— Что ты делаешь?

— Тихо! Ночью звуки слышны далеко.

Из соседнего дома ветер донес чьи-то голоса, Бренна напрочь позабыла о полиции. Хорошо хоть собака перестала лаять.

Неожиданно Спенсер обхватил ее талию.

— Теперь, — прошептал он, — очень медленно ползи назад.

— Мы упадем.

Спенсер крепко сжал ее.

— Я тебя не выпущу.

Как ни странно, страх испарился. Бренна и Спенсер двинулись. Ветка громко заявила протест.

— Спен…

— Ш-ш…

Ощутив его тревогу, Бренна посмотрела вниз. В кустах шарили лучи фонарей. Две темные фигуры пробирались вдоль забора. Бренна замерла. Спенсер тоже.

— Сюда! — послышался мужской голос.

Люди двинулись к яблоне. Бренна затаила дыхание. Тот, кто кричал, осветил фонариком кирпичную стену и остановился футах в четырех от дерева, возле массивных деревянных ворот. Его товарищ дернул створки.

— Открыты, — констатировал он. — Если кто-то тут и побывал, то уже давно смылся.

Двое выглянули на улицу и двинулись дальше вдоль забора.

— Там есть ворота, — прошептала Бренна.

— Я видел.

— Какого черта ты не увидел их раньше и мы полезли на это хреновое дерево?

— Судьба. Давай выбираться.

Спенсер отпустил Бренну и начал спускаться; она последовала за ним. Впоследствии она готова была поклясться, что ее сердце забилось лишь тогда, когда она добралась до земли.

— Бежим отсюда!

— Нет.

— Что значит — нет? Они вот-вот вернутся.

— Ты слышала их разговор? Они даже не уверены, что на территорию кто-то проник. Нас никто не видел.

— И что?

— Значит, они меньше всего ожидают повторной попытки. Мы подождем, пока все успокоится, и вернемся.

Даже в темноте он разглядел, как Бренна изумленно открыла рот.

— Ты случайно не забыл про киллера на четырех лапах?

— Ах, да. Собака — это проблема.

— И все?

Спенсер вздохнул.

— Бренна, завтра воскресенье. Мы обязаны добыть картину до понедельника.

— Голосую за завтра.

— Они будут начеку.

— Есть идея, — заявила Бренна. — Обсудим в машине.

Спенсер кивнул. Они вышли, тщательно закрыв за собой ворота, и направились к машине.

— Итак?

— Я позвоню Хэддену и попрошу разрешения показать тебе дом, — с гордостью сказала она.

— Это и есть твой план?

— Это идеальный план.

— Глупости. Как ты собираешься заполучить картину?

— Сначала мы осматриваем комнаты и находим ее. Потом я отвлекаю Хэддена, а ты прячешь картину, например под одеждой.

— Ничего не выйдет.

— И все-таки это лучше, чем иметь дело с киллером и сопровождающими его лицами. Яне намерена больше лазать по деревьям, а если ты предложишь какие-нибудь прыжки с шестом, я тебя убью.

Спенсер невольно ухмыльнулся.

— Понял.

Он откинулся на спинку сиденья. До сих пор им везло, но нельзя рассчитывать, что удача будет способствовать им вечно.

— Нужно продумать отвлекающий маневр, — заметил он.

— Какой еще маневр?

— Пока не знаю, но мы что-нибудь изобретем.

Три часа спустя уже ничто не могло отвлечь мысли Спенсера от Бренны, которая тихонько посапывала на его плече. Ему было приятно смотреть на девушку, уютно свернувшуюся в тесной машине. К сожалению, все это ни на миллиметр не приближало их к цели.

Спенсер осторожно высвободил руку. Бренна проснулась.

— Что-нибудь случилось?

— Ничего. Уже поздно. Пора домой.

Она сжала его горячую руку.

— Не смей отделываться от меня и возвращаться сюда!

— Я и не собирался. Надеюсь, ты поедешь со мной и проведешь у меня остаток ночи.

Она отпустила его руку, и он потер ее, стараясь восстановить кровообращение.

— А как насчет картины?

— Хорошо, утром ты позвонишь и закажешь экскурсию. — Он размял пальцы. — Скажи Хэддену, что я собрался вложить кое-какие деньги в недвижимость. Он, мол, сэкономит невесть сколько, если продаст поместье без посредников.

Бренна вгляделась в его лицо.

— С чего это ты вдруг передумал?

— Вспомнил, какая у тебя мягкая кожа.

— Спенсер, я серьезно.

— И я.

Она подалась вперед, взяла в ладони его лицо и нашла рот. Спенсер тут же принялся целовать ее. Ему нравилось, как она тает при его прикосновениях. Нравился легкий запах, исходящий от ее волос. Ее быстрый ум и язвительный юмор. А еще ему нравилась ее страстность.

Его губы жадно впивались в ее тело. На страсть она отвечала страстью, на поцелуй — поцелуем.

Он с наслаждением гладил ее шелковистые волосы. Ее пальцы ласкали его спину, дыхание становилось все быстрее, смешиваясь с его дыханием.

Если она отдается, то отдается до конца. Она пошла на невероятный риск ради деда, равно как и он ради бабки. Нет сомнений, что такая же самоотверженность ждет и любимого.

— Прежде чем мы поедем к тебе, я хотела бы задать вопрос, — сказала Бренна.

— Какой же?

— Кому из нас надевать наручники?

Спенсер расхохотался, а Бренна застегнула ремень.

Разве можно не любить эту женщину? Мужчине никогда не будет скучно рядом с ней, в этом можно поклясться.

Спенсер в свою очередь пристегнулся и завел мотор. Рука Бренны покоилась на его бедре. Затем ее пальцы двинулись к колену.

— Что ты делаешь?

— Мечу территорию. Не хочу забывать, на чем мы остановились.

Теперь ее пальцы оказались в опаснейшей близости от того места, где он больше всего желал их ощущать.

— Ты умеешь дразнить!

— Приятно, когда тебя ценят.

— Твой дед не очень расстроится, если ты не приедешь домой?

— Думаю, он сильнее расстроится, если я приеду.

— Что ж, мне не хочется огорчать твоего дедушку.

— Мне тоже. Может, стоит остановиться и купить фруктов? — хихикнула Бренна.

Спенсер вспомнил эротическую картину с корзиной фруктов.

— Останавливаться не будем, — решительно заявил он.

— Отлично.

Свершилось чудо: по дороге они не сделали ни единой остановки. Спенсер покрыл расстояние от Потомака до Германтауна за рекордное время, в течение которого и он, и Бренна предавались фантазиям о том, что произойдет, когда они доберутся до квартиры. Она возбудила его так, что он мог взорваться, еще не переступив порога.

Они дошли до кровати, разбрасывая по пути одежду. Любовь их была необузданной и шумной, громкий смех перемежался тихими страстными стонами. Прикосновение к ней было для него изысканным пиршеством. А ощущать ее тело — это что-то невообразимое.

Она подхлестывала Спенсера до тех пор, пока он не перевернулся на спину и не отдал инициативу ей. Она охотно захватила бразды правления с той самой бешеной энергией, которую проявляла во всем. Она теребила его, ласкала, целовала, едва давая ему возможность отвечать такими же ласками. Он видел дикий и радостный блеск в ее глазах даже несмотря на то, что она сняла с него очки.

— Ты задушишь меня, — прохрипел он.

Бренна оторвалась от его губ и положила руки ему на грудь. Ее поцелуй унес Спенсера в бесконечность.

— Совсем чуть-чуть, — пообещала она.

Он принялся массировать ее груди, попеременно захватывая затвердевшие соски, а она медленно раскачивалась.

— Бренна…

Он не мог найти слов, поэтому все свои эмоции вложил в поцелуй. А когда их губы слились, потрясающий танец достиг непереносимого крещендо.

Бренна с закрытыми глазами рухнула на покрытую потом грудь Спенсера. Он, насытившийся, умиротворенный, нежно обнял ее, и почти мгновенно сон одолел его.

Когда он проснулся, то обнаружил, что его пальцы лежат на чем-то округлом и мягком. Бренна свернулась на нем клубочком. Это было так естественно.

Его ладонь скользнула по ее груди. Бренна пошевелилась и открыла один глаз.

— Опять? — пробормотала она.

— Нет, если не захочешь.

— Кто сказал, что я не захочу?

Теперь они двигались медленно, с бесконечной нежностью. А потом он баюкал ее, свыкаясь с мыслью, что всерьез влюблен в Бренну Уолфорд.

По пробуждении Спенсер уловил запах кофе и обнаружил, к своему разочарованию, что его руки пусты. Бренна возилась на кухне, немузыкально подпевая радиоприемнику.