Брефт нахмурился:

— Что если она в любом случает откажется сотрудничать? Тогда что?

— Тогда у нас не останется выбора, кроме как получить образцы обманом или силой. — Фленчик открыл рот, собираясь возразить, на его лице отразился протест, но Раджир добавил: — Только в крайнем случае, уповая на то, что это не навредит ей.

— Я бы предпочел вообще не рассматривать этот вариант, — ответил Фленчик.

— Знаю. — Раджир сжал его плечо. — Помни, мы окажемся на пороге исчезновения нашего вида, если в ближайшее время не найдем самок, совместимых с нами. Не забывай об этом, имдико.

* * * * *

Осилл сцепил руки, переплетя длинные пальцы.

— Ожидание почти свело меня с ума. — Он смотрел на скрытую драпировкой картину, как голодающий, попавший на пирушку. С другой стороны, этот худощавый мастер гильдии художников всегда выглядел оголодавшим. Его черно-мраморные глаза резко выделялись на худощавом лице.

Амелия сумела улыбнуться, даже несмотря на горячие взгляды калкорианцев. Она изо всех сил старалась их игнорировать. И чувствовала себя под их взглядами обнаженной в этом едва прикрывающем все прелести платье!

— Надеюсь, я оправдала ожидания Саусин и гильдии. — Она поклонилась Исрале. Лицо лидера пласианцев оставалось абсолютно безэмоциональным. Она разговаривала со своей помощницей, как будто и не слышала комментария землянки. Беспокойство Амелии усилилось.

Амелия опасалась не только высокого чина Исралы. Саусин являлась прекрасным представителем своего народа, даже несмотря на то, что раза в три была старше Амелии. Она имела стройное тело с настолько идеальными пропорциями, что любая парижская модель, покоряющая подиум, просто сдохла бы от зависти. Её ещё более скудный, чем у Амелии, наряд, состоял из двух тонких шифоновых шарфиков. Один, обернутый вокруг шеи, нависал над её маленькими, но идеальными грудями. Второй был обвязан вокруг бедер. Темно-красная полностью прозрачная ткань не оставляла места воображению, под прозрачным шифоном явственно просматривались обнаженные складочки между бедер.

Легендарный аппетит Исралы до молодых людей всех рас и видов говорил о том, что она не обращала внимания на свой возраст. Сегодня вечером её сопровождали два молодых пласианца, одетые лишь в набедренные повязки из той же ткани, что и наряд Исралы. Врилл призналась, что эти мальчики по возрасту годились ей в правнуки. Они прижались к ней сзади и самозабвенно терлись об неё тонкими членами. Исрала иногда улыбалась им и, поглаживая, проводила по их нетерпеливой плоти кончиками пальцев. Амелия не смела на них смотреть.

Амелия предпочитала равнодушие Исралы энтузиазму Осилла. Мастер гильдии практически ничего не делал, чтобы успокоить её страхи. Он практически задыхался от предвкушения.

— Если эта картина похожа на твои другие работы, весь Пласиус упадет к твоим ногам.

Она сожалела, что пласианцы так много от неё ожидали. Подобное внимание лишь обречет картину на провал. Она не оправдает их надежд.

Но произошло обратное. На Земле никто не обратил внимание на её последнюю работу, её стиль привел в замешательство критиков. Мало того, Амелия выбирала для своих работ сладострастные чувственные цвета и оттенки. И хоть её работы не нарушали закон, но в пуританском обществе Земли подобное искусство было неприемлемым.

В противоположность этому, на Пласиусе её картины приняли с необычайной страстью, раскупая копии тысячами. Её приезд на Пласиус три месяца назад восприняли как сенсацию, хотя словом «сенсация» пласианцы называли большинство межзвездных существ. Потом последовала бесконечная череда вечеринок, организованных элитой Пласиуса. Амелия быстро научилась незаметно исчезать с подобных раутов сразу же по окончании обеда, потому что на Пласиусе они обычно заканчивались оргиями, продолжающимися и на следующий день. Амелия была уверена, что и сегодняшнее мероприятие не станет исключением. А потому, закончив выступление, она планировала отправиться к ближайшему выходу.

За пределами Земли в обществе пласианцев Амелия получила десятки предложений от поклонников, мужчин и женщин, стремящихся помочь ей преодолеть привитые на Земле запреты на сексуальное наслаждение. Её несколько раз целовали прямо на улице, облапили колени в одном из уличных кафе, а в один незабываемый момент она оказалась практически полностью раздета посредине арт-выставки четырьмя любвеобильными женщинами. Со своей стороны, пласианцы не могли понять, как тот, кто рисовал настолько чувственные картины, смущался, когда сталкивался с этой самой чувственностью в реальной жизни.

Исрала закончила беседовать со своей помощницей. Она щелкнула пальцами по колокольчику, перезвон которого перекрыл журчащие разговоры. Все в зале сразу затихли и обратили внимание на их квартет.

— Внимание, пожалуйста. Сейчас мы начнем презентацию, — возвестила помощница.

Вся толпа подалась вперед, в том числе и калкорианцы. Они буквально пожирали её глазами, обжигая взглядами кожу. Как будто обладая её телом. Амелия отвернулась, пытаясь сохранить спокойствие. Но судя по пылающему лицу, потерпела неудачу.

Осилл шагнул вперед и обратился ко всем с речью:

— Нам немногое известно о Земле. Но чем больше мы узнаем наших новых соседей, тем меньше их понимаем.

От его слов по залу прокатился смех. Осилл поклонился Амелии, давая ей понять, что его комментарий не более чем шутка. Она улыбнулась и даже не обиделась.

— Я хотел сказать только то, что культура наших народов сильно отличается друг от друга. Однако искусство разговаривает со всеми на одном языке. Вот уже несколько поколений мир не видел настолько красноречивого художника, как нашего нового друга, Амелию Райан. Для нас большая честь принимать её на Пласиусе, и мы надеемся, что здесь на неё снизойдет много вдохновения.

Он вежливо поаплодировал и отступил назад, когда все взгляды сосредоточились на Амелии. Пласианцы с бронзовой кожей смотрели на неё с таким же голодом, как и калкорианцы. Она глубоко вздохнула, нацепила на лицо улыбку и шагнула вперед.

— Спасибо мастер гильдии Осилл. — Амелия удивилась от своего ровного и спокойного голоса. Она избегала смотреть туда, где стоял калкорианский клан. — Я горжусь тем, что мне разрешили рисовать пейзажи и портреты на вашей планете. В благодарность за вашу доброту и гостеприимство я дарю Саусин Исрале и народу Пласиуса эту картину. — Она кивнула помощнице Исралы.

Помощница сдернула с холста бархатную драпировку. Амелия работала на этой картиной три месяца, иногда сутками напролет, без сна. Просто вспоминать, как сжимала кисть, проходя через агонию от боли в плече и шее, было мучительно. Только сила воли не давала ей отступить. И сейчас она узнает, стоили ли того недели мучительной агонии, что перенесла, желая закончить картину в срок.

Помощница сорвала драпировку, выставляя на всеобщее обозрение картину — пейзаж горного хребта Пласиуса Лисидия. И всё напряжение, до этого момента скрутившее в узел внутренности Амелии, отпустило. Вне всяких сомнений, это её лучшая работа.

Когда она впервые увидела, казалось, бесконечную линию гор, дух скалы и земли раскрылся ей, непринужденный и беспечный. Она сразу же увидела в них волнообразные изгибы пласианской женщины, в приглашении раздвинувшей пышные бедра. Амелия нарисовала Лисидию в оттенках бронзы и оливы, преобладающих цветов пласианской плоти и меха. На первый взгляд горы напоминали женщину, лежащую в расслабленной позе, её черные мраморные глаза наполовину прикрыты веками, а полураскрытые губы изогнулись в провокационной улыбке. Это был не только пейзаж Пласиуса, это был сам дух планеты — расслабленной сексуальности.

Все собравшиеся в зале пласианцы ахнули в унисон. На мгновение они молча уставились на картину.

Сердце Амелии, казалось, остановилось.

А затем зал взорвался авациями, и обычно ленивая раса одобрительно взревела.

Осилл встряхнул её и прокричал:

— Прекрасно, Амелия Райан! Абсолютное совершенство! Превзошло все мои ожидания!

Самое поразительное, что всегда сдержанная на эмоции Исрала, обняла её, всхлипывая, как только что найденный пропавший ребенок.

— Картина превзошла все ожидания! Несравненный подарок! Я родилась в деревне у подножия этих гор, но до сих пор не видела их в истинном свете. Своим искусством вы оказали огромную честь всему Пласиусу. Спасибо. — Она поцеловала Амелию открытым ртом и отстранилась.

Её грива, окрашенная в красный, под цвет наряда, казалось, пританцовывала от восторга.

Пласианцы толкались, пытаясь приблизиться к картине и её создательнице. Они так сжали Амелию, что она начала задыхаться. Они поздравляли её, восторженно крича и поливая слезами счастья. Прикасались пальцами к её щекам, горлу, груди, животу и рукам. Прижимались к ней телами, так что она не могла даже вздохнуть. Зала вокруг Амелии закружилась, и она поняла, что почти потеряла сознание. Перед глазами заплясали черные мушки. Затем кто-то схватил её за руку стальной хваткой. Она вздохнула и закричала, когда боль пронзила её руку от пальцев до плеча.

Хватка ослабла, когда темная мужская фигура оттеснила пласианцев назад. И Раджир произнес рычащим голосом, обращаясь к взбудораженным пласианцам:

— Пожалуйста, друзья, отойдите от Амелии Райан! Ей нужен воздух!

Брефт успокаивающе прижал её к себе, отгораживая от толпы. Он поднял её на руки, сжав в стальных объятиях. И вынес из толпы пласианцев.

— Расслабься, малыш. Я отнесу тебя в безопасное место.

Она наконец свободно вздохнула. Она лежала в объятиях Брефта, втягивая в благодарные легкие кислород.

Раджир и Фленчик окружили их. Исрала, её помощница и Осилл кинулись к ней, желая убедиться, что с ней всё в порядке.