— Да, пожалуй, ничего, — признала я, искоса окидывая взглядом воина, облачённого в традиционную свадебную одежду — чёрные брюки и свободную бедую рубаху с широкими рукавами и большим воротником. Верхняя пуговица была расстёгнута, слегка приоткрывая загорелую грудь. — Но я уверена, что если как следует постараюсь, то сумею найти в тебе недостатки.

— Попробуй, — милостиво согласился он.

— Наверняка ты не умеешь мыть посуду, — принялась загибать пальцы я.

— Какую посуду? — воскликнул он. — Готов поспорить, что ты не умеешь готовить!

— Это я-то не умею готовить?! Да тебе просто не доводилось попробовать мою стряпню!

— Вот то-то и оно, что не доводилось! — подхватил Ярослав. — А всем известно, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

— Путь к сердцу мужчины лежит через совершенно другое место, — возразила я.

— Что ты имеешь в виду? — подозрительно нахмурился он.

— Я имею в виду через мозг. А ты о чём подумал?

Он собирался сказать что-то язвительное, но нас бесцеремонно прервали. Дверь торжественно распахнулась, и несколько служащих, все при параде, под звуки музыки провели нас к алтарю. Массивное кольцо на безымянном пальце Ярослава ослепительно сверкнуло. Мы остановились у алтаря. Карасик занял предназначенное для священнослужителя место напротив и нас и, открыв книгу, принялся говорить:

— Братья и сёстры! Мы собрались здесь, перед алтарём Богов-Близнецов, чтобы увидеть, как этот мужчина и эта женщина ступят на благословенную стезю, именуемую браком…

— Жених! Жени-их! — Я легонько ткнула Ярослава в бок. — Ты куда смотришь??? Уж если хочешь смотреть на меня, будь добр, подними взгляд повыше. На уровень моего лица.

— Да я тут просто подумал, — шепнул он, — может, когда это всё закончится, нам стоит устроить брачную ночь?

— Это кто же должен будет держать свечку, чтобы брачная ночь получилась ненастоящая? — поинтересовалась я, тихонько хихикая, благо под вуалью незаметно.

— Я предлагаю устроить самую что ни на есть настоящую, — пояснил Ярослав.

— Что, брачная ночь без свадьбы? — игриво поинтересовалась я.

— Вот только не надо строить из себя невинную девочку, — прошептал он. — Всё равно не поверю.

— Жаль. А я-то думала, что хоть в этом платье у меня раз в жизни получится.

— Должен признать, что выглядишь ты сногсшибательно.

— Спасибо. Тогда признаюсь в ответ, что эта романтическая рубашка тебе тоже идёт.

— Элена? Элена!

Только тут до меня, наконец, донёсся голос Карасика.

— А? Что? — мило улыбнулась я.

— Прости, если я тебя отвлекаю, но хотелось бы поинтересоваться, согласна ли ты стать женой Ярослава.

— Вот этого-то? — переспросила я. — Ну…ладно, ладно, согласна.

— Ярослав, — скорбным тоном продолжил Карасик, — согласен ли ты взять в жёны эту женщину?

— Согласен, — не стал ломаться жених.

— Именем Богов-Близнецов, властью, данною мне Церковью, в присутствии свидетелей объявляю вас мужем и женой! — торжественно заключил Карасик. — Ярослав, ты можешь поцеловать свою законную супругу.

— Вообще-то законных супруг целовать мне уже доводилось, — тихо признался воин, поднимая мою вуаль. — Но свою — никогда.

— Ну что ж, в таком случае, это событие должно быть запоминающимся, — констатировала я.

Как видно, свадебная обстановка настроила меня на романтический лад. Я впилась в губы Ярослава так, словно хотела сквозь них просочиться внутрь его тела. Кочевряжиться он не стал, и мгновенно ответил мне тем же. Очевидно, наши объятия вскоре стали выходить за рамки приличия, поскольку Карасик отстранил нас друг от друга чуть ли не силой, с вынужденной улыбкой заявив:

— Дети мои, к этой части вы перейдёте несколько позже. А сейчас пройдите в приготовленные для вас комнаты, дабы охладить свой пыл и в полной мере осознать своё новое положение.

— Как же мы можем в полной мере осознать своё положение, если пройти придётся в разные комнаты? — тихонько посетовала я, пока мы поднимались по укрытой красным ковром лестнице. — Ладно, ты всё помнишь?

Ярослав кивнул.

Нас провели в соседние комнаты. Дверь закрылась у меня за спиной, оставляя новоиспечённую супругу в гордом одиночестве. Я окинула комнату взглядом.

Пожалуй, это была даже не комната, а скорее комнатушка; более громкого названия её габариты никак не заслуживали. Односпальная кровать, маленький круглый столик, мягкое кресло — вот, собственно, и всё убранство помещения, в котором невесте следовало провести первый час после свадьбы. Дурацкий обычай. Хотя, если подумать, после такой разлуки брачная ночь должна становиться ещё более страстной.

Я приложила ухо к стене, за которой располагалась комната Ярослава. Ничего не слышно. Впрочем, это не значило, что ничего не происходит: стена здесь была достаточно толстая. Звуки могли просто через неё не проходить. Минуты шли, и мне становилось всё более и более тревожно. Да, он хороший воин, а тот, кто наведается в комнату, ожидает найти там труп. Стало быть, он вряд ли будет вооружён. Ярослав прекрасно справится сам. Мы ведь давно обо всём договорились.

Но ощущение беспокойства не проходило. Может быть, наведаться к нему в комнату? Да нет, это невозможно. Жена не вправе заходить в комнату мужа в течение этого часа. Равно как и покидать собственную. Если я сейчас выйду в коридор, такой шум поднимется! Ведь наши двери прекрасно просматриваются с первого этажа. А если через окно?.. Эта мысль пришлась мне по вкусу. А что тут такого, раз — и всё. Комнаты-то расположены по соседству. Ступить на карниз, осторожно перелезть на соседний, и готово!

Приняв решение, я тут же приступила к выполнению задуманного. Увы, всё оказалось несколько более сложно. Во-первых, с ходу выяснилось, что лазить в окно на каблуках крайне не рекомендуется. Ладно, я скинула свадебные туфли и попыталась полезть босиком. Не самое приятное, но сойдёт. Увы, пышная юбка свадебного платья тоже не способствовала успеху скалолаза. Немного подумав, я решила, что буду не прочь избавиться от корсета. Как говорится, хорошенького понемножку. Пришлось изрядно повозиться; всё-таки свадебное платье не предназначено для того, чтобы снимать его с себя самостоятельно. Но ничего, в конечном счёте мне это удалось. Надышавшись вдоволь, я оценила свой внешний вид. Сейчас на мне было надето некое подобие белой комбинации или летней ночной рубашки, с узкими бретельками и юбкой чуть ниже колена. Ну, а что? В конце концов, я же не голая! Всё самое важное закрыто. А излишней застенчивостью я никогда не отличалась. Всё-таки, ведьма есть ведьма, в какой цвет её ни одень.

Пошире распахнув окно, я ступила одной ногой на карниз. Вроде бы крепкий, не шатается. Я подтянула вторую ногу, сразу становясь лицом к окну. Немного задрала юбку для удобства и, обхватив руками внешний кусок стены, разделявший наши комнаты, постаралась дотянуться правой ногой до соседнего карниза. Вскоре мне это удалось. М-да, если сейчас кто-нибудь пройдёт по улице и посмотрит вверх, мне придётся его убить.

Теперь предстояло самое трудное — окончательно перелезть на другую сторону. Какую-то долю секунды моё положение будет крайне неустойчивым. Ладно, я точно знаю, что ведьмы не умеют летать на мётлах. Это глупейшая выдумка людей с больным воображением. Теперь же у меня будет возможность проверить, умеем ли мы летать без метлы. Ну, раз, два, три! Как следует вцепившись руками в стену, я перенесла вес на правую ногу, а вместе с весом поспешила перенести и левую. Была пара неприятных секунд, когда я опасно балансировала на карнизе около мужниного окна, но равновесие было быстро восстановлено. Приоткрыв окно, к счастью, оказавшееся незапертым, я ступила на подоконник, а уже с него соскочила на пол.

Комната была чрезвычайно похожа на мою, ну, разве что чуточку побольше. Те же кровать, столик, кресло, ваза с фруктами и раскупоренная бутылка вина. Рядом — почти пустой бокал, лишь на дне осталось несколько капель тёмно-красной жидкости. Ярослав всё сделал так, чтобы незваный гость подумал, будто отравленное вино действительно было выпито. Сам "муженёк" неподвижно лежал на кровати. Казалось, будто он не дышит. Ну да, конечно, он услышал шум, когда я лезла в окно, и подумал, что к нему нагрянул тот, к чьему появлению мы так активно готовились. Склонившись над кроватью, я шёпотом простонала: