Лена, молча, наблюдала, как ее новый знакомый с переднего пассажирского сиденья пикапа берет пакет и, включив сигнализацию, идет к дому.

И вот теперь, когда, словно нарочно, выглянувшее солнышко позолотило коротко стриженые кудри Геры, Ленка в полной мере осознала всю степень катастрофы. Ее вселенский масштаб.

Еще вчера этот парень, со странным именем Герасим, мелкой мохнатой собачкой, молчаливый и с глубокими зелеными глазами, Ленке просто нравился. А сегодня Елена — Прекрасная поняла, что влюбилась.

— Лена, Вы почему тут стоите, еще и босиком? — раздался недовольный голос Черепанова. И Ленка поняла, что, словно девица, не обремененная интеллектом, а проще говоря, дура, пялится на парня и молчит. Молчит и пялится. На его клетчатую рубашку под теплой толстовкой, на не застегнутую верхнюю пуговицу, на небольшой треугольник загорелой кожи, виднеющейся в вырезе рубахи. На гладко выбритый подбородок и едва заметную ямочку на нем.

— Лен, опять жар? — сверкнувшие беспокойством и недовольством зеленые глаза пробежались по румяным щекам. А потом и широкая теплая ладонь легла на лоб, ощупывая его.

Именно это касание заставило Ленку пошевелиться. Вздрогнув, девушка отступила назад.

— А… нет, я… нет, — сбивчиво проговорила Лена, — Мне нужно на работу. Шеф вызвал. Так что благодарю за машину. А чаю не хотите?

Герасим задумчив глянул на стоявшую перед ним девушку. Кутается в шаль, зябко поджимая пальчики на босых ногах. Бледная и растрепанная. Вот как, спрашивается, ей на работу ехать-то?

— Хочу, — ответил Герасим, и сам направился на просторную кухню, — Лен, выходить на работу — не очень хороша идея.

Елена, послушно идя следом, только повела плечом.

— А как у Муси дела? Привыкает к Вам? — поинтересовалась Елена.

Но тут на всю кухню разлетелось звонкое «гав», и Лена рассмеялась.

— Мусенька! — восторженно воскликнула Елена, когда Герасим повернулся к девушке и вынул из кармана мохнатую кроху.

— Муська! Да ты выросла! — радостно ворковала Лена, беря псинку в ладошки. В ответ Марисабель звонко тявкая, ластилась к девушке.

— А то и правда, — тихо посмеиваясь, сказал Гера.

Лена не заметила, как парень сам, хозяйничая на кухне, включил чайник, налив в него воды, как вынул и поставил на стол небольшие пузатые баночки с замысловатыми стикерами, на которых размашистым аккуратным почерком значилось: «Малина», «Смородина», «Мед». Следом из пакета показался контейнер приличного размера, который Черепанов поставил на стол перед устроившейся на диванчике девушкой.

— Гера, а Вы что делаете? — с удивлением в голосе спросила Лена.

— Маменька передала, — пожал плечом Черепанов, — Велела выздоравливать, не утруждать организм и пить больше жидкостей. Так что, Лен, Вам бы отлежаться. А работа подождет.

— Нет, к сожалению, не подождет, — ответила девушка, подставляя нос Мусе, и собачка принялась весело его вылизывать, словно здоровалась, — Мне очень нужно попасть в офис. Спасибо, что пригнали машину так рано.

Герасим смотрел на эту забавную картину, встречу двух девчонок, которые за несколько часов знакомства успели привязаться друг к другу. Смотрел и чувствовал, как помимо воли улыбается.

— Нет, Лен, Вы болеете еще, — упрямо возразил Черепанов.

Чайник вскипел, и парень, вынув две кружки с верхней полки шкафа, в одну опустил чайный пакетик, а во вторую ложку варенья. Влил кипяток, размешал и поставил перед девушкой. Следом Гера открыл контейнер, и Елена к своему удивлению увидела ароматные пирожки.

— Тоже маменька передала? — удивленно спросила Лена и поняла, что со вчерашнего обеда еще ничего и не ела. А пироги на вид выглядели обалденно.

Муся перебралась на край стола, задумчиво поглядывая на людей, устроившихся друг напротив друга. А Лена не смогла удержаться и попробовала один пирожок.

— Божественно! — восхитилась девушка, — Я вкуснее ничего не ела!

Елена уплетала пирожки, запивая сладким напитком, а Гера сидел напротив и с улыбкой смотрел на девушку, с аппетитом поедающую пироги его мамы.

— А вы почему не едите? — вдруг спохватилась Лена, откусывая уже второй, или третий пирожок.

— А мы уже позавтракали, — улыбнулся Гера, — У нас строго-настрого воспрещается выходить из дома не позавтракав.

— А Вы, значит, с мамой живете? — поддержала Лена разговор, присматриваясь к очередному пирожку. Нет, вкусные, однако, пироги у маменьки Герасима. Наивкуснейшие просто.

— Да, с мамой, отцом и двумя сестрами и четырьмя братьями, — пояснил Гера, помешивая ложкой чай.

Минуту Лена ошарашенно смотрела на парня, гадая, шутит он, или правду говорит. Нет, не шутил. Улыбался, но не шутил.

— Обалдеть! — прошептала девушка, — Большая, однако семья.

— Что есть, то есть, — кивнул Герасим, — Вы ешьте, ешьте. Там еще с вишней есть.

— Да, с вишней, — на автомате повторила Лена вслед за гостем, — И вы все живете вместе?

— Да, — кивнул Гера, — хотите еще чаю?

— Давайте, — согласилась Елена, — То есть, я сама налью. Спасибо. Вы же в гостях.

— Перестаньте, Лена, — рука Геры успела поймать подскочившую на ноги девушку, — Сидите. Я справлюсь.

— Семь детей, муж и пирожки… — все еще удивленно говорила Лена, опускаясь на место, — Ваша мама святая женщина.

— Восемь, — поправил Гера Лену, — Брат недавно женился. Они тоже с нами живут. Вам с малиной? Или со смородиной?

— Бросьте, Гера, я все понимаю, езжайте по своим делам, — в который раз высказалась Лена, застегивая осеннее пальто на пуговицы и собираясь выйти из машины, — Знаю ведь, у Вас новая работа и целые горы забот.

— Не выдумывайте, — коротко проговорил Черепанов, глуша движок своего пикапа.

Елена Александровна только вздохнула. Непрошибаемый абсолютно человек.

Вообще Гера напоминал ей скалу. Огромную, каменную и надежную. И такую же молчаливую. Сказал, свозит на работу, а потом вернет обратно. И Лена не сомневалась, что так и будет.

Да только Елена — Прекрасная, почему-то не очень хотела показывать Геру на рабочем месте. Нет, она абсолютно не стеснялась парня, что на нем нет костюма от Армани и водит он надежный пикап, а не модный спорткар. Девушка никогда не судила о людях по размеру кошелька. Причина ее нежелания показать Черепанова сотрудникам была до смешного простой. И эту причину звали Зиночка, которая по жуткому стечению обстоятельств занимала должность секретаря директора компании, где работала Лена, и по совместительству мнила себя хозяйкой этой самой конторы.

Грымза Зиночка была жгучей брюнеткой, с шикарной грудью, осиной талией, с красивым лицом. Все было в Зиночке прекрасно, кроме стервозности. Но эту ее черту можно было бы и не заметить. По крайней мере, Лена раньше не замечала. Словно нет ее, как и самой Зиночки. Но была у Зиночки слабость, которую звалась «мужчины». Зиночка любила всех, много и без особого разбора. На счету Зиночки числились все особи мужского пола компании от восемнадцати до семидесяти. И Зиночки было плевать, женат парень или холост. И именно поэтому Лена не горела желанием показывать Герасима народу, а конкретно Зиночке.

Но парень уперся рогом в асфальт и не сдвигался ни на сантиметр. Вышел из машины, и пока Елена отстегивала ремень безопасности, обошел машину и открыл дверь. Да, Лена ходила на первые свидания, Лена встречалась с парнями, за Леной красиво ухаживали, но никогда протянутая ладонь не вызывала в ней столько эмоций. Ладонь была надежной, теплой и широкой. Лена собралась спрыгнуть с подножки, но не успела. Те же теплые и надежные ладони обхватили ее за талии и аккуратно поставили на землю.

— Лен, Вам нельзя переутомляться, — напомнил Герасим, — Берем документы и выходим. Хорошо?

И предательница Муся тявкнула, поддерживая хозяина.

— Хорошо, хорошо, — вздохнула Лена, беря сумочку из рук Геры.

Звонко стуча каблучками по тротуарной плитке, Елена направилась к зданию компании «ЛинКо». Просторный холл встретил привычным ароматом кофе и видом хмурого охранника, который, увидев Лену, привстал и улыбнулся.