Вытерев слезящиеся глаза, она озадаченно разглядывала то, что лежало перед ней на алтаре, пытаясь разгадать ответ Ллос. На камне алтаря лежало гигантское паучье яйцо. Что бы оно ни означало, Верховная Жрица поняла, что ей запрещено трогать Фиселлу де Наль. Но как это возможно, чтобы богиня защищала обманщицу? И как это яйцо, означающее будущее паучье потомство, было связано с самозванкой? Пророчество? Все это не укладывалось в голове Берн. Ноющая боль в старых костях мучила и не давала сосредоточиться, а мысль побыстрее покинуть молельню уже не покидала ее.

Но Берн не могла уйти, не убедившись в том, что правильно поняла ответ богини. Но как бы она не старалась истолковать его в свою пользу, у нее это не получалось. Ллос отчего-то связывала свое будущее с Фиселлой. В конце концов, чтобы удостовериться в истинности ответа богини, жрица благоговейно коснулась поверхности яйца. Туго натянутая тонкая кожица его неожиданно лопнула, и оно сморщившись начало опадать, теряя свою упругость. Мутная вязкая околоплодная жижа яйца вытекла на холодный камень. И вот в этой темной лужице уже белесой тряпицей лежало то, что осталось от яйца.

— Всевидящая Ллос, я не хотела этого, ты же знаешь! - в ужасе от содеянного, Берн попятилась от алтаря. - О, прости, прости мое кощунство! Что мне сделать, что бы получить твое прощение?

Она замолчала, прислушиваясь к едва уловимому свисту.

— О, нет! - с мукой взмолилась старуха, тяжело и неловко падая на колени. - Только не это! Ты знаешь, я не перенесу здесь и минуты…

Свист стал резче, громче и Берн поникла.

— Я повинуюсь, - прошептала она.

С этой минуты, что бы вернуть себе расположение Ллос, Верховной Жрице следовало три полные декады Норбонделя находится в молельне, поститься и молиться, не покидая ее.

После долгого, нудного богослужения, происходившего перед каменным идолом паука с женским лицом, - ничего отвратительнее Ника не видела, - у нее разболелась голова. Что больше было тому виной, заунывные восхваления, в которых она ничего не понимала, или мечущиеся тревожные мысли? В дом де Наль она вернулась измотанной, в полном замешательстве. Отказавшись от трапезы и заявив, что решила поститься, она, миновав трапезный зал, по длинным коридорам и переходам в сопровождении сестер прислужниц вернулась, наконец, в свои покои.

Ника металась из угла в угол, не представляя как ей быть и что она может предпринять, когда все эти курицы настроятся на ее покои, чтобы наблюдать за тем, как она будет пытать непокорного. Она в досаде кусала губы, потому что не собиралась заниматься чем-то подобным. Пытки? Б-р-р. Она понятия не имела, что делать, зная только одно - пытать не будет ни за что. Она повернулась к Клопси, который сидел тихонечко, боясь привлечь ее внимание.

- Слушай, - задумчиво произнесла Ника, и Клопси услужливо подался вперед, - а каким образом Совет собирается наблюдать за происходящим здесь?

- Великая Жрица обладает магическим кристаллом, через который можно увидеть все, что делается в Мензоберранзане и даже за его окрестностями, моя владычица.

— Значит, ничего нельзя сделать?

— Госпожа Фиселла владела магией, и ее подобное не волновало.

— А меня вот волнует

- Если вы пожелаете, госпожа, то маг Дома де Наль попробует своим колдовством помешать Совету смотреть за вами, замутив видимость в кристалле.

- Отлично! Пусть позовут ко мне этого мага…

Через какое-то время, старшая сестра-прислужница ввела к Нике мужчину в длинном балахоне, одного из тех, что сидел за столом во время общей трапезы.

- Простите, госпожа, за промедление, но ваш слуга был занят, - поклонилась она.

- Хорошо. Можете уйти, - нетерпеливо отослала ее Ника, и когда старшая сестра вышла, спросила мага:

- Чем вы были заняты?

- Я… я ставил опыты… - заикаясь ответил маг, нервно тиская пальцы в широких рукавах мантии.

- Опыты?

- Магические опыты, моя госпожа, - дрожащим голосом поспешно уточнил он.

- Похвально, что вы оттачиваете свое мастерство, потому что пришло время посмотреть, на что вы способны.

- Моя госпожа… - с растерянным видом и ужасом в глазах, шагнул к ней мужчина. - Я сделаю для вас все, что в моих силах.

- Надо сделать так, что бы Совет Матерей ничего не смог разглядеть в свой магический кристалл, когда настроит его на мои покои. Понятно? Я не желаю, чтобы за мной подсматривали.

Маг побледнел и, схватившись за сердце, начал хватать ртом воздух.

- Налейте себе вина и… не надо падать в обморок. Да что это такое? Что я такого сказала?

- Меня… меня казнят, - прохрипел маг. - Никто не смеет совершать подобное… это же Совет Матерей…

-… и я Мать Первого в Мензоберранзане Дома. Правительница этого города, черт побери! - стукнула кулаком по столу Ника, выведенная из себя.

Маг осел на пол, лишившись чувств.

- Дай ему каких нибудь нюхательных солей, или что тут у вас предусмотрено для слишком чувствительных мужчин. Вот так…

Маг дернулся, когда Клопси сунул ему под нос маленькую подушечку, которую вынул из шкатулки. По комнате разнесся резкий запах. Маг очнулся и сел. Он был бледен, руки его заметно дрожали.

- Не поднимайтесь, - сказала Ника, встав перед ним.

Хотя ей совестно было мучить беднягу, но ведь и ей деваться было некуда. Однако перепуганного мага прежде следовало успокоить.

- Неужели вы допускаете мысль, что у меня не хватит сил и власти, чтобы защитить вас. Верных людей я не сдаю. Совету же доходчиво объясню, что не желаю, чтобы за мной подсматривали в то время, когда разбираюсь с непокорными, видя, какими методами я привожу его к послушанию. Может, я не желаю раскрывать свои секреты раньше времени. Ясно?

- Да, моя госпожа. Но я, способен лишь на то, чтобы затуманить кристалл, слышимость, увы, останется.

- Хорошо. Идите и сделайте то, что обещали. Через полчаса Совет не должен видеть ничего из того, что здесь будет происходить.

— Да, моя госпожа, - поднявшись с пола маг, все еще бледный и дрожащий, низко поклонился, и пошатываясь, вышел, прежде пропустив в дверях старшую сестру-прислужницу, подобострастно поклонившись ей.

Встав перед Никой, та выжидательно смотрела на нее, а Ника, в свою очередь, на нее, не понимая, чего та от нее ждет. Чего надо-то?

- Сделать все, как обычно? - наконец вкрадчиво спросила старшая сестра. - Убить мага, как только он закончить заклинания? - уточнила она, не дождавшись ответа.

- С чего вдруг? - грубо поинтересовалась Ника, сжав зубы от отвращения.

- Тогда ты сможешь сказать Совету, что это он виноват. Что он действовал без твоего ведома, и что ты уже наказала его за то, что своими опытами он помешал Совету наблюдать за тобой.

- Ты подслушивала под дверью?

Та пожала плечами, словно говоря: что в этом такого?

- Не трогай его. Он мне еще пригодиться и не раз.

- Не мне напоминать тебе, что на мужчин полагаться нельзя? Они слабы, порочны и лживы. Смотри, я предупредила тебя…

- Принеси мне, что-нибудь. Я голодна, - посмотрела на нее Ника, как смотрела на них училка по английскому, когда они “плавали” на зачетах. В ответ старшая сестра, которой напомнили, что она всего лишь прислуга, поклонившись, удалилась.

А Ника пожаловалась, испытывая сосущее чувство голода:

— Хоть бы яблочко, какое ни-будь или сухарик, черствый-пречерствый… Вкуснятина! Слушай, шпингалет, а здесь что-нибудь подают кроме той гадости, что я видела за завтраком?

— Дроу изготовляют отменное терпкое вино, - тут же отозвался Клопси.

— Сгодиться.

— Еще сладкие коренья, моченый мох и грибы, но эта пища простых дроу.

— Ничего, как-нибудь переживу все, кроме моченого мха.

— И все же вы зря отказываетесь от мяса подземного червя. Оно очень питательно и вкусно…

- Меня сейчас стошнит прямо на тебя, и спасать тебя я не буду. Теперь займемся тобой, маленький лгунишка, - подошла Ника к столу, где Клопси устроился на узкой изящной шкатулке, вольготно развалясь на ней.