Она поднимает глаза.

— Дестини Росс?

Адам хмурится и смотрит на меня. Я краснею и отказываюсь встречаться с его озадаченным взглядом.

Медсестра смотрит на меня.

— Дестини Росс? — повторяет она.

Я встаю.

— Это... это я. — Иду к медсестре, говоря, — зовите меня Дез.

— Хорошо, Дез. Пойдемте, доктор Гусман осмотрит вас сейчас.

Поворачиваюсь к Адаму, на его лице которого застыл озадаченный хмурый взгляд. Передергиваю плечами, а потом дверь позади меня закрывается, и медсестра говорит мне, чтобы я встала на весы, после чего измеряет мой рост, отмечая результаты в айпаде. Потом я остаюсь в смотровой, а медсестра стоит в дверях.

Ее глаза широко раскрываются, когда она наклоняется ко мне.

— Твой парень, что…?

Я киваю и не могу остановить широкую, легкомысленную ухмылку на лице.

— Да.

— Черт. Вперед, девочка!

Я машу ей.

— Но вы никому ничего не должны говорить, ладно? Пожалуйста?

Она дергает коричневый локон.

— Могу я сказать, по крайней мере, соседке, что я встретила его?

Я пожимаю плечами.

— Конечно. Просто... не делайте никаких фотографий или что-нибудь подобное. Он здесь в частном порядке, из-за меня. Это важно.

Она кивает.

— Нет проблем, — она хихикает и качает головой. — Я не могу поверить, что ты встречаешься с Адамом Трентоном. Это так круто.

— Вы не представляете. — И сейчас я неистово краснею.

И, кажется, она осознает, что за контора, где работает и что это означает, поэтому ее глаза расширяются.

— О мой бог. Он такой же большой…

Я прерываю ее.

— Черта с два я отвечу на этот вопрос.

Она наклоняет голову.

— Конечно, нет. Извини, — она улыбается мне, а затем предлагает подождать с вежливой, формальной улыбкой. — Доктор Гусман будет через минуту.

— Спасибо.

«Одна минута» оборачивается пятнадцатью. И я подумала, что было бы очень просто сказать, что я хочу узнать о методах контрацепции и получить какие-нибудь таблетки, но все не так легко. Поскольку я никогда не имела никакой медицинской страховки, у меня никогда не было надлежащего осмотра, поэтому она настаивает на нем, а только потом ведет разговор о том, какой вид предохранения мне нужен. Я останавливаюсь на внутриматочной спирали, потому что так мне никогда не придется помнить пить таблетки каждый день.

Когда я выхожу из смотровой, то слышу гул голосов, раздающихся в возбуждении. Сердце останавливается, когда я толкаю дверь и нахожу Адама в приемной, окруженного толпой женщин, часть из которых пациентки, а часть носят медицинские халаты. С маркером в руке он подписывает рецепты и крышки сотовых телефонов, и у него на лице улыбка для публики, но она выглядит натянуто. Я проталкиваюсь сквозь женщин, хватаю Адама за руку, вырываю из нее маркер, надеваю колпачок, а потом встаю между ним и женщинами, которые выглядят немного... безумными.

— Извините, — говорю я, окатывая каждую свирепым взглядом. — Этого достаточно.

— Но подождите, — говорит одна женщина. — Могу я сделать только одно селфи с ним?

Что-то держит меня в руках. Ревность? Защита? Собственнический инстинкт?

— Нет. Не можете. Мы уходим.

— Дез, все хорошо, — начинает Адам.

— Нет. Это кабинет врача, а не долбаная пресс-конференция.

— Ты его девушка? — глядя на меня, спрашивает другая женщина.

Адам отвечает за меня:

— Да. Она - моя девушка.

Полагаю, что это ответ на мой вопрос.

— Везучая стерва, — бормочет кто-то.

— Что в ней такого особенного?

— Я красивее, чем она…

— Приходи ко мне домой, Адам, и я покажу тебе, что может сделать настоящая женщина!

— Мы уходим отсюда, — рычит Адам и толкает меня вперед за дверь и на стоянку. Толпа женщин следует за нами, но Оливер уже ждет. Дверь со стороны водителя открыта, двигатель работает. Он резким движением открывает заднюю пассажирскую дверь, а затем выдвигается между нами и толпой, раскидывает две массивные руки, формируя барьер. Адам становится между мной и шумом позади нас, ожидая, пока я сяду в машину, и пригибается прежде, чем опуститься на сиденье самому.

И потом мы трогаемся, «рейндж ровер» плавно движется, мощный двигатель ревет.

— Что ж, это было весело, — говорит Оливер.

— Да уж, — говорю я, в моем голосе звучит горечь. — Действительно забавно.

Адам вздыхает.

— Боже, Дез. Мне жаль, что тебе пришлось с этим столкнуться.

— Мне? Ты не должен беспокоиться, что на тебя нападут в чертовом кабинете гинеколога.

Он легко пожимает плечами.

— Цена славы, думаю. Я привык к этому.

— Откуда они взялись, правда? Комната ожидания была пуста, когда я ушла на прием.

Адам кивает.

— Да, одна девушка в приемной отправила сообщение, и несколько минут спустя появились три или четыре ее подруги, а потом пришла администратор, и тогда начался просто гребаный цирк. Неважно. Все уже закончилось. — Он смотрит на меня. — Итак, мы с этим разобрались?

Я слабо улыбаюсь.

— Да.

Он хмурится и смотрит на Оливера в зеркало заднего вида.

— Мы ушли прежде, чем я смог оплатить счет. Можешь позвонить и позаботиться об этом для меня?

Оливер кивает.

— Конечно, босс. Считайте, что все сделано.

А потом Адам устремляет глаза на меня.

— Итак. Значит, Дестини?

Я вздыхаю.

— Ненавижу это имя. Есть причина, почему меня зовут «Дез».

— Почему? Дестини - красивое имя. Мне нравится.

Я качаю головой.

— Да, просто... все это странно, полагаю. В самом имени нет ничего плохого, только… я не знаю. «Дестини Росс» просто звучит как имя стриптизерши, что ли. Я посчитала, что и так достаточно всего против меня, поэтому мне не нужно вдобавок еще и имя как у стриптизерши. Так что, меня зовут Дез.

— Так я могу звать тебя Дестини? — спрашивает Адам с небольшой ухмылкой на губах.

Я сердито гляжу на него.

— Нет, если ты хочешь, чтобы я тебе ответила.

Он посмеивается.

— Мы еще посмотрим, — говорит Адам с озорной ухмылкой.

Не уверена, что хочу знать о значении этой ухмылки.

Мы останавливаемся на обед в мексиканском ресторанчике в центре города, скрываясь за угловым столиком. Адам садится лицом к стене, так что все могут видеть только меня. Мы едим и лениво болтаем, и когда заканчиваем, Адам смотрит на меня.

— Итак. Чего ты так сильно ухмылялась раньше в приемной?

Я пожимаю плечами и играюсь с соломинкой в стакане диетической колы.

— Это глупо.

— И что? В любом случае скажи мне.

— Ты - мой парень, — смотрю на него. — Да?

Он хмурит брови.

— Надеюсь, что так, да. То есть, я заявил это толпе у врача.

— Вот почему я улыбалась. Ты мой первый.

— У тебя раньше никогда не было парня?

Я качаю головой.

— Адам, Рут - это единственный человек, с которым когда-либо дружила, потому что никому не доверяю. Я знаю Рут с первого курса старшей школы. Как только мы ее закончили, то поселились вместе. Она - мой единственный друг, моя единственная семья. Я очень... скрытный... человек. — Тыкаю кончиком трубочки кубик льда, наблюдая, как он подскакивает и возвращается снова. — Я говорила тебе однажды. Был один парень. У нас с ним было несколько общих занятий. Он был симпатичный и привлекательный. И, казалось, был заинтересован. Мы выпили кофе, он отвез меня домой, и целовались в машине. Это был мой первый поцелуй. Мне было хорошо с ним, приятно, и у меня не было никаких проблем. Но потом он полез рукой под мою рубашку и попытался расстегнуть брюки, и я... слетела с катушек. У меня началась паническая атака. Было не так плохо, как тогда, когда была с тобой, но тоже ничего хорошего. Это был единственный раз, когда я пыталась начать встречаться, или что-то близкое к этому. После этого я просто не могла заставить себя пойти на свидание. Ребята пробовали заговорить со мной, а я просто... игнорировала их. Так что, да. Ты мой первый парень. И это заставляет меня улыбаться.