Они продолжили подъём, и когда выход был уже совсем близко, настал черёд принцессы выругаться. Правда, несколько мягче, чем это сделал трубочист.

— Вот дьявол! — воскликнула она.

— Где? — насмешливо поинтересовался сверху трубочист.

— Тебе смешно, а я, кажется, серёжку потеряла, — пожаловалась она.

— Что ж ты в серёжках в дымоход полезла? Ох, женщины… Извини, я за ней возвращаться не стану. А что, ценные серёжки?

— Да нет, в общем-то простые, — отозвалась принцесса. — Просто дороги как память, мне их ещё в детстве подарили, вроде как талисман.

— А как они выглядят-то? Я внизу не разглядел, не до того было.

— Ну такие… — принцесса слегка смешалась. — С черепушками.

— С чем? — поперхнулся трубочист. Он как раз вылезал из трубы на крышу и чуть снова не свалился внутрь. Но к счастью удержался и вскоре помог выбраться принцессе. — Слушай, выкинула бы ты и вторую, — заметил он, когда они, благополучно стоя на крыше, принялись отряхиваться от сажи (с весьма ограниченным успехом). — Детство кончилось, пора бы и повзрослеть.

Принцесса, к собственному удивлению, не обиделась. И правда, пора взрослеть, подумала она. Назад пути нет, детство осталось там, внизу, и прежняя жизнь тоже. Сняв вторую серёжку, она бросила её в трубу.

— Надеюсь, там за нами никто не лезет, — заметила она. — А то у него на лбу вырастет здоровая шишка.

Лёгкое неуверенное хихиканье сменилось беззвучным сотрясанием плеч, а затем и громким, полуистеричным смехом. Шутки шутками, а всё же не каждый день доводится двум незнакомым людям на пару лазить по тёмному дымоходу.

Ксанка ошибалась: мужчины были слабостью старшей фрейлины. Беда заключалась в том, что старшая фрейлина не была слабостью мужчин. Однако на сей раз ей неожиданно подфартило. В числе сопровождающих одного из потенциальных женихов в терем прибыл симпатичнейший полковник в отставке. Полковник обладал заработанным в суровое мирное время животиком, твёрдой военной походкой и роскошными усами, какие были на пике моды всего-то лет сто тридцать тому назад. Оглядев полковника цепким взглядом и сделав профессиональный вывод "мужчинка, ничейненький", фрейлина пошла в отчаянное наступление. Ей повезло: полковник сдался на удивление быстро и галантно принял приглашение фрейлины зайти к ней после полуночи на чашечку чая с баранками.

И вот ведь незадача: именно в этот вечер она начала чудовищно мучиться животом. Не иначе от волнения. Но так легко сдаваться старшая фрейлина не собиралась; сбегав куда надо, она поспешно возвратилась в горницу, дабы не упустить полковника. Однако стоило ей открыть свою дверь, как мужчинка оказался начисто и безнадёжно забыт.

Как мы уже упоминали выше, старшая фрейлина панически боялась привидений. При этом, не желая страдать от необоснованного страха, она всеми силами постаралась найти ему обоснование, прочитав всю существующую литературу обо всех существующих (или несуществующих) привидениях, вампирах, оборотнях, бесах и прочей нечисти. Читала она и о всевозможных способах борьбы с подобными существами. Правда, главы о сражении на мечах и практической магии она пропускала как неинтересные и неподходящие для благородной женщины. Зато знала назубок все обзацы про серебряные украшения, чеснок, святую воду и отваживающие нечисть считалки.

Так вот, фрейлина совершенно точно помнила, что, выбегая из горницы в последний раз, забрала с собой единственную зажжённую свечу. Теперь же на полу возле очага горели целых две свечки. По стенам плясали зловещие отблески, а из дымохода раздавались непонятные, и оттого ещё более устрашающие звуки. Первым порывом было выбежать из горницы и плотно закрыть за собой дверь. Однако снаружи отчего-то оказалось не менее страшно. Тогда фрейлина вспомнила наиболее полезное правило поведения в присутствии нечисти, вычитанное в энциклопедии, а именно "схватить то, что первое под руку попадётся". Следуя этому правилу, она схватила метлу, на её счастье оставленную в коридоре кем-то из нерадивых горничных. И, едва слышно бормоча слова молитвы, снова распахнула дверь в комнату.

Свечи по-прежнему горели; на пол медленно стекали тонкие струйки воска. Шорох в дымоходе продолжался. В остальном в комнате всё было, как обычно. Фрейлина на цыпочках вошла в горницу, для верности оставляя дверь открытой. Вспомнив второй по важности и действенности совет из энциклопедии, и пользуясь временным затишьем, она прошмыгнула на другой конец комнаты и достала из резного сундука специально припасённую для такого случая головку чеснока. Фрейлина принялась поспешно запихивать в рот дольку за долькой, глотая, едва успев разжевать. Во рту всё горело, из глаз потекли слёзы, и она бросилась к столу, изящно накрытому к приходу кавалера. Непременная бутылка красного вина уже была раскупорена, и фрейлина, нисколько не думая об изяществе, плеснула его в бокал, разливая половину на белоснежную отутюженную скатерть. Несколько торопливых глотков помогли ей хоть немного придти в себя; затем вино потекло по губам, капая на модное кружевное платье. Не обращая на такие мелочи ни малейшего внимания, фрейлина снова схватила прислонённую к столу метлу и тихонько приблизилась к очагу. Теперь она чувствовала себя более уверенно: казалось, ещё чуть-чуть — и она сможет выдыхать изо рта пламя не хуже иного дракона. Убийственные свойства чеснока были теперь доказаны на практике: этот продукт был практически смертоносным — как минимум для того, кто поедал его в соответствующих количествах. Стало быть, и оборотня с его помощью победить было вполне возможно. Для этого его надо было всего лишь изловить и заставить съесть головки четыре.

Внезапно из дымохода раздался громкий стук, а затем отчётливо послышалась непотребная брань. Фрейлина вздрогнула и покрепче сжала ручку метлы. Бесы ещё что-то говорили, но слов было не разобрать. Лучше бы она не могла разобрать их и дальше. Потому что пару минут спустя бесы отчётливо объявили о появлении дьявола, и женщина почувствовала, как волосы у неё на голове становятся дыбом. А ещё через несколько мгновений в очаг стали падать черепа. Правда, очень маленькие, будто игрушечные, но поднеся первый из них к свечке и поняв, что это такое, фрейлина вскрикнула и чуть не потеряла сознание от ужаса. В этот момент бесы разразились громким демоническим смехом, словно они могли видеть всё, что происходит в горнице.

Полковник в оставке шёл по коридору, предвкушая славную ночку и тихонько насвистывая один из своих любимых мотивчиков. Дверь в комнату его дамы оказалась широко распахнутой. "Однако, какая страстная женщина!" — подумал полковник и, покручивая ус, шагнул к дверному проёму…но застыл на пороге, не в силах пошевелиться. Большая часть комнаты пребывала в темноте; лишь очаг был освещён тоскливым мерцанием расставленных на полу свечей. Возле самого очага стояла дама его сердца — с метлой в руке, с растрёпанными волосами, мертвенно-бледным лицом и безумным взглядом. С уголка её губ вниз по подбородку спускалась алая струйка, а откуда-то из дымохода доносились зловещие звуки. Полковник в отставке, никогда не показывавший тыл врагу, развернулся и побежал прочь так быстро, как не бегал даже в период своей бурной юности. Романтика была безнадёжно испорчена, зато острых ощущений оказалось хоть отбавляй.

Смех смехом, а расслабляться было рано. Забраться на крышу через дымоход — это, конечно, прекрасная идея. Но с крыши надо было ещё и каким-то образом спуститься, а вот об этом принцесса раньше не подумала. Теперь она стояла на треугольной крыше, совсем близко к коньку, а значит, на максимально возможной высоте, и крепко держалась за трубу.

— Пойдём, пора отсюда выбираться, — справедливо заметил трубочист.

Принцесса лишь сжала зубы и молча мотнула головой, обхватив трубу покрепче.

— Ты же не хочешь прямо здесь заночевать?