– Но почему я никогда об этом ничего не слышала?

   – Мина, если честно я не знаю, – покачал головой Яго. – Меня отец просил не обсуждать с тобой этот вопрос, но никогда не объяснял, чем это вызвано.

   – Почему Фоли до сих пор не перебили всех Куори, если для них так сладка наша кровь?

   – Потому что они люди, а не звери, – спокойно ответил Дэймон, давая другу возможность собраться с мыслями. – Такова уж была странная фантазия Создателя. У каждого сейма есть свои пороки, которые доминируют над остальными и заставляют своих обладателей каждый божий день бороться с ними. С теми, кто отдается порокам, происходит то, что было с Хеттом Фоли.

   – А что с ним случилось? – Встрепенулась Мина.

   – Свихнулся. – Вернулся в разговор Яго. – В какой-то момент решил, что бороться с пороками бессмысленно. Он стал сводить людей с ума десятками, питаясь их безумием, и заливая в себя литрами кровь Куори. Это закончилось быстро и жутко. Вернуться к своему обратному состоянию ему удалось спустя две тысячи лет, все это время Корин Хулиан держал его взаперти где-то в стенах своего мрачного замка.

   – Боже, какой ужас! Яго, откуда ты столько знаешь об этом?

   – Отец хорошо подготовил меня, к своей смерти. У него было досье на каждую Персону этого мира. И он заставил меня изучить историю каждого.

   – Жаль, что мама не давала мне таких уроков, – со вздохом произнесла Мина.

   – Не могу представить, какие должны были быть у Габи на это причины. Дорогая, тебе не кажется, что уже можно отцепиться от Дэймона и принять более подобающее положение?

   Осознавшая это сама еще несколько минут назад Мина, не очень торопилась отпускать такую надежную и теплую руку Дэми. Вынудив ее расстаться с теплом и спокойствием, Яго вызвал у нее приступ острого раздражения. И дабы хоть как-то насолить ему, она приблизилась к красавцу, дарившему все это время ей покой, легким, нежным движением едва коснулась своими губами его губ, и тихо прошептала “Спасибо”. Мельком увидев выражение лица кузена, она с наслаждением испытала, столь сладостное для всех Куори, чувство торжества. В свою очередь, Дэймон так же заметив выражение лица друга, лукаво улыбнулся, склонился к Мине, таким же легким движением прикоснулся к ее губам и, нежно глядя на нее своими бесподобными льдисто-голубыми глазами, тихо ответил “всегда, пожалуйста”.

   – Пожалуй, нам пора, – раздраженно бросил Яго. – Мина, поговорим завтра, тебе надо отдохнуть.

   Испуганная перспективой остаться одной, Малкани Куори ни жестом не выдала своего страха. Сегодня она и так позволила себе слишком много демонстрации женской слабости.

   – Да, конечно. Увидимся завтра.

   Марко, снова с нетерпением завозился на месте.

   – Фарго, но зачем?

   – Что зачем?

   – Зачем ты придумал эти трудности с пожиранием эмоций и инициированием кровью?

   – Я-то тут причем?

   – Что ты хочешь сказать?

   – Что не имею к этому идиотскому кровавому ритуалу никакого отношения. Чувства поглощать и контролировать себя, это я, чтоб жизнь медом не казалась. Но вот пить кровь и ею поить своих детей, это они сами себе придумали.

   – Но зачем?

   – Это всегда было для меня загадкой, во всех мирах. Породишь их, дашь свод законов, по которым им должно жить. Возвращаешься через пару тысячелетий, и диву даешься – откуда что берется! Стремление живых существ к различной мифологии просто неистребимо. Оно как грибок, по любому прорастет! А уж что касается крови, каждый второй мир придумает себе на эту тему что-нибудь этакое! Главное никогда не знаешь, что они отмочат в следующий раз. Когда Мина расправила крылья и полетела, я чуть не подавился своей собственной трубкой! Надо же было такую ерунду придумать – дети Персон умеют летать! С чего вдруг?! А это требование, “дать ей кольцо жизни, чтобы она могла повзрослеть”! Какой придурок придумал это долбанное кольцо! И это в мире, где бессмертные существа живут с момента его основания. У них вообще ничего подобного быть не должно!

   – И все, что они себе придумывают, сбывается? – в ужасе поинтересовался Марко.

   – Нет, только то, во что верит большое количество людей, или какая-нибудь очень сильная личность и что не противоречит законам, которые я заложил.

   – Скажи, Шагрин поглощают боль от потери людей, Темо поглощают страхи, Фоли безумие.... Здесь все понятно, они приносят облегчение страдающим людям. Но Куори.... Торжество победы над кем-либо.... У этого совсем другая природа! Фактически их задача состоит в том, чтобы делать людей проигравшими, несчастными!!!

   – Ты стал очень наблюдателен. Раньше я за тобой подобного не замечал.

   – И все же....

   – Ну, к сожалению, это вынужденная мера. На подобное всех Куори обрекли Габриэлла и Густаво. Благодаря крови демиургов, что течет в их жилах, они имеют в себе божественное начало. А главное чувство, которое изо дня в день испытывают нам подобные, это чувство превосходства над остальными. Божество не может не ощущать себя над всем и вся. Потому мы и стараемся как можно реже общаться друг с другом, дабы не мерится силами ежеминутно. Габи и Густаво по наследству досталось это от их родителей. Вот я придумал для них своеобразную отдушину. По идее, Мина и Яго единственные, кто действительно унаследовал от родителей потребность в питании, потому что в них также течет божественная кровь.

   – А как же Нихуш?

   – Я задавал этот вопрос Нифрее, она только махнула рукой и сказала, что обо всем позаботилась. Видимо он тоже как-то решает эту проблему. А может потому и ведет жизнь бродяги-одиночки, чтобы не видеть никого рядом с собой.

   – Почему я раньше не встречался с такими случаями, когда ваши дети несут на себе бремя божественной крови, да и вообще, я до сих пор не видел ни одного твоего ребенка?

   – Во-первых, ни за одним из миров мы не следили столь пристально.... А во-вторых, мы почти никогда не бываем в мирах, которые я создавал на заре своей творческой деятельности. А они, надо признать, полны подобными ляпами. Знаешь, как-то не очень хочется любоваться на результаты своего неумелого, нелепого творчества.

   -А мне они нравятся. Даже больше, чем твои нынешние любимые герои.

   – Это почему же?

   – Они настоящие, живые. Они живут своими мыслями, своими чувствами. Они с изъянами, но в этом их индивидуальность. Они не безлики.

   – Гммм.... Возможно, ты прав – есть в них некая изюминка.... – Фарго задумчиво почесал затылок лапой. – Ну, раз тебе нравится, посмотрим, что они учудят дальше.

   Попрощавшись с молодыми людьми, уставшая Мина поднялась в свою спальню. Родные стены немного смягчили неприятные впечатления от вечера. С удовольствием расставшись с бальным платьем, девушка села перед зеркалом и встретилась с собственным взглядом. Больше всего в зеркале ее притягивало то, что если долго-долго смотреть в глаза собственному отражению, ей начинало казаться, что она смотрит не себе в глаза, а в глаза матери. В этом не было ничего удивительного, потому что глаза у нее были мамины. Она часто поступала так в последнее время. Дождавшись состояния, когда увидела вместо своих глаз в зеркале глаза матери, Мина начала свой длинный рассказ о происшедших на вечере событиях. Возможно, от этого ей становилось легче. Только мама не отвечала на вопросы, в том числе и на вопрос, почему она не подготовила Мину к мрачным сторонам этой жизни. Смотрела на нее своими бесподобными грозовыми глазами Куори, но не отвечала. В очередной раз, так и не дождавшись ответа, Мина легла спать. Последним образом, мелькнувшим перед ее взором, был поцелуй с Дэймоном.

   – Кто же будет следующим? – мужской голос прозвучал глухо, и Мина еле расслышала слова. Она никак не могла понять, откуда доносится этот голос.

   – Даже не знаю. Кровь Куори такая сладкая! – не узнать голос Корина Хулиана было невозможно. – Может быть Яго? Я еще не решил. – Пелена, закрывавшая Хулиана от взора Мины, стала таять, и все четче и четче проявлялась жуткая картина – на полу в бальном зале Ремизы Монье лежал Яго с перерезанным горлом, а рядом сидел Корин Хулиан и жадно пил из хрустального бокала его кровь. Мина опустила глаза и тут увидела в своих руках окровавленный кинжал. Она с криком бросила его на пол и в этот момент проснулась. Ее трясло от ужаса. Такого животного страха ей еще не приходилось испытывать. Включив свет, девушка встала с кровати и стала нервно метаться по комнате. В ушах грохотал пульс, сводя ее с ума. Если что-то в этой жизни могло ее напугать, так это потеря Яго. Образ же Корина Фоли пьющего кровь кузена и кинжал в ее руках так прочно застряли в голове Мины, что она поспешила умыться холодной водой. Омывая руки и лицо, девушка повторяла, как заклятье: