— Почему? Что делать, я как раз знаю, — отозвалась Лилит. — А вот поможет ли это, сказать пока не могу. Ну-ка, выйди-ка отсюда, на крыльце посиди. Мне здесь нужна тишина и спокойствие. А то чего доброго придётся ещё и тебя потом откачивать.

Принцесса спорить не стала, вышла из избы и, прикрыв за собой дверь, опустилась на верхнюю ступеньку. Так она просидела несколько минут, потом решила размять ноги и некоторое время походила по поляне туда-сюда. Несмотря на тёплую погоду, из трубы вскоре повалил дым. Делла попыталась вглядеться в окна, но все они были плотно занавешены, и рассмотреть ничего было нельзя. Ожидание становилось всё более мучительным. Девушка снова села, на этот раз на траву. Усталость давала о себе знать. Однако долго оставаться без движения принцесса не смогла, поэтому вновь принялась накручивать круги по поляне.

Наконец, дверь отворилась. Сперва наружу вылетел ворон; затем вышла Лилит. В руках она держала два свёрнутых одеяла.

— Держи, — сказала она, протягивая одно из них Делле. — Я там воздух такой гадостью пропитала, нам этим дышать ни к чему. А ему, глядишь, и поможет, если повезёт. Так что придётся сегодня спать на улице. Ничего, ночи нынче тёплые.

— Он поправится?

— Не знаю. Может, да, а может, нет. Завтра видно будет. Что могла, я сделала; ты кстати тоже. А дальше гадать — толку нет. Ты лучше скажи, он это украшение, — она мимолётно указала на шею, изображая рукой линию пореза, — что же, ещё в замке получил?

— Ну да, — кивнула Делла.

— В таком случае не знаю, как ты его досюда дотащила, — заметила Лилит. — Он с этой радостью за полчаса до вашего прихода уже должен был без сознания валяться.

— Наверное испугался, что я буду к нему являться даже после смерти, — мрачно предположила принцесса. — Он ещё посетовал, что я ему даже умереть спокойно не даю.

— Да уж, со смертью нам с тобой поспорить действительно пришлось, — кивнула Лилит, расстилая одеяло поверх мягкой травы. — А вот кто победил, пока неизвестно. Подождём до завтра.

В течение ночи Лилит пару раз наведывалась в избу, но Деллу с собой не звала и на все вопросы отвечала, что, дескать, до утра ничего ясно не будет, и пока надо спать. Ранним утром она ушла в дом надолго. Делла встала, умылась (у стены избушки стояло ведро с холодной водой) и принялась, как могла, приводить в порядок совсем уж растрепавшиеся волосы. Вскоре Лилит распахнула ставни и сказала принцессе, что та может войти.

Делла поспешно вбежала в дом. Царевич лежал в постели, укрытый одеялом, и то ли спал, то ли снова был без сознания.

— Как он? — спросила принцесса.

Лилит пожала плечами, но по её лицу можно было понять, что результатом она недовольна.

— Не знаю, но вероятно не очень, — ответила она, поморщившись. — Если бы лечение помогло, он уже должен был бы прийти в себя. А так, как есть, скорее всего, дело плохо. Если в ближайшее время никакого улучшения не будет… — она неопределённо махнула рукой. — День он так пролежит, два, ну, три от силы. Больше не протянет.

Лилит накинула на плечи платок, взяла со скамьи корзину, извлекла оттуда несколько сухих травинок, и переложила их на стол.

— Я скоро вернусь, — сказала она, направляясь к двери. — Присмотри за ним пока.

Делла кивнула, молча усаживаясь на краешек кровати.

Царевич лежал в забытьи. Глаза были закрыты, голова скатилась с подушки; дыхание казалось более ровным, чем вчера. Делла мягко провела рукой по его волосам, потом осторожно подложила подушку под голову. Рана на шее была покрыта какой-то густой мазью; одеяло плавно поднималось и опускалось в такт дыханию. Выражение лица царевича было умиротворённым, даже беззаботным. Пожалуй, именно таким оно и бывало бОльшую часть времени, придавая чувство уверенности тем, кто находился рядом. Делла склонилась над Эйваном и тихонько, как будто боясь разбудить, поцеловала его в губы. И тотчас же отвернулась, сжимая руки в кулаки и старательно сдерживая слёзы.

Размеренно поскрипывал ставень; за окном гулял свежий ветер, между делом подхватывая с земли лёгкие опавшие листья.

— Ты надеялась, что я превращусь в лягушонка? — слабым голосом спросил царевич.

Делла вздрогнула и обернулась.

— Я уже давно на это надеюсь, а ты всё никак не превращаешься, — посетовала она, вытирая глаза тыльной стороной ладони.

— А ты попробуй ещё раз.

Возражать принцесса не стала. На сей раз поцелуй оказался взаимным, а когда она попыталась распрямить спину, выяснилось, что руки царевича обнимают её очень даже крепко.

— Да ты, оказывается, симулянт! — возмущённо воскликнула она, вырвавшись, наконец, на свободу.

— Никакой я не симулянт, — безмятежно возразил царевич. — Разве ты не знаешь, что лечение нельзя бросать на середине? Это может негативно сказаться на здоровье.

— Передозировка — это, знаешь ли, тоже вредно, — язвительно ответила Делла.

— Надо же. Вот оно как! — подала голос Лилит, в течение некоторого времени стоявшая возле входной двери. — Я-то всё бьюсь-бьюсь, рану промываю, порошки смешиваю, ингаляции ему тут устраиваю, а надо было, оказывается, прибегнуть к старому доброму средству!

Она прошла в комнату, на ходу стягивая с шеи платок и опуская корзину на пол у скамьи.

— Ну, так как наш пациент? Нет уж, ты сиди! — прикрикнула ведьма на Деллу, собравшуюся было освободить ей место. — Я с такой медициной плохо знакома, мало ли, может, ты отойдёшь — а он сразу и окочурится.

— Ну уж это перебор, — фыркнула принцесса.

— Перебор, конечно, — согласилась Лилит, — но рисковать не будем. Так, — она положила руку Эйвану на лоб, заглянула в зрачки, потом осмотрела порез на шее. — Ну что, юноша, тебе повезло. Что именно тебя вылечило, не знаю, но причин жаловаться на здоровье больше нет. Послушай-ка, — добавила она, обращаясь теперь к Делле, — а ты бы не хотела пойти ко мне в помощницы? Я бы тебя взяла. Будешь лечить тяжело больных добрых молодцев, своим уникальным методом. Мы его и запатентуем.

— Эгей, ещё чего не хватало! — вмешался Эйван, садясь на кровати. Вид у него теперь и вправду был вполне здоровый. — Такими средствами просто так не разбрасываются.

— Так мы просто так и не будем, — заверила его Лилит, подмигивая принцессе. — Мы только для особенно тяжёлых случаев прибережём.

— Интересное дело, а у меня вы спросили? — возмутился царевич.

— У тебя-то? — удивлённо переспросила Лилит. — А ты кто такой, чтобы у тебя спрашивать?

— Вот именно! — поддержала её Делла.

— Так я участвовал в разработке методики! — нашёлся царевич.

— Это верно, — признала Лилит. — Придётся его мнение учесть, — развела руками она, оборачиваясь к принцессе.

Та недовольно пожевала губами, мысленно прикидывая, нельзя ли дать уникальному методу обратный ход.

Спустя три часа они уже собирались в дорогу. Лилит заявила, что коли уж все так удачно выздоровели, то и делать им у неё больше нечего.

— Надо всё-таки провести поминки по Кащею, — пояснила она. — Так что у меня нынче вечером соберутся гости.

— Много будет народу? — поинтересовался Эйван, натягивая рубаху, которую извлекла откуда-то из недр сундука Лилит.

Старая рубашка царевича, основательно пропитавшись кровью, пришла в полную негодность. Лилит очень долго рылась в поисках замены. Впрочем, подлинная причина столь продолжительных поисков могла заключаться в желании представительниц женского пола подольше полюбоваться его обнажённым торсом.

— Да нет, немного, — ответила Лилит. — Маленькая уютная компания, все свои. Три ведьмы, четыре колдуна и парочка чертей.

Царевич поинтересовался, нельзя ли к столь чудесной компании присоединиться. Лилит ответила, что можно, но только в качестве главного блюда. Причём тушить человеческое мясо нужно долго, поэтому если присоединяться, то прямо сейчас. Эйван особого воодушевления не проявил, поэтому вскоре, распрощавшись с ведьмой, они с Деллой покинули гостеприимную избушку и не торопясь двинулись по направлению к дому.