— Но, как я понимаю, ее есть кому утешить, ведь рядом будете вы, — заметил он.

После секундного раздумья Ванесса отрицательно покачала головой.

— Я на днях уезжаю в Австралию.

— В Австралию? — удивленно переспросил Эдвард. — Далековато. И что вы будете там делать? Лечить кенгуру?

— Если потребуется, то и кенгуру тоже. Я еду на биостанцию. Дело в том, что кроме непосредственно медицинской практики я занимаюсь еще и научной работой, — пояснила она. — Конечно, у Сюзан останутся отец и тетя Элизабет. Хотя, — добавила девушка с легкой улыбкой, — я не уверена, что папа сможет спокойно наблюдать, как страдает его любимая дочь.

— Это что, угроза?

— Ну, вряд ли он сможет нанести вам телесные повреждения. Скорее, все ограничится гневной речью.

— Черт знает что такое! — Молодой человек с силой стукнул кулаком по столу и тут же сморщился от боли в плече.

Ванесса среагировала мгновенно.

— Потянули мышцы? — Она легко поднялась на ноги и обогнула стол. — Дайте посмотреть.

— Я же человек, а не животное! — возмутился Эдвард. — И в услугах ветеринара не нуждаюсь!

Но уже после нескольких движений сильных и умелых рук, разминавших его плечи и шею, боль отступила, и он расслабленно откинулся на спинку стула.

— Как это вас угораздило? — поинтересовалась Ванесса.

— Можно сказать, производственная травма, — усмехнулся он. — Одна моя клиентка задела штатив с осветителем. Он стал падать, а я попытался его поймать. Видимо, неудачно повернулся и потянул плечо.

— Вы любите делать женские портреты?

— Вообще-то я предпочитаю снимать пейзажи, — признался Эдвард, — тогда все зависит только от меня. Послушайте, — сменил он тему, — вы же сказали, что лечите животных?

Ванесса рассмеялась.

— Да. Мне часто приходится работать со скаковыми лошадьми, а у них, как правило, бывает растяжение мышц.

Она обогнула стол, взяла со стула свою сумку и протянула Эдварду руку. Прежде чем ответить на рукопожатие, он помедлил, потому что его вдруг охватило безумное желание узнать, как выглядит эта девушка без одежды — расстегнуть на ней пиджак, посмотреть, как упадут вниз темно-серые брюки, увидеть изгибы сильного стройного тела…

— Всего доброго, мистер Мэддокс, — серьезно сказала Ванесса. — Надеюсь, мы поняли друг друга. Не так ли?

И что же я понял? — спросил себя Эдвард. Что меня влечет к другой сестре? Вряд ли эта загадочная девушка рассчитывала на такой результат своего визита, но я бы не отказался снова почувствовать ее сильные руки на своих плечах…

Он прикусил губу, чтобы случайно не высказать эти безумные мысли вслух, и вместо этого произнес:

— Думаю, да. Всего доброго, мисс Перри. Кстати, у вас просто волшебные руки.

— Я это знаю, — с достоинством проговорила Ванесса и вдруг изумленно воскликнула: — Как? Вы еще и рисуете?

Эдвард проследил за ее взглядом и увидел, что она смотрит на листок бумаги на его столе.

— Извините, — пробормотал он. — Иногда я делаю это совершенно машинально.

На рисунке высокая девушка в белом халате, очень похожая на Ванессу, держала в руке шприц, явно намереваясь сделать укол испуганному кенгуру, которое чем-то отдаленно напоминало Эдварда. Он протянул руку, чтобы спрятать рисунок, но Ванесса остановила его.

— Как забавно! — улыбнулась она. — Можно мне взять его?

— Вот уж не думал, что вам это покажется смешным, — довольно холодно проговорил Эдвард.

— Возможно, у меня своеобразное чувство юмора, — парировала девушка. — Я повешу его на стенку над своим столом, и он будет напоминать мне о том, что надо подавлять в себе менторские замашки.

— Вам это не поможет, — буркнул Эдвард.

— Почему вы так в этом уверены? — снова рассмеялась Ванесса.

— Просто мне кажется… Впрочем, это не важно. Можете взять рисунок, если хотите.

Он встал, протянул ей листок и пожал руку. Девушка аккуратно положила его в сумку и направилась к двери.

— Можете не провожать меня. Я сама найду дорогу.

Все еще улыбаясь, она вышла не улицу. Облака, плотной пеленой затягивавшие небо, рассеялись, и выглянуло солнце. День выдался не таким хмурым, каким обещали синоптики.

И это не единственный прогноз, который не сбылся, подумала Ванесса. Эдвард Мэддокс оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Совсем не таким.

Вечером, когда Ванесса уже заканчивала укладывать чемодан, в ее комнату вошла сестра. Присев на пуфик перед зеркалом, Сюзан вынула шпильки из тугого пучка, и густые волосы темным водопадом рассыпались по ее плечам.

— Я буду скучать без тебя, Несси, — печально сказала она.

— Я тоже. — Ванесса села на кровать. — Но тебе будет чем заняться. Репетиции, концерты… Ты согласилась петь Эллен в «Питере Граймсе»?

— Да. Но в последнее время моя жизнь стала какой-то однобокой. Я постоянно слышу, как тикают мои биологические часы, и это сводит меня с ума.

— Что, они на самом деле так громко тикают? — улыбнулась Ванесса.

— Это не смешно, — надула губки Сюзан. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Жаль, что тебе не удалось встретиться с Эдвардом. Если бы ты смогла выяснить его мнение, я бы знала, что мне делать дальше.

Ванесса усилием воли подавила угрызения совести. Сама не зная почему, она не стала говорить сестре о том, что ее встреча с Эдвардом Мэддоксом состоялась.

— Есть старая поговорка: «если сомневаешься в чем-то, не делай этого», — сказала она. — Честно говоря, Сюзи, я думаю, тебе стоит забыть на время о своих биологических часах и подождать, пока не появится тот единственный, кто тебе нужен.

— Ты все время так говоришь, — пробормотала Сюзан. — Тебе легко, ты же на три года моложе меня. А мне уже двадцать девять! Через три месяца будет тридцать!

— Мне кажется, ты просто неправильно воспринимаешь круглые числа, — сказала Ванесса. — Помнишь, как в детстве все, кому было за тридцать, казались нам ужасно старыми? Это вполне объяснимо, но теперь-то мы уже взрослые, и нам пора измениться. Так что биологические часы здесь вовсе ни при чем.

Сюзан слабо улыбнулась и провела щеткой по своим роскошным волосам.

— Я не могу отделаться от ощущения, что жизнь ускользает от меня, а мужчины, который мне нужен, все нет и нет.

— Так значит, ты не считаешь, что Эдвард Мэддокс — именно тот, кто тебе нужен? — осторожно спросила Ванесса.

— Он умный и обаятельный, но иногда бывает язвительным и резким, а порой мне кажется, что он просто не замечает меня, — печально ответила Сюзан.

Ванесса аккуратно сложила песочного цвета шорты и положила их в чемодан. Ее подмывало спросить, спит ли Сюзан с Эдвардом, но она не знала, как сделать это, чтобы не обидеть сестру. Та всегда очень болезненно воспринимала подобные разговоры и предпочитала не обсуждать свою личную жизнь в кругу семьи, тем более что все знали, насколько она влюбчива и как быстро проходят ее увлечения.

С другой стороны, рассуждала Ванесса, разве способен Эдвард Мэддокс, со своей репутацией Казановы, на платонические отношения? Тем более если Сюзан открыто выразила готовность к близости уже при первой встрече? Поэтому, вместо того, чтобы задать прямой вопрос, она осторожно поинтересовалась:

— Твой роман с ним продолжается?

— Я не могу сказать, что это настоящий роман, — задумчиво проговорила Сюзан. — Когда я решила, что хочу видеть его отцом своего ребенка, то первой сделала шаг навстречу, но потом поняла, что он не только умен, но и очень обаятелен. Тогда я и подумала, что было бы совсем неплохо, если бы Эдвард все время был рядом со мной. Однако оказалось, что этого не так-то легко добиться. — Она замолчала и посмотрела куда-то вдаль задумчивым взглядом.

Сюзан Перри не была такой же высокой, как ее сестра, скорее среднего роста. У нее был идеально очерченный овал лица, правильные черты, роскошная женственная фигура — так что вся она, от корней волос до кончиков ногтей, производила впечатление холеной аристократки. Даже собираясь ужинать дома, Сюзан тщательно одевалась и причесывалась, словно собиралась на торжественный прием. Посторонним она казалась красивой, элегантной и уверенной в себе, и только близкие знали, что под этой блестящей внешностью скрывается наивная и очень ранимая душа.