя вплотную к Джеймсу, женщина повернулась к остальным участникам круглого стола и, удивляясь собственной смелости, довольно твердым тоном произнесла:

— Простите за вторжение, джентльмены, но я хотела бы на минутку похитить у вас Джеймса. Вы не будете против?

Хорошее воспитание и правила этикета не позволили джентльменам возразить даме, и Кэтрин тут же отвела своего босса в сторону.

— Как я рад видеть тебя снова рядом! — сказал он, нежно пожимая ее локоть.

— Джеймс. — Она помолчала, задержав на нем серьезный, сосредоточенный взгляд. — Мне хотелось бы обсудить с тобой один очень деликатный вопрос.

— Я весь внимание.

— Ты знаешь, как я дорожу своими отношениями с четой Лэндмарков, как ценю этих людей. — Кэтрин прижала ладонь ко лбу и глубоко вздохнула. — Понимаешь, их бизнес, которым они так гордились и который давал им столько радости… Словом, все складывается так, что в скором времени они будут вынуждены занять статус юридического лица, управляющего имуществом несостоятельного должника. Ты знал об этом?

Джеймс всегда был в курсе всех событий, происходивших в деловой общине Нью-Йорка, так что Кэтрин удивилась бы, если бы услышала от него отрицательный ответ на заданный вопрос. Разве только «Лэндмарк мануфэкчурерс» — слишком мелкая, по его меркам, компания, чтобы он интересовался ее судьбой?

— Я… До меня доходили слухи.

— То, о чем я собираюсь попросить, целиком и полностью исходит от меня одной, поэтому, Джеймс, если ты скажешь «нет», пожалуйста, не сообщай ничего о моей затее Лэндмаркам. Они скорее умрут, чем обратятся к кому-либо за помощью.

— Подозреваю, ты намереваешься попросить меня вмешаться в это дело от их имени и, возможно, купить компанию или продлить кредитование. Я не ошибся?

— Э-э… да, — ответила Кэтрин; от стыда и негодования она готова была провалиться сквозь землю. — Их компания слишком мелка для твоих масштабов?

— Кэт, прежде чем продолжить обсуждение этого вопроса, я должен сказать тебе, что уже давно положил глаз на «Лэндмарк мануфэкчурерс»…

Женщина бросила на него недоуменный взгляд, который мгновенно превратился в испепеляющий. В тот же миг она ощутила необычайную сухость в горле, и из него вырвались слова, похожие скорее на сплошное шипение, чем на осмысленный ряд членораздельных звуков:

— Ты использовал меня в своих целях! Все эти недели, пока я работала в твоем офисе, ты использовал меня.

— Кэтрин, это не так… — Она вся сжалась в пружину, когда он попытался взять ее под руку. — Пожалуйста, выслушай меня. Я не использовал тебя.

— Но ведь ты же положил глаз на компанию Лэндмарков и…

— Да, но я никогда не выкачивал из тебя информацию о них, которая могла бы представлять для меня деловой интерес.

— А зачем тебе надо было ее выкачивать? — Женщина рассмеялась злым, холодным смехом. — Фактически я сама все выбалтывала тебе.

— Ничего подобного, Кэт. Ты всегда была очень осторожна в высказываниях о Лэндмарках.

— Если бы ты не умел слышать между слов так же, как иные читают между строк, ты никогда бы не увеличил прибыли на миллиард долларов.

— Я понимаю, что должен был сказать тебе об этом раньше. И я собирался сделать это…

— Когда? Может быть, сегодня, когда о неминуемом крахе «Лэндмарк мануфэкчурерс» уже сообщила главная финансовая газета Америки? — Глаза женщины негодующе сверкнули. — До свидания, Джеймс.

Он не успел произнести и слова, как она резко развернулась и мгновенно скрылась в жужжащем улье гала-приема. Через несколько секунд Кэтрин оглянулась и увидела, как Джеймс тщетно пытался прорвать осаду окруживших его тех же «рыцарей круглого стола», которые старались возобновить с ним беседу, прерванную под вежливым натиском незнакомой дамы.

Больше она уже не оглядывалась и прямым ходом устремилась к парадной двери.

Когда Кэтрин вышла из особняка, перед ней встала задача: как добраться до дома? Лимузин Джеймса стоял за углом, но, чтобы им воспользоваться, надо было отыскать шофера и убедить его отвезти ее в Нью-Рошелл, на что тот вряд ли бы согласился. Единственным логическим выходом из положения оставалось найти Мэри и Карла. Они-то уж наверняка дадут указание своему водителю доставить ее домой целой и невредимой.