Я наклоняюсь вниз и болтаю рукой в воде, чувствуя, какая она горячая. Адам указывает на меня.

— Я сказал тебе не двигаться, Дез.

Кладу руки обратно на ванну.

— Хорошо, поторопись. Ты нужен мне.

Адам сжимает член рукой и поглаживает его.

— Он?

Я киваю.

— Да. Давай его сюда.

Но Адам качает головой.

— Как насчет того, чтобы поласкать себя для меня. Позвольте мне посмотреть, как ты это делаешь. — Поэтому я скольжу двумя пальцами к моему клитору и тяжело дышу, когда начинаю совершать круговые движения, сначала медленно, а затем быстрее. — Остановись, — командует Адам, когда я становлюсь в нескольких шагах от оргазма.

Я останавливаюсь, дрожа и испытывая боль, и тогда Адам становится позади меня, прижимая широкую, мягкую головку огромного члена к клитору. Другой рукой он обхватывает грудь, теребя большим пальцем сосок, пока я не начинаю стонать, а потом массажирует мой сверхчувствительный комочек нервов головкой, пока раскачиваюсь перед него, задыхаясь и издавая стоны.

— Адам, я… черт... черт, я сейчас кончу! — Я чувствую, как оргазм внезапно обрушивается на меня, разлетается, выстреливая наружу из моего центра, заставляя колени дрожать.

Адам проталкивает член в меня в момент моего оргазма, и я пронзительно кричу в шоке от удовольствия. Я падаю вперед, сжимая изо всех сил края ванны, а затем вновь двигаюсь к нему, выгибая спину, чтобы принять его глубже. Он сжимает мои бедра и тянет навстречу толчку, отталкивает прочь, когда выходит, а потом врезается обратно, пока оргазм все еще разрывает меня, крадя дыхание и кружа голову.

И затем, внезапно, он выходит из меня, оставляя бороться за сохранение равновесия и дыхания.

— Черт... Адам, почему ты остановился?

— Потому что еще не готов кончить, — рычит он, и могу сказать, что игра, в которую играет, стоит ему больших усилий. Он хочет кончить, и я знаю, что Адам был близок, но все равно остановился.

Он залезает в ванну, помогает мне, а затем опускается вниз, и я, устраиваясь между его бедер, отдыхаю у него на груди. Горячая вода бурлит вокруг нас, появляющиеся пузырьки щекочут кожу. Неожиданно тепло расслабляет, резкая смена от неистовой потребности в кульминации, из-за которая дрожь до сих пор пронзает меня.

Но Адам, по-видимому, еще не закончил со мной. Мы сидим спокойно в тишине в течение нескольких минут, достаточно долго для того, чтобы отголоски моего оргазма утихли, и его эрекция немного спала, потом его рука бережно держит живот чуть выше киски, а другая намыливает мое тело, обхватывает груди, гладя и лаская их, сжимая и покручивая соски, пока я не закусываю губу и не начинаю извиваться. После, его рука проскальзывает между моих бедер, обхватывает киску, и его длинный средний палец скользит в меня.

Адам массирует клитор медленно, так медленно, боже, так медленно. Раздражающе медленно. Ему понадобилось несколько минут, чтобы довести меня до того, что я начинаю дрожать, извиваясь от того, что его средний палец внутри меня, гладит кругами мой клитор, а затем трахает мою вход, постоянно меняя ритм.

Я кончаю со вздохом, а Адам поднимает меня за задницу. Я оказываюсь насаженной на него, сидя верхом. Его колени раздвинуты, чтобы удержать мой вес, вода плещется вокруг нас, разбрызгиваясь наружу. Его руки находят мои, тянут пальцы к клитору и убедительно требуют коснуться себя. Конечно же, я это делаю, и затухающие спазмы становятся предшественниками чего-то другого, чего-то большего. Его руки на моей груди продолжают массировать и ласкать, и все, что могу сделать, это сидеть верхом и позволить трахать себя, как ему хочется.

— Кончи снова, Дестини. Прямо сейчас, — его команда работает как спусковой крючок.

Я кончаю еще раз, сильно. И в этот раз кричу.

Как только первая волна оргазма отступает, Адам поднимает меня и выскальзывает, тяжело дыша и двигаясь неуверенно, как будто для того, чтобы сдержать оргазм ему требуются неимоверные усилия.

— Адам, в какие игры ты играешь? Просто кончи, малыш, — говорю ему, наблюдая в ванной, как он включает душ.

Но Адам качает головой:

— Пока еще нет.

Он протягивает мне руки, помогая вылезти из ванны и ведет меня в душ, чтобы помыть. Адам смачивает мои волосы, вспенивая шампунь от корней до кончиков, смывает, втирает кондиционер, а затем с куском мыла в руках намыливает меня. Я не могу не прикасаться к нему, поэтому мои руки блуждают по его плечам, скользят по жестким мышцам, покрытым гладкой смуглой кожей, вплоть до его эрекции. Я поглаживаю ее, пока он не заставляет убрать руку. Адам обмывает каждый мой сантиметр, а потом позволяет сделать то же самое с ним.

Я провожу бруском мыла по его животу, и дальше вниз по его бедрам, потом опускаюсь на колени, омываю его ноги и беру его член в рот. Он позволяет мне ласкать его губами и языком несколько мгновений, а потом поднимает меня и прижимает к стенке душа, целуя, пока у меня не перехватывает дыхание. Он целует меня под струей горячей воды, как будто я кислород, а он тонет.

— Господи, Адам. Я здесь, детка. Я здесь. — Обхватываю его щеку, пока вода разбрызгивается от его головы на мое лицо.

Адам просто улыбается и выключает воду.

— Ты готова ко второму этапу?

Я сжимаю член.

— Полностью готова.

Его усмешка сменяется на похотливо-горячую.

— Это не был второй этап. Ты помнишь, что там во втором этапе?

Я делаю вид, что думаю.

— Что-то о том, что ты будешь есть меня, верно?

Адам вытаскивает меня из душа, обертывает полотенцем, вытирает насухо, как будто я беспомощна, чтобы сделать это самой.

— Да, пока ты не сможешь дышать.

Я возвращаю должок и вытираю его. А затем обнимаю рукой за шею и целую его, как он целовал меня, так, будто не могу существовать без его рта.

— Я уже не могу дышать, Адам. Быть с тобой - это так... восхитительно... так сильно... что трудно дышать, и желая, чтобы это никогда не заканчивалось.

С серьезным, задумчивым выражением лица он ведет меня в спальню, поднимает на руки, как будто я ничего не вешу, и укладывает меня на кровать.

— Это не обязательно должно кончаться, Дестини.

Я никогда не думала, что скажу это, но мне нравится, как мое имя звучит из его уст.

Дерьмо. Я просто подумала о слове на букву «Л».

И, почему-то, оно не такое страшное, как раньше.

Я вижу что-то в ее глазах, какие-то мысли, которыми она не хочет делиться. Это не страх или нервозность, или то, что мог бы распознать. Это больше похоже на осознание какой-то истины.

Ни о чем не спрашивая, я просто скольжу лицом по ее животу, трусь щекой о внутреннюю сторону бедра и зарываюсь лицом в ее лоно, вдыхая аромат ее возбуждения, высовываю язык и дегустируя ее. Она всхлипывает и широко раздвигает ноги. Я не спешу, медленно обводя языком вокруг клитора, пока Дез не начинает задыхаться. Мышцы ее живота то напрягаются, то расслабляются каждый раз, когда кончик моего языка задевает затвердевший бугорок. И когда понимаю, что она уже близко, то всасываю ее клитор и провожу языком взад и вперед, пока она стонет и задыхается.

— Да, да..., — тяжело дышит она, приподнимая бедра, чтобы быть ближе к моему рту. — Я уже… так близко, Адам...

И это сигнал для меня. Передвигаюсь вверх, обцеловывая все на своем пути, - живот, ребра, грудь, шею, потом губы. И вот я уже рядом, прижимаю член к ее мягким складкам и вхожу в нее. Дез делает вдох, когда я скольжу в лоно, пятками поглаживая мой зад. Я медленно толкаюсь раз, другой, третий, затем останавливаюсь, похороненный глубоко внутри, и пользуюсь моментом, чтобы омыть ее соски языком, пока Дез не требует начать двигаться, вдавливая пятки в мою задницу.

Я делаю толчок, еще один и еще, отчего она хныкает и хватает ртом воздух, а из горла вырываются вскрики.

— Скажи мне, когда ты будешь кончать, Дез. Назови мое имя, когда кончишь, — нашептываю ей на ухо, и она кивает.