- Согласен, это немыслимо, - согласился Степка. - И жестоко. Но вдруг у них были причины не приглашать тебя в свое поместье?

Я замялась. Разумеется, подобное приходило мне в голову, и не раз. И все же смириться с ситуацией - значит, признать собственную слабость. Отказаться от сестры, отречься от прошлого. Не могла я так поступить, не имела права...

- Лерочка, что собой? - спросил Степка, заглядывая в глаза. - Ты сейчас выглядишь так, будто на войну собралась. Помнишь, мы ставили сцену по теме битвы за Сталинград? Ты тогда играла медсестру, вытаскивавшую раненых с поля боя... Сейчас у тебя точно такое же выражение лица. И это меня пугает.

- Ты прав, - пришлось согласиться. - Я полна решимости.

- Уж не собираешься ли ты отправиться в Вороний лог? - спросил Степка. Несмотря на многолетний опыт перевоплощений, он не смог скрыть испуга. - Прошу тебя, не делай этого...

Я поднялась, подобрала записку и порвала в клочья.

- Они не отделаются от меня короткой запиской. Не на ту напали. Я поеду туда и выясню все о смерти сестры.

- Ты ненормальная, - отчитал Степка. - Что, если местные правы, и тебе там грозит опасность? Зачем так рисковать, Катерина мертва, ее уже не вернешь. А месть - это удел слабых.

- Я еду не мстить, - отринула я его предположения. - Проститься с сестрой. И... Не знаю, назови предчувствием, но мне нужно туда попасть. Чувствую, что нужна там.

- Кому? - обреченно спросил Степка. Подошел и попытался обнять. - Твое место здесь, ты нужна труппе, зрителям... И мне.

Я сделала шаг назад, уклоняясь от объятий. Вскинула голову и заявила:

- Не знаю, кому, но нужна совершенно точно. Еду, и не уговаривай.

- Ты всегда была упрямой, - вздохнул Степка. Подошел к двери и, прежде чем выйти, посоветовал: - Понимаю, сейчас берут верх эмоции, и ты не можешь рассуждать здраво. Надеюсь, это пройдет. Нет ничего такого, что не сможет вылечить лучший лекарь - время.

- Боюсь, мне не поможет и оно, - произнесла я. - Ты просто не знаешь всех обстоятельств. А если бы знал, то, возможно, никогда не пытался завязать близкие отношения.

- Ты на себя наговариваешь, - улыбнулся Степка. - Я всегда буду твоим другом, ты же знаешь...

- Тогда сделай одну вещь, - попросила я. - Никогда, ни при каких обстоятельствах никому не рассказывай о моей сестре. И обо мне тоже.

Корбл

В Вороньем логе наполненные ежедневной рутиной дни обычно тянулись, точно в замедленной съемке. Лишь трижды в день размеренная монотонность сменялась вспышками исступления.

Не сегодня. Этим вечером в замке творилось нечто невообразимое. Казалось, даже воздух пропитался гневом и подрагивал, точно наэлектризованный. Настенные часы с неприличной торопливостью отсчитывали минуты. Пламя камина с треском пожирало дрова.

- Зачем Мартин покинул поместье?! - Корбл неистовствовал.

Прохаживался по главному залу, подобный шаровой молнии, готовой разрядиться в любой момент.

Рыцари замерли, выстроившись в длинную шеренгу вдоль стены. Никто из них не знал ответа на вопрос магистра. Мартин, их товарищ, прозванный Долговязым, исчез несколько дней назад. А сегодня пришло сообщение, будто его встречали в Санкт-Петербурге.

- Что он мог искать там? - Корбл продолжал допрос.

Вперед выступил Райнер. Только брат и первый помощник решился унять гнев магистра.

- Полагаю, все дело в твоем запрете на вступление в брак, - заявил Райнер. - Не всех рыцарей устроило подобное решение. Как видно, Мартин взбунтовался и сбежал.

- Почему в Питер? - чуть смягчившись, уточнил Корбл. - Хотя... кажется, я догадываюсь.

- Они ищет сестру Катерины, надеется с ее помощью снять заклятье. - Подтвердил версию брата Райнер. - Твоя покойная супруга много рассказывала об этом городе, Мартин мог сопоставить факты.

- Никогда бы на него не подумал, - признался Корбл. Коснулся серебряной броши на лацкане пиджака, ощущая под пальцами холод чистого серебра. - Сестра Катерины не сможет снять проклятье, она... Не подойдет нам.

- Почему же?! - вскинул брови Райнер. - Что в ней такого особенного?

Вопреки серьезности ситуации, Корбл улыбнулся. Строгие черты лица на секунду преобразились, показав, что в глубине души буйного, как море, магистра живет нежность.

- В пророчестве сказано о любви, - заявил Корбл. - И не только. Так что Валерия отпадает. И если Мартин действительно решился, его стоит остановить.

- Мне отправиться в Санкт-Петербург? - уточнил Райнер. - Гарантирую, что найду и верну Мартина не позднее, чем к следующему восходу. Созовем капитул и решим, как наказать отступника.

Корбл всерьез задумался. Окинул взглядом рыцарей, готовых действовать по первому приказу. Положил руку на плечо брата, одновременно прогоняя прочь видение, рисовавшее образ распутницы в красном платье.

- Поеду сам, - заявил твердо. - А ты, комтур, останешься руководить орденом.

Если решение брата и удивило Райнера, то он не подал виду. Кивнул, проговаривая слова согласия.

- Что же касается приказа приять обет целомудрия, - продолжил речь магистр и обратился к рыцарям: - Кого еще из вас тяготит запрет?

Вперед шагнули три рыцаря. Смущенно опустили взгляды, избегая возможного гнева магистра.

- И вы готовы рискнуть? - вопросил Корбл. - Подвергнуть детей огромному риску? Неужели моя Верена не служит живым примером того, что проклятие не ослабевает с годами?

- Снятие обета целомудрия не подразумевает брак, - вставил замечание Райнер. - Понимаю, грешно... Но мы и без того прокляты.

Комтур пожал плечами, а Ральф, младший из рыцарей, покраснел.

-- Распутства в Вороньем логе не потерплю! - предупредил Корбл. - Раз уж не можете прожить, не раздвигая женских ног, пусть это будут ноги ваших жен. Так велит устав и совесть рыцаря. Если не планируете заводить детей, то ограничитесь женщинами, работающими в госпитале.

Объявив новый приказ, магистр распустил рыцарей. Удалился в кабинет, чтобы разобраться со счетами и другими неотложными документами.

Но не успел вникнуть в работу, как в кабинет без стука вплыла Фреджа. Встала напротив сына, привлекая внимание.

- Что-то срочное, мама? - не поднимая глаз, уточнил Корбл.

- Именно, - царственно кивнула Фреджи. - Мне нужно поговорить о важном деле, прежде чем ты уедешь.

Корбл хмыкнул и нетерпеливым жестом пригладил волосы. Глянул на часы.

- Как быстро в нашем поместье распространяются новости, - заметил скептически. - Хорошо, говори. Только быстро.

До заката оставалось полчаса.

Валерия

Калининград встретил холодным ветром, серыми тучами и туманом, укрывшим город призрачным одеялом. Так странно перенестись из летнего зноя в прохладную сырость, точно очутилась в другом мире.

Впрочем, погода вполне соответствовала настроению. Я и сама, подобно тяжелому небу, готова была прорваться обильными слезами. Но прежде нужно было добраться до последнего пристанища сестры.

Подобралась к Вороньему логу так близко, как только смогла. Вместе с группой экологов, отправившейся исследовать древний Красный лес, очутилась в небольшом поселке, значившемся на карте области ближайшей населенной точкой к заветному месту. Так близко к цели - преодолеть несколько километров, и здравствуйте, неприветливые родственники.

Вот только местные не собирались показывать дорогу и притворялись, будто вообще никогда не слышали ни о Вороньем логе, ни о его обитателях.

Посетители единственной забегаловки, больше напоминавшей благоустроенный барак, пришли в недоумение, услышав, куда я собираюсь отправиться. Местная «красотка» с одутловатым лицом и фиолетовым фингалом под глазом даже перекрестилась, пряча взгляд и запивая испуг огромным глотком пива.

- Вы ошиблись, девушка, - с наигранным сожалением сообщил мне дедок в подбитом мехом жилете, обрезанных до колена джинсах и тапках на босу ногу. - Того места, что вы ищете, не существует.