Лишиться контроля было потрясающе. Раньше ей приходилось все решать самой, и она так чертовски от этого устала. Напряжение, о котором она и не подозревала, ослабло и покинуло ее плечи, ее дыхание замедлилось и углубилось.

― Так красива, ― прошептал Лукас.

Он заметил в ней эти изменения? Понял, что ее сопротивление сломлено? Что она готова отдать, чтобы увидеть эти пристальные напряженные сексуальные глаза? Она недолго сожалела об отсутствии зрения, когда он сместился ниже, когда его язык заскользил по животу к ее киске.

Он раздвинул ее складочки и, не теряя ни секунды, втянул ее клитор в рот. Он ласкал ее чувствительный клитор так же, как и соски до этого: лизал, посасывал, кусал и жестко проводил своим языком.

Тело Кейтлин все звенело от напряжения. Она могла представить, что оно дрожит как свет на воде.

Лукас сдвинулся еще ниже, проводя языком по ее складочкам от задницы к клитору и обратно. Его пальцы прижались к киске, и он толкнулся в нее двумя пальцами.

Ее пятки уперлись в матрас, когда она подняла свою задницу выше, чтобы усилить давление.

Лукас предотвратил ее дальнейшие попытки двигаться тем, что взял ее ноги и закину их себе на плечи. Это позволило ему открыть ее еще больше, но совсем не давало ей шанса повлять на происходящее. Он добавил еще третий палец и погрузился еще глубже. Ее спина выгнулась.

― В следующий раз я использую веревку. Я запрещаю тебе двигаться.

Она выдавила из себя «да», хотя все внутри вопило, что следующего раза не будет.

Эта ночь.

Только одна ночь.

Она старалась это не забыть. Крепче держаться за эту мысль. Но с каждой минутой это получалось все хуже и хуже.

Лукас слишком много знал о ее желаниях. И каждый раз, когда он их раскрывал, оставалось все меньше и меньше тайн, которые она скрывала. Если так продолжиться и дальше, то она придет за еще одной ночью и еще одной, и тогда для него не останется секретов.

Он вытащил свои пальцы из ее киски, и Кейтлин облегченно вздохнула. Она хотела, чтобы он трахнул ее. Быстрее.

Но похоже, Лукас еще не наигрался ― он протолкнул один палец в ее анус. Он был мокрым от ее соков, поэтому мужчина достаточно легко протолкнул его внутрь. После трех погружений он добавил еще один палец.

Они входили туго, ее анус щипало. Кейтлин нравилось это ощущение. Он не был нежным или деликатным, он не спрашивал постоянно все ли в порядке и не просил разрешения. Каким-то образом она верила, что он поймет, если ей будет плохо. И в этом для нее скрывалась свобода.

Лукас стал двигать свои пальцы быстрее. Кейтлин была в каком-то тумане и с трудом понимала, что звуки ― хрипы, стоны, крики и мольба ― срывают с ее губ.

Еще. Сильнее. Быстрее.

― Эта маленькая тугая дырочка напрашивается на анальную пробку. Я растяну ее, а потом трахну.

― Сделай это, ― потребовала она. ― Боже, пожалуйста.

Как и всегда, Лукас подтолкнул ее к самой грани, а потом оставил ее балансировать. Этот засранец не позволял ей кончить.

Когда она услышала его смешок, она поняла, что назвала его засранцем вслух. Его удивленная реакция разозлило ее.

― О, Боже. Ты мудак и сволочь. Трахни меня. Трахни сейчас!

И вот она была в полной темноте, а теперь ослеплена светом. И хотя спальня Лукаса была приглушенно освещена всего лишь одной лампой и огнями города, Кейтлин не ожидала, что он уберет повязку.

Она начала моргать, пытаясь сфокусировать свое зрение. Но все, что она могла увидеть это размытое лицо Лукаса всего лишь в паре миллиметров от ее.

― Закончила?

Он разозлился? Серьезно?

Она открыла рот, чтобы напомнить о том, что он уже кончил сегодня, но он грубо поцеловал ее.

― Задержи дыхание, ― потребовал он за пару секунд до того, как снять один зажим.

Волны боли накрыли ее, стенки влагалища сократились. Она сжала свои ноги, мечтая, чтобы он оказался внутри нее.

Лукас освободил второй сосок, а потом стал сосать их, лаская своим нежным языком и теплым дыханием. Все это время ее внутренние мышцы сжимались, ища что-нибудь, что может заполнить ее тело.

Раньше она хотела вернуть себе зрения, считая, что это лучше поможет понять чувства Лукаса. Но ошибалась. Его лицо показывало больше, чем она хотела увидеть.

Он не собирался отпускать ее сегодня, он с ней еще не закончил.

Если он возьмет ее сейчас, то все измениться. Все.

― Я должна уйти, ― прошептала она.

― Нет. Не должна.

Лукас открыл дверцу прикроватной тумбочки и вытащил презерватив. Кейтлин хотела застонать от облегчения, что он, наконец, возьмет ее, а потом от страха. Она настолько потеряла голову, что не было никакой надежды, что она выдержит эту ночь.

Сердце, прежде замедлившее свое биение, словно вырывалось из груди так, что стало больно.

― Ты еще можешь сказать стоп-слово, Кейт.

Синий.

Синий.

Синий!

Она не могла его произнести.

― Я не хочу его говорить.

― Хорошо. Потому, что я не хочу его слышать.

Лукас поднялся с постели, снимая свои брюки. Видимо, от рубашки и ботинок он избавился, пока она была ослеплена. Когда презерватив занял свое место, Лукас вернулся на кровать. Он освободил ее запястья, за что она была благодарна. Кейтлин хотела прикоснуться к нему.

Он расположился сверху нее и приставил головку своего члена к ее входу. Лукас остановился.

Она чувствовала, что он хотел что-то сказать, но боялась спросить что. В основном из-за того, что могла прочитать это в его глазах.

Он хотел больше исследовать ее покорность. Он уже упомянул веревку, анальную пробку, кляп и пирсинг сосков. И еще оставался кожаный ремень.

Но было что-то еще. Нечто абсолютно не связанное с сексом.

Кейтлин протянула руку и положила ее на его щеку. Это был нежный жест, который пропитан большими чувствами, чем она должна была себе позволять.

― Войди в меня, ― прошептала она. ― Пожалуйста.

Лукас повернул голову так, что смог мягко поцеловать ее в ладонь.

А потом он оказался внутри, до самого конца после одного сильного глубокого толчка.

Она откинула голову на подушку, ее ноги были обернуты вокруг его талии. Какие бы препятствия ни держали их на расстоянии, они исчезли. Теперь они знали, что хотели взять, а что отдать.

Через несколько минут Лукас перекатился на спину, и она оказалась сверху. Она оседлала его бедра и нашла свой особый ритм.

Лукас прокрутил ее все еще чувствительные соски, добавляя ей достаточное количество боли, чтобы отправить ее на небеса. Когда она была готова кончить, Лукас снял ее со своего члена, несмотря на ее протесты.

Ее протесты закончились в тот момент, когда он бросил ее на матрас лицом вниз и схватил ее запястья, прижав их к ее спине.

― Встань на колени, ― потребовал он.

Она встала на колени, приподняв задницу. Лукас продолжил держать ее запястья одной рукой, а другой направил свой член в ее киску. Она закричала от силы его движений. Его член так глубоко проник.

― О-о-о, да-а-а. Чертовски хорошо, ― застонала она.

Их кожа была скользкой от пота из-за их упражнений. Ее запястья выскользнули из его захвата, поэтому он ухватился за ее волосы и потянул их на себя так, что она оторвала свою грудь от кровати и прижалась своей спиной к его груди. И все это время он продолжал врезаться в нее, а другой рукой стал ласкать ее клитор.

Кожу на ее голове щипало, а ее киска напряглась. Кейтлин уже видела звезды. Ее оргазм обрушился на нее сильно, быстро и болезненно. Лукас часами держал ее на грани так, что ее тело настолько было вымотано и устало от игнорирования, а сейчас вбирало каждый грамм удовольствия.

Она сильно дрожала и ожидала, что и Лукас тоже кончит.

― Черт, ― сквозь сжатые зубы произнес он.

Она могла только представлять, как чувствовался ее оргазм на его члене. Даже она чувствовала, что ее мышцы сжимали его так крепко, словно тиски. Ему больно?

Когда последние волны ее оргазма стали стихать, Лукас ослабил свою хватку в ее волосах, позволяя ей упасть на постель лицом вниз. Несмотря на то, что она вся размякла, он продолжал вбиваться в нее, но теперь его движения стали медленнее и мягче.

Но даже тогда ее тело сотрясали отголоски оргазма. Кейтлин уже потеряла надежду, что когда-нибудь восстановит дыхание.

Лукас не останавливался, его член продолжал находить ее супер чувствительные места. После еще одного толчка он вышел из нее.

― Перевернись, Кейт. Я хочу видеть твое лицо.

Она потеряла какую-либо грацию. Она перевернулась на спину как женщина, которая была лишена костей и мышц. Возможно, она выглядела как рыба, вытащенная на берег.

Лукас раскрыл ее ноги, а она с трудом втянула воздух, когда он снова проник в нее. Он наклонился над ней, уперев свои локти в матрас.

А потом он поцеловал ее. Тем самым мягким нежным красивым поцелуем, после которого в голове все путалось, заполняя всякой романтичной ушью, которой не место в это кровати.

Кейтлин пыталась предупредить его, что поцелуи плохая идея, но он воспринял ее слова, как вызов, провокация. Этот мужчина многое воспринимал как вызов. А Кейтлин все-таки была безнадежным романтиком.

Кейтлин отвернулась, решительно настроенная достучаться до него.

― Пожалуйста, Лукас, я не могу...

― Я не собираюсь быть злодеем в твоей истории.

Она нахмурилась, видя решимость Лукаса в его взгляде.

― Что?

Лукас еще сильнее замедлил свои толчки, но пока они говорили, Кейтлин не забывала, что он был в ней, заполнял ее, от чего ощущения были еще более мощными, сильными, чем быстрый грубый трах.

― Поцелуй меня, Кейт.

Он ждал, когда она его поцелует, но Кейт не могла. Разве он не видит? Она не из тех, кто может включать и выключать свои чувства, как кран. Когда они целовались, она чувствовала... что-то опасное. Пугающее. То, что определенно лишит ее любого контроля.

Когда она не двинулась, его лицо словно закаменело, но не от злости, а с решимостью.

― Я не просто член, с которым ты можешь поиграть. И я не мудак. Я мужчина. И ты меня поцелуешь.