Он открыл пиво, стерев с полированной поверхности стойки упавшие капли.

— Присаживайся. Нам надо поговорить.

— Нам надо прежде всего научиться хорошим манерам! — воскликнула она возмущенно. Хотя обычно он и вел себя спокойно, в этот раз Эдвин перешел все границы дозволенного.

Не поняв причины ее раздражения, он обернулся и сказал:

— Но я же просто пригласил тебя выпить со мной.

— Ты просто приказалмне.

Сначала Эдвин выглядел озадаченным, потом понимающе кивнул.

— Ладно, Аманда, давай присядем. Нам надо обсудить кое-что. Это важно, поверь мне.

Похоже, он прикладывал все усилия, чтобы не быть грубым. Такое снисхождение обнадежило ее. Они могли бы даже мирно сосуществовать, только в разных концах планеты.

Она села в одно из кресел.

— Я бы выпила сока.

— Персиковый подойдет?

Аманда согласилась и уже через минуту тянула из бокала сладкий нектар.

— Припухлость спала, — заметил он, глядя на ее скулу и присаживаясь напротив нее. — Все будет нормально.

— Да, уже почти прошло. — Она коснулась того места, где недавно сиял синяк. — Так о чем ты так стремился поговорить?

Немного помолчав, Эдвин ответил:

— Мальчики замечают, что мы с тобой не ладим.

Он глотнул пива из банки. Не в состоянии оторваться, она несколько мгновений наблюдала за тем, как перемещается туда-сюда его кадык, и только потом отвела взгляд.

— Но мы же не ссоримся в их присутствии.

— Да. Однако они не идиоты. Им известно, что мы избегаем друг друга.

— И что с того? — заинтригованно спросила Аманда. — Наши отношения пока еще никак не отразились на том, как идут дела в колледже.

— Но ребят это обескураживает. Разборки наверху не приносят им ощущения спокойствия. — Он откинулся в кресле, поставив банку на подлокотник. — Мы уже видели, к чему это приводит. И, вот увидишь, они попытаются столкнуть нас лбами еще не один раз.

— Никаких разборок не было до тебя.

Эдвин взглянул на нее стальным холодным взглядом.

— Я могу то же самое сказать и в твой адрес.

Аманда только появилась в колледже и тут же почувствовала, что Эдвину не по душе ее присутствие. И, очевидно, эту неприязнь он пронес через годы и теперь обрушил на их совместную работу. Она была уверена, что их скрытый конфликт способствовал его отъезду в Канаду, поскольку не знала, что парень был тайно влюблен в нее.

Поднеся бокал к губам, она еще немного отпила от него.

— Нам надо почаще показываться вместе, — предложил Эдвин. — Создавать хотя бы иллюзию того, что мы заодно.

Она пожала плечами и нехотя протянула:

— Если хочешь, я постараюсь.

— Только смотри — не перестарайся, — предупредил он сухо. — Мы должны выглядеть друзьями, а не любовниками.

Она напряглась. Слово любовникипоразило ее: услышать такое из уст Эдвина! Пусть даже с отрицательной оценкой.

— Не волнуйся. Я сделаю все возможное, чтобы не разочаровать тебя. Только есть одна проблема: ты мне ни в чем не доверяешь, и в такой ситуации трудно сохранять даже внешнюю доброжелательность.

— А ты?

— Во всяком случае, я никогда не считала тебя бесчестным. — Она смерила его вызывающим взглядом.

— Только не надо переходить на личности!

— Что?!

— Я просто хочу разобраться, куда делись деньги Николаса.

— Знаешь, лично для себя он их не зарабатывал, у него были немалые средства, которые тоже широкой рекой утекали на гастрольную деятельность учеников, на всевозможные вечеринки, устраиваемые ради этих же талантливых ребят. А сколько страховок он оплачивал, сколько денег давал в беспроцентный кредит, который редко когда к нему вообще возвращался… Все иные доходы, в том числе от всевозможных благотворительных фондов, существуют только на счетах колледжа.

— Чед говорит, надо крышу менять. И есть еще кое-что, что выходит за рамки его возможностей.

— Расходы увеличиваются, доходы падают. Ты, должно быть, заметил это, просматривая финансовые отчеты.

Он не ответил. Только продолжал мусолить свою банку и недоверчиво поглядывать на Аманду.

— Приводи своего аудитора. Пусть все проверит.

— Хорошо.

Эдвин, похоже, был не в настроении продолжать разговор. Она допила сок и поднялась.

— Спасибо. Я, пожалуй, пойду.

— Чем планируешь заниматься?

Аманда взглянула на часы.

— Прогуляюсь перед обедом. — После рабочего дня ей не повредит прочистить мозги и снять напряжение, накопившееся за долгие часы сидения за бумагами. — А что?

— Может, мне составить тебе компанию?

— Зачем еще?

— Ну, чтобы продемонстрировать остальным, что наши отношения в полном порядке и мы заодно, помнишь? Мальчики обрадуются и успокоятся, увидев, что мы появляемся вместе.

— А… Тогда хорошо, — сдалась Аманда. Если уж нужно было начать игру, то почему бы не сейчас. — Только мне надо переодеться и сменить туфли.

— Встретимся у дверей дома.

Там их сложно будет не заметить. Аманда кивнула и направилась к выходу.

Обтягивающие джинсы — еще не приглашение в постель, лихорадочно твердил себе Эдвин, когда Аманда приближалась к нему. Но то, как она была женственна даже в них, невозможно было не заметить. Он сумел быстро справиться с собой и засунул руки в карманы, чтобы скрыть напряжение и волнение.

Миссис Максфилд выглядела абсолютно уверенной в себе: гордо поднятая голова, сияющие глаза, взгляд прямой, открытый, твердая походка…

Скотинка, пасшаяся неподалеку, вдруг перестала жевать травку, провожая взглядом Аманду и Эдвина. Некоторые из коров подошли поближе к ограде и теперь тянули морды, некоторые — наоборот, отвалили подальше, игнорируя новую ситуацию.

Прохладный ветер дул прямо в лицо, развевая волосы Аманды во все стороны. Она время от времени встряхивала кудрями, отправляя их назад, или заправляла волосы за уши.

Эдвин посмотрел на нее.

— Ты отрезала волосы.

— Я становлюсь старше, они становятся короче. — Женщина улыбнулась. — Так гораздо легче за ними ухаживать.

Красота ее еще не потускнела, подумал Феннесси. А жаль. Так ему было бы легче справляться с собой. За последние годы он познал много красивых женщин, но они ему надоели, а теперь даже как-то померкли на ее фоне. Не то чтобы Аманда была писаной красавицей, но очарования ей было не занимать. И собственное влечение к ней раздражало Эдвина.

— И я думаю, надо еще короче подстричься, — продолжала Аманда.

Эдвин еле сдержался, чтобы не сказать, что это испортит ее.

Он сжал в кулаки руки, засунутые, чтобы не выдать волнения, в карманы. И медленно шел, гулко ступая по каменной дороге, по краям которой из травы вылезали красивые, очень приятно пахнущие цветы.

Молодые люди поднялись на холм, с которого открывался великолепный вид на маленькие красные крыши соседних фермерских домов и речушку, бегущую мимо ивовых зарослей, и богатые зелеными кудрями аллеи по ее берегам. Эдвин заметил, что Аманда запыхалась.

— Надо было сказать, я бы поубавил шаг, — виновато произнес он.

— Все в порядке. — Она не смотрела на него. Ее взгляд был прикован к потрясающей картине вечереющего мира.

Неподалеку от дороги из травы выглядывали два больших круглых камня. Эдвин взял Аманду за руку:

— Присядем.

Опасаясь, что его спутница начнет сопротивляться, он приготовился было уговаривать ее. Но маленькая нежная рука расслабилась в его ладони и стала податливой. Женщина мягко опустилась на камень рядом с Эдвином. Он выбрал тот, что пониже.

— Я уже и забыл, как здесь красиво.

Экзотические деревья окрасились в осенние цвета, но некоторые небольшие кустики все еще оставались зелеными.

— А как там, у тебя? — спросила Аманда. И после недолгой паузы уточнила: — Я имею в виду, на твоем старом месте жительства, в Канаде. Там ведь не так много деревьев, да?

Эдвин описал город, и ей понравилась картина, которую нарисовало ее воображение по его рассказам. Так они и просидели: она задавала вопросы, он отвечал, рассказывая, каких людей встречал, в каких известных местах бывал.