— Так тебе же навстречу и шли, — откликнулся Эдуард. — Тебя уж несколько дней как нет, решили, что может помощь понадобиться.

— И откуда вы узнали, где меня искать? — спросил царевич, уже и сам зная ответ.

— Слуга твой рассказал, — подтвердил подозрения Эйвана Бравлин.

— Ты не думай, батюшке-то он хорошую историю сплёл, душевную, — вступился за Пашку Эдуард. — Но батюшка — это одно, а мы-то трогательные истории не слишком любим.

Эйван укоризненно посмотрел на Пашку.

— А что мне было делать-то? — принялся оправдываться тот. — Батюшка ваш последние дни совсем проходу мне не даёт. Радостный такой ходит. Торопится для свадьбы всё организовать, с вашего-то одобрения! По три раза на дню меня к себе вызывает, да и спрашивает, о ком вы лучше отзывались — о Лидии, о Забаве или сразу об обеих. И к которой вы первым делом отправились, а к которой позднее собрались наведаться. Ну вот, я, значит, кручусь, как могу, а тут ещё и братья ваши буквально к стенке меня прижали. Признавайся, говорят, куда это Эйвана понесло не ко времени. Ну, пришлось уступить.

— Капитулировал, значит, — со вздохом подытожил царевич.

— Это не капитуляция, а разумный компромисс, — наставительно возразил Пашка. — Тем более у меня и самого на сердце неспокойно было от этой вашей авантюры.

— Ладно, раз уж всё так удачно сложилось, ругать тебя не буду, — рассмеялся Эйван, кладя ему руку на плечо. — Что ещё дома за эти дни произошло?

Делла шла немного позади, делая вид, что не прислушивается к разговору. С какого-то момента прислушиваться она и вправду перестала, посокльку всё самое главное, с её точки зрения, было уже сказано. Лидия, значит, или Забава. Или обе сразу. И решение уже принято, и согласие сынок дал, только вот всё никак не разберётся, которую предпочесть. Стало быть, на сеновал можно с одними, на край света за другой, а жениться — так и вовсе на третьей. Или на третьих. Развлеклись, косточки размяли, приключений получили вдосталь, разом и на голову и на другие части тела, а теперь можно и остепениться. Всё с той же безмятежной улыбкой, всё с теми же шуточками. Уж больно нам всё легко даётся, отчего бы и не пошутить.

Лес редел, до опушки оставалось всего ничего.

— Мы, пожалуй, вперёд пойдём, оглядимся, — интеллигентно сказал Эдуард. — А вы догоняйте. Пашка, не отставай!

Эдуард, Бравлин и Пашка ускорили шаг и вскоре исчезли из виду. Эйван обнял Деллу за плечи.

— Куда ты хочешь направиться в первую очередь? — мягко спросил он. — Домой? Или ко мне? До нашего дворца отсюда намного ближе.

— Ты меня в гости приглашаешь? Как это мило, — едко сказал Делла, аккуратно, но настойчиво освобождаясь из его объятий.

"Сейчас он меня ещё и на свадьбу пригласит, — подумалось ей. — В качестве подружки жениха."

— Почему бы и нет?

Эйван уловил перемену тона, но никакой особой причины для этого не увидел, списал на усталость.

— А кто тебе сказал, что я вообще собираюсь идти к тебе во дворец, будь то сейчас или потом? — возмутилась принцесса. — Конечно, я пойду домой! Я, между прочим, отца не видела много дней! Меня там давно ждут, если хочешь знать! Волнуются!

— Ну хорошо, я понял, значит, идём к тебе. — Ничего не понимающий царевич выставил руки вперёд в знак примирения.

— Я и сама прекрасно доберусь! — почти закричала Делла. — А ты можешь спокойно отправляться дальше по своим делам! У тебя же их много за эти дни накопилось, да? Ну вот и иди!

Под таким напором Эйван и вправду отступил на пару шагов и остановился, скрестив руки на груди.

— Какая муха тебя укусила? — хмурясь, спросил он.

— Ах, меня? Меня муха укусила? Ты бы на себя посмотрел. Ты просто эгоист! Самодовольный, самовлюблённый, наглый, циничный эгоист. Да к тому же ещё и обманщик! — припечатала она напоследок.

Разумеется, Эйвану следовало бы оценивать отношение принцессы отнюдь не по значению приведённых ею эпитетов, а по их количеству. Но он об этом не догадался, и потому застыл с видом вброшенной на песок рыбы, то открывая, то зарывая рот, не производя при этом никаких звуков.

— Вот как, — сказал он наконец, лишь отчасти выходя из состояния ступора. — Тогда понятно. Хорошо. Пожалуй, ты действительно дойдёшь и сама. Селения близко, медведей отгонять не надо, дороги хорошие, да и погода стоит… расчудесная.

Он развернулся на сто восемьдесят градусов и, не оглядываясь, зашагал по тропинке, туда, где не так давно скрылись из виду остальные.

— Ну, вот и хорошо, — бормотала себе под нос Делла, глядя ему в спину. — Всё правильно, так и надо. Все точки над "и" расставлены. А я пойду домой. Там будет моя кровать — пускай и не самоходная — и мои подруги. И ни Лидии, ни Забавы.

"Однажды царевич ушёл от тебя, хлопнув дверью. Если он уйдёт во второй раз, то больше уже не вернётся. Запомни это."

Слова на удивление громко прозвучали в голове, эхом отскакивая от черепной коробки.

"Ну и пусть не вернётся. Всё правильно. Не очень-то и хотелось," — настойчиво повторяла принцесса, вот только с каждым разом эти уговоры звучали всё менее и менее убедительно.

В сердцах Делла стукнула себя рукой по боку. Кляня себя, царевича, Лидию с Забавой и заодно Кащея на чём свет стоит, Делла крикнула:

— Эйван! Подожди!

Царевич, успевший отойти на приличное расстояние, остановился, но не обернулся. Принцесса быстрым шагом направилась к нему. Эйван стоял, высоко задрав голову, подставляя лицо гуляющему над лесом ветру. Он нехотя повернулся лишь тогда, когда подошедшая сзади Делла потянула его за рукав.

— Эйван… — Набравшись смелости, она заглянула царевичу в лицо. Его глаза оказались красными. — Скажи честно: ты всё ещё хочешь на мне жениться?

Царевич часто заморгал, недоверчиво покачал головой и сделал очень глубокий вдох.

— Я хочу тебя придушить, — честно сказал он. — Но жениться, кажется, тоже. Что сильнее, пока не знаю.

— А вот просто взять и так прямо сказать ты что, не мог? — укоризненно спросила она.

— О чём? Что я хочу тебя придушить? Так я тебе это уже говорил, прямее некуда.

— Представь себе, я не об этом, — скривилась Делла.

— Я тебе что, предложение не делал? — упёр руки в бока Эйван. — А ничего, что я специально за этим к вам в королевство приехал?

— Ты тогда не ко мне приехал! Ты со мной тогда знаком не был, даже не знал, как я выгляжу!

— А может, я тебя во сне видел?

— Да ладно! — Делла постаралась вложить в голос всё своё презрение к людям, способным купиться на такую сказку. — И что ж ты тогда меня не узнал, когда приехал?

— А я внешность не запомнил, — парировал Эйван. — Просто пришла во сне девушка, сказала: "Здравствуй, Эйван! Я — твоя суженая. Буду из тебя теперь всю жизнь жилы тянуть". Я как с тобой познакомился, сразу понял: она!

Теперь пришла очередь Деллы изображать пантомиму "рыба, выброшенная на берег".

— Это я тяну жилы, да? — возмущённо воскликнула принцесса, как только к ней возвратился дар речи. — А кто меня чуть не пристрелил на болоте?

— Если бы я хотел пристрелить, то попал бы. Кстати — а чего же я не хотел-то?..

— А кто из замка уехал, выставив меня перед всеми полной идиоткой?

— Ты меня прогнала, вот я и уехал.

— Слушай, ты от ответа-то не увиливай! — Голос принцессы зазвучал угрожающе.

— Это я-то увиливаю? Да я таких точных ответов даже учителям в детстве не давал!

— От главного вопроса — увиливаешь! Ты на мне жениться собираешься, или к девицам своим поедешь?

— После этого безобразного выяснения отношений? — поднял брови Эйван. — Конечно, собираюсь!

Делла почувствовала, что теряет дар речи второй раз за время разговора.

— Ты это серьёзно? — уже намного тише спросила она.

— Слушай, ты во время брачной ночи тоже будешь спрашивать, серьёзно это я или нет? — Царевич тоже сбавил тон. Потом протянул к Делле руки и, не встретив сопротивления, привлёк её к себе.