Я зачаровано вздохнула, с жадностью рассматривая себя снова и снова. Неловко моргнула, со смутным холодком отметив, как дрогнули прозрачные, но пугающе вертикальные веки у моего отражения. Нервно дернулась, потому что они слишком уж напомнили мне змеиные… или птичьи?.. собралась было проверить свою догадку, слишком быстро наклонилась и тут же все испортила: потревоженная неловким движением вода пошла частой рябью, смывая хрупкий образ. Затем и вовсе заволновалась, словно от сильного ветра. Наконец, просто поплыла, а потом разбилась тысячами брызг и, заново вымочив мне рубаху, полностью испортила картинку.

Я с досадой поджала губы и резко встала, собираясь одеться. Уже вышла на берег, громко прошлепав босыми ногами по мягкой траве, и хотела было наклониться за вещами, но тут зачем-то вскинула голову и… замерла нелепой скульптурой на середине движения: на меня с каких-то пяти шагов целилась длинная оперенная стрела, с нескрываемым интересом изучая беззащитную грудь и открытое горло, а за ней виднелся размытый силуэт в коротком плаще, руки которого сделали недвусмысленный жест.

— Не двигайся!

У меня что-то противно сжалось внутри.

Ну вот. Говорю же: плохой из меня следопыт. В любом городе быстро сориентируюсь и приживусь, будто так и надо, но темные лесные дебри до сих пор остаются для меня сущей загадкой. Нет, направление я не потеряю, в трех соснах не заблужусь и не наступлю по дурости в барсучью нору — все-таки кое-какие навыки остались. И неплохие, смею сказать. Я могу ходить совершенно бесшумно. Быстро бегаю, неплохо плаваю, довольно вынослива и на диво сильна. По дереву тоже вскарабкаюсь без особых проблем. От городской стражи с легкостью уйду по крышам. Любой тайник вскрою за три минуты и даже не слишком напрягусь… но, скажите, как это могло помочь мне сейчас? Здесь? Когда я стою в полуприсяди в одной только рубахе, бесстыдно облепившей тело и откровенно стесняющей движения? Когда из оружия нет ничего, кроме оставшихся на земле ножей? Когда я даже представить не могу, кто сумел так ловко и, главное, абсолютно незаметно подойти ко мне на расстояние всего в несколько шагов? И, наконец, когда у этого неизвестного в руках — натянутый лук, а стрела уже готова сорваться с тетивы?

Да я даже когти отрастить не успею!

Я медленно выпрямилась, лихорадочно просчитывая варианты. Признаю: подловили меня лихо. Ловко, умно и красиво, аж зависть берет. Незнакомец очень спокоен. Руки, умело удерживающие тетиву на месте, не дрожат. Глаза, которых не видно под низко надвинутым капюшоном, явно следят за каждым моим движением. Сам собран, но не встревожен. Насторожен, но полностью уверен в себе. Да еще этот голос… мягкий вкрадчивый шепот, сладким ядом забирающийся в душу, пронзающий ее насквозь и заставляющий непроизвольно прислушиваться… я резко тряхнула головой, избавляясь от наваждения. Так, что мы имеем? Справа — роскошные кусты, полные острых колючек. Сзади — ручей и еще одна стена зеленых зарослей, стоящая чуть не в десятке шагов… нет, не добегу: он наверняка успеет выстрелить. Впереди — туго натянутый лук, на который опрометчиво бросаться очертя голову, а слева…

Я осторожно скосила глаза и тихо выругалась, подметив среди ветвей еще один молчаливый силуэт — столь же высокий, как первый, закутанный в такой же зеленый плащ и тоже поднявший в мою сторону искусно сплетенный лук. Вот же попала! И как я умудрилась проморгать сразу двоих?!!! Ловкие, сволочи! Неслышно подобрались, спокойно оценили обстановку, убедились, что я тут совершенно одна, и, терпеливо дождавшись, когда мне надоест на себя любоваться, показались на глаза!!

Мне вдруг стало неуютно, потому что это, похоже, не простые лесовики. Явно — умелые ходоки и знатные охотники. Судя по тому, как появились, они заранее знали, куда идти. Быть может, даже след мой где-то заметили и решили проверить, что за чудо такое бродит в Приграничье, не боясь быть сожранным первым же голодным упырем. Впрочем, о чем это я? Упыри всегда голодные… а эта парочка… откуда только взялась?! До Ладог почти неделя пути, до Черного Озера я тоже не дошла, никаких сел поблизости нет — Ширра намеренно обходил их стороной, а значит, никто не должен был нас увидеть. Иирово племя! Неужто мне повезло нарваться на Патруль?! Об этих ловкачах из Приграничья столько слухов ходит, что прямо не верится во все эти байки!

— Кто ты? — сухо осведомились слева приятным баритоном.

Ссориться с Патрулем мне не хотелось, тем более что я не так давно собиралась обратиться в один из их отрядов (которых, кстати, возле Границы с Мертвыми Пустошами, сновало немало), чтобы добраться до Мглистых Гор. Потом, правда, решила, что обойдусь помощью Ширры (и где он носится, когда так нужен?!) и спокойно доберусь, не тревожа доблестных защитников этих земель. Но дело в том, что до Кроголина — ближайшего пограничного поста, по которому знающие люди и начинали считать Приграничье — Приграничьем, еще почти неделя пути! Я просто не ждала их так рано!! Здесь! Тем более, среди ночи!! Признаться, они меня немного напугали, а я пугаться очень не люблю. Да и повели себя сразу невежливо. Хоть бы подождали, пока я оденусь! Так нет же — стоят, холодно изучают из темноты, будто не подозревают, что это может меня смутить, одеться не дают, оружием тыкают… неудивительно, что я не удержалась от колкости:

— Вообще-то, приличные люди сперва представляются, снимают шляпы перед дамой, а уж потом расспрашивают. Вас что, вежливости не учили?

На берегу на мгновение воцарилось напряженное молчание, а потом из кустов, как ожидалось, шагнула высокая стройная тень, насмешливо хмыкнула и, не опуская лук, резким движением скинула капюшон. Я тихо охнула и мигом сообразила, что словосочетание «приличные люди» тут явно неуместно и я здорово просчиталась с «Патрулем», а ошеломительно красивый сереброволосый эльф коротко сверкнул синими глазами и презрительно скривил губы.

— Я спросил: кто ты, смертная?

И снова окинул меня бесстрастным взглядом мастера скорбных дел, с которым тот каждый день оглядывает свеже привезенные трупы. Следом за первым на поляне показался второй незнакомец, так же резко откинул полы зеленого плаща, открывая острые уши, длинную пепельно-серую гриву и безупречно правильные черты лица, но на меня взглянул не менее брезгливо. Равнодушно прошелся по обнаженным ногам, немало не стесняясь, оценил их длину и стройность, мельком глянул на выглядывающие из-под ткани округлости бедер, пробежался по узкой талии, слегка задержался на груди под мокрой рубахой, при взгляде на мое неподвижное лицо поморщился и неторопливо отвел глаза. Такие же пронзительно синие, как у собрата.

— Кажется, мимо, Шиалл.

— Да? — удивился сереброволосый.

— Точно, — раздраженно дернул щекой второй, не спеша опускать стрелу. — Смертная.

Шиалл окинул меня еще одним малозначительным взглядом.

— Возможно… Беллри, а ты уверен?

Тот негромко фыркнул.

— Считаешь, я со вчерашнего дня разучился слушать лес или вдруг перепутал следы? Нет, она — простая смертная, зачем-то забравшаяся в такую глушь. Не о ней мне сказали ночные птицы. Эй, ты! — он вдруг вытянул губы и что-то негромко пропел на своем неведомом наречии. Потом перешел на гортанный и абсолютно неизвестный мне говор, затем на резкий и отрывистый язык северных варваров. Никакой реакции на эти опусы не получил. После чего выразительно глянул на сородича и досадливо сморщился.

Шиалл усмехнулся, показав красивые ровные зубы.

— А ты ждал, что она заговорит с тобой на истинном языке?

— Нет. От смертных вообще трудно что-то ждать.

— Может, нежить?

— Чушь, — чуть не сплюнул Беллри. — У нее живое сердце и горячая кровь. Может, оборотень или герасса какая… но она точно смертная. Разве что язык проглотила от восторга.

— Тогда забирай ее и пошли. Мы и так слишком много времени потеряли. Только быстро, потому что я не хочу заполучить в спину какой-нибудь неприятный сюрприз: следы совсем свежие.

Я сжала зубы, начиная медленно свирепеть. Не от того, что оказалась застигнутой врасплох. Не от того, что так не вовремя исчез Ширра. Не потому, что стою тут и мерзну, как дура, в одной только мокрой и безобразно прилипшей рубахе, под которой так красноречиво проступают все мои, непривлекательные для эльфов прелести. А от того, что эти два смазливых мерзавца спокойно обсуждают, что со мной делать, словно я и вовсе — бессловесная тварь! Да будь они хоть трижды эльфами!..