Он согласно кивнул головой и вылез из «фольксвагена», одетый так как было надо сейчас, — в костюм Бэтмэна.

Он снова вскочил на лошадь и помчался вперёд.

Школьный оркестр исполнял поздравительную песенку «С днём рождения». Конечно, она звучала не очень слаженно, но это было не так важно, потому что музыку заглушали хлопавшие на ветру красные, белые и синие флаги. Затем мэр, торжественно возвышавшийся на парадной трибуне вместе с другими столпами местной власти — Дентом и Гордоном, — начал торжественную речь в своей, только ему свойственной манере.

— С днём рождения, город Готэм! У каждого города есть отец, но ни у кого не было такого замечательного отца, каким был Джон Т. Готэм!

Итак, всё получалось просто великолепно! У них оставалось время выйти из фургона и присоединиться к участникам праздника. Между тем мэр уже перечислял достоинства Готэм — Сити. Джокер распорядился, чтобы верный старина Боб вывел из машины и Вики. После неудобств, которые ей пришлось испытать, он не хотел лишать её такого развлечения.

Джокер с приятелями с трудом проталкивались через толпу. Тем временем мэр взмахнул своей пухлой ручкой в сторону задрапированного памятника, установленного близ трибуны.

— Позвольте торжественно открыть этот памятник, — продолжал напыщенно говорить мэр, — посвящённый человеку, который воплощает в себе прошлое, настоящее и будущее нашего великого города!

Можно ли представить себе что-либо более замечательное? Джокера так и подмывало устроить какой-нибудь шум, но он не хотел нарушать торжественность церемонии.

Мэр потянул за верёвку. Драпировка, закрывавшая статую, упала, и она предстала перед присутствующими.

Что такое? Представьте себе удивление Джокера, когда он увидел, что это был вовсе не Джон Т. Готэм. Нет, скульптура изображала нечто более приятное — хотя, конечно, Джокер не знал, как выглядел Джон Т. и, более того, вовсе не желал знать особенно, когда перед ним стояла такая прекрасная статуя. Это было великолепное, выдержанное в изумительном стиле постмодернистской неореалистически-экспрессионистской готики изображение Джокера собственной персоной с двумя великолепными автоматами «узи» в руках. Какое чувство стиля! Какая изысканность! Это было настоящее произведение искусства, действительно способное дойти до каждого.

Джокер был горд вдвойне; ведь он был, к тому же, и автором скульптуры.

Он обернулся к Вики. Боб — верный старина Боб — заставил её приготовить камеру.

— Начинай же снимать, крошка! — закричал Джокер, забираясь на подмостки. — Я делаю историю!

— Прошу прощения! — он сделал извиняющийся жест, обращаясь к публике и вставая рядом с мэром. — Никаких автографов.

Странно, но мэр, казалось, вовсе не был рад его появлению. Возможно, оттого, что Джокер подменил статую. А может, его расстроило то, что у Джокера в руках был настоящий «узи», нацеленный мэру в живот. Но как ни огорчался по этому поводу мэр, он никак не хотел отдавать Джокеру микрофон. Пришлось тому сделать это вопреки желанию Борга.

— П-позвать полицию! — только и произнёс, заикаясь, обычно столь разговорчивый мэр. Джокер поспешил ему на помощь.

— Какую полицию? — спросил он сладким голосом, показав рукой на полицейского, который без сознания упал на остальных, столь же неподвижно лежавших на траве или у подножия статуи. Мэр остолбенел, глядя расширенными от ужаса глазами на всю эту полицию, устроившую сиесту в рабочее время! Бедняга Борг! Он, казалось, совсем лишился дара речи.

Но кто-то должен заменить его! Тысячи, а, может быть, и десятки тысяч горожан пришли сюда на праздник, и Джокер не хотел, чтобы им было скучно. Чёрт побери! Если они разойдутся, то не увидят парада!

Возвышаясь над толпой — его толпой — Джокер улыбнулся. Как сказал их дорогой мэр, открывая эту великолепную статую, он, Джокер, был прошлым, настоящим и — наверняка — будущим Готэма, хотят они того или нет! Настало время его триумфа!

Да, но радость лишь тогда бывает полной, когда есть с кем ею поделиться. И он сказал в микрофон:

— Слушайте меня, дорогие готэмцы! В качестве нового отца-основателя этого чудесного города я объявляю торжества по-настоящему открытыми!

Он поднял автомат в воздух и выпустил несколько очередей в честь праздника. Один из укреплённых вверху флагов упал, изрешечённый пулями. Ох уж этот неловкий Джокер. Дай ему в руки оружие — и вот что получится!

Джокер рассмеялся, и смеялся он громко и долго. Это были лучшие минуты его жизни!

Однако толпа почему-то заволновалась. Люди кричали:

— Успокойтесь! Подождите! Это будет позже!

Они показывали пальцами на крышу здания в дальнем конце площади. Причём тут крыша? Ваш герой — вот он, здесь, перед вами.

Но что это со свистом пролетело по воздуху, захлестнув, словно лассо, голову статуи? Похоже на южноамерианское боло, припомнил Джокер, — два шара, соединённых верёвкой. Только сейчас из шаров слышался свистящий звук, а сие означало, что это были бомбы!

Люди с криком разбегались. Подумать только, это случилось в момент его торжества! Джокер понял, кому он всем этим обязан, ещё до того, как увидел его на крыше.

Бэтмэн.

Чёрт возьми, парень знал, как испортить ему веселье!

И тут сработали бомбы. Раздался мощный взрыв. Когда дым рассеялся… Все увидели, что у статуи Джокера не было головы.

— Моё лицо, — прошептал Джокер, — его опять изуродовали.

Но он должен был согласиться, что игрушки Бэтмэна сработали неплохо. Это произвело на него впечатление.

Парни Джокера открыли по Бэтмэну огонь. Но пули, казалось, не достигали цели. Бэтмэн, как он обычно это делал, выпустил два троса и с их помощью спустился на землю. Он раскидал в стороны набросившихся было на него парней Джокера и устремился к вожаку.

Вот тут Джокер и решил, что пришло время пустить в ход план «Б». Спектакль не удался, пора перейти к другим мерам: угрозам, насилию, убийствам — в общем, к традиционным приёмам преступного мира.

И Джокер схватил мэра.

Бэтмэн тоже был здесь!

Вики захотелось громко крикнуть. Она бы так и сделала, если бы не была окружена бандитами Джокера. До сих пор она сохраняла присутствие духа в ожидании подходящего момента, чтобы спастись бегством, пока Джокер её не убил или изуродовал. Но за её действиями внимательно следили. И до сих пор не представлялось случая что-либо предпринять.

Бэтмэн выпустил два троса прямо в траву на площади и спустился всего в двенадцати футах от того места, где собрались парни Джокера. Они пытались остановить его выстрелами, потом пробовали схватить и расправиться с ним. Но Бэтмэн пролетел мимо, словно там никого не было.

Вот тогда Джокер схватил мэра. Он приставил револьвер к его виску.

— Чёрт возьми! — весело крикнул он. — у меня тут есть кое-что для тебя, Бэтмэн. Отгадай, что это: румяное, с кровью, но совсем без мозгов!

Бэтмэн не отвечал. Он шагнул вперёд по направлению к Джокеру. Борг обливался холодным потом и лопотал что-то бессвязное. Джокер плотнее прижал дуло к его голове.

Казалось, Бэтмэн не обращал на него никакого внимания. Он вспрыгнул на подмостки и продолжал приближаться. Джокер развернул мэра так, чтобы следить за передвижениями противника.

— А я и не знал, что летучие мыши летают днём! — крикнул он.

Бэтмэн остановился. Он стоял лицом к Джокеру, мышцы его напряглись и ходили ходуном; казалось, он вот-вот взорвётся.

— Они летают, когда клоуны-убийцы покидают арену, — ответил он. — Отпусти мэра.

— Ой, а можно, я оставлю его у себя? Я буду его кормить и заботиться о нём! Честно!

Но Бэтмэн, казалось, не замечал его издевательского тона.

— Что тебе нужно от города? — спросил он.

Какое-то мгновение Джокер смотрел вверх, словно не находя, что ответить.

— Я хочу новый велосипед… — начал он медленно, продолжая паясничав. — Я хочу побывать во Флориде… Я хочу…